Сказки о сотворении мира (СИ)

— Мира, нам нужен Греаль, — повторил Боровский.

— Попробую украсть Греаль через год-другой, когда Жорж потеряет бдительность. Как далеко я его унесу — вот, в чем вопрос!

— Я сам буду говорить с Георгием, — пообещал Натан.

— Говорите, — согласилась Мира, — но я предупредила: мосье Джи ничем не смог помочь Борьке. Он приедет сюда для того, чтобы закрыть зону. Слезы и сопли его не растрогают. Так что? Звонить или немного подумаете?

— У изгиба дороги есть строительная бытовка, — сказал Оскар. — Там матрасы и какая-то печка. В качестве сковороды можно использовать дорожные знаки.

— Первая умная мысль за весь день, — заметила Мира. — А они это видят?

— Должны. Бытовка прошла тот же катаклизм. Мы ее можем не видеть, а они должны.

— Действительно, — согласилась Мира. — Что еще?

— Еще… немного топлива можно слить из бака лесовоза, который застрял где-то в пятнадцати километрах от поворота. Из того лесовоза, что застрял ближе, все слито, а тот не нашли, но он есть. Шофера говорят, в нем почти половина бака.

— Молодец, думай дальше.

— У берега реки, почти у самых пещер, отселенная деревня. Отселили недавно. Может быть, в погребах что-то бросили, хотя… рабочие там порылись. Все, что можно было съесть, уже унесли, но лопаты и прочие инструменты должны остаться.

— Умница! Что еще?

— Если они, конечно, найдут… Вблизи пещер сильное искажение пространства. Рабочие рассказывали, что по одной и той же тропе ходили — выходили каждый раз в новое место. Ничего, приспособились.

— Я помогу ей найти деревню. Считай, что зиму они уже пережили.

— Как она к тебе отнеслась? — спросил Оскар.

— Хорошо.

— Приняла за привидение?

— За твою коллегу. Дорогой мой Оскар, только полный баран может считать свою женщину глупее себя. В противном случае, она не его женщина. Я не права, Натан Валерьянович? — Натан отвернулся к монитору, чтобы не смотреть на графиню косо.

— А я смогу пойти с тобой, чтобы увидеть ее?

— Можешь, конечно, пойти, но в очках ты Юльку не увидишь, а трубу я тебе не дам. Не хватало только в зоне плазмоидов. Ты разрядишь инструмент на месяц вперед, а мне еще с Юлькой общаться.

— Не нужно ему смотреть в трубу, — согласился Натан, — особенно, когда кристаллы заряжены. Не позволяй ему, Мира, пока мы не поймем, почему диссонирует его частота.

— А поговорить с Юлькой можно?

— Как? Тебе придется прижать ствол к виску, чтобы чувствовать акустическую вибрацию. Если ты никогда не делал этого раньше — будешь тренироваться год, чтобы хоть что-то расслышать.

— Если вибрация идет по трубе, можно сделать адаптер.

— Давай, начинай! В твоем распоряжении — пятилетка!

— Она тебя тоже не слышит? — догадался Оскар.

— Человек в переходной фазе — гиперчувствителен. Она настроилась на мою частоту, а твое появление сразу собьет настройку. Опять потеряем время. Пока не сделаешь адаптер, который позволит вам нормально общаться — лучше к Юльке не лезь. Давайте ближе к делу. Какие еще идеи?

Физики замолчали. Федор забежал в автобус, чтобы забрать сумку, брошенную дамами под скамейкой.

— Я повез их в Туров, — предупредил он. — Сдам Петровичу и вернусь. Если что — звоните.

— Слава Богу! — вздохнул Натан.

— Слава Богу, — согласился с Учителем Оскар.

— Если у вас не будет идей, тогда послушайте, что я предлагаю.

— Да, Мира! — отозвался Боровский.

— Вы продолжаете глушить пещеры, закрываете зону, возвращаетесь к себе на дачу и занимаетесь делом, ради которого пришли в этот мир, вместо того, чтобы заниматься ерундой, которой вы до сих пор занимались.

— А Юлька? — не понял Оскар.

— Через час после заглушки зоны ты о ней и не вспомнишь. Встретишься с матушкой на Туровском автовокзале, и будешь вспоминать, где видел такую тетку. А тетка будет ехать не с «похорон» дочери, а с покупками из универмага. И Юлька о тебе не вспомнит, когда выйдет из леса. Если когда-нибудь пересечетесь, начнете с начала, только не прохлопай момент.

— Она меня не узнает?

— Я попробую сделать так, чтобы мир, в который она придет, оказался максимально близок к вашему, но я не волшебник.

— Чем ближе к пещере она будет находиться в момент стабилизации, тем больше информации ретранслируется с ее собственной памяти, — сообщил Натан. — Но в пещеру заходить опасно.

— Я объясню это ей.

— Она меня никогда не узнает… — отказывался верить Оскар.

— В противном случае мы будем сидеть здесь всю жизнь и кряхтеть над проблемой, которая никак не решается, — объяснила графиня, — а девчонка будет мерзнуть у обочины и вечно помнить о вас, негодяях. Чем плохо мое предложение? Новая память, новая история, новая жизнь. В любом случае это лучше, чем неопределенность.

— Нам мог бы помочь Валех, — вспомнил Боровский, — провести ее сквозь пещеры.

— Он хоть раз вам помог?

— Помог.

— Хорошо, если я встречу Ангела, я его попрошу.

— Мира эти существа опасны! Мы можем говорить только с Валехом. Ни в коем случае не приближайся к Ангелам, тем более с просьбой.

— Ничего они мне не сделают, Натан Валерьянович, пока у меня их оружие. Они же не идиоты. У меня еще книжка есть… — Мира достала из кармана халата неприкосновенный запас: — Карманное издание. «Земля перед концом света», — процитировала она. — Модный американский автор. Им понравится. Ангелы страсть как любят читать про страшный Армагеддон для всего человечества. Это им бальзам на душу.

— Не подходи к Ангелам, Мира, и Юлю попроси не делать этого. На переходных частотах они могут появляться свободно. Ни в коем случае не надо говорить с ними.

— Какие еще будут указания?

— Поговори с Карасем, — попросил Оскар. — Пусть даст мне еще две недели.

— Зачем?

— Хочу понять, чем мне не нравится твое предложение.

— В любом случаем, девочку мы уже потеряли, — сделал вывод Натан. — Разумно будет дать ей устроиться в другом мире.

— Я ведь прошла то же самое, — напомнила Мира. — Ничего, живу.

— Вас с Деевым вывел из дехрона Валех, — напомнил Оскар, — потому что Учитель просил! Не то, что просил!.. Угрожал и шантажировал!

— Ладно, Оскар!..

— Подождите, Учитель! Валех вывел вас, и что получилось? Ты хорошо устроилась? В петлю кидалась, маму родную не узнавала! Вспомни, что с тобой было. Ты хочешь, чтобы Юлька так жила? Она не дикая кошка, как ты. Она тепличный ребенок. Я не могу отправить ее в неизвестность!

— Хочешь, чтобы она зимовала в бытовке? Главное, всем будет известно, где она мерзнет.

— Перестаньте! — приказал Натан. — Все! Хватит разговоров! На сегодня разговоров хватит!

Совсем не такой прием воображал себе Арик Кушнир в Туровском аэропорту. Вместо роты почетного караула с лимузином, его ждал хмурый Оскар Шутов и обвалянный в грязи внедорожник. Арик не собирался ехать в такую глушь. Он предупредил, что по делу принимает только в Москве и только в конце ноября. И то не факт, что заказ, который приготовили физики, окажется выполнимым, но Оскар его аргументы не принял. Он строго придерживался инструкций графини: «Дави на него, — советовала подруга, знавшая Арика с юных лет, — дави, прессуй, не уступай ни грамма! Никаких компромиссов даже в мелочах. Гни, пока не сломается. Не верь, что Арик будет лучше работать в Москве. Нет, рано или поздно, он, конечно, будет работать, но сначала сводит друзей в рестораны, соберет у себя любителей преферанса, проиграется вдрызг… а ты будешь ждать. Потом Арик займет под проценты и устроит оргию с участием проституток. Одна из девиц обязательно стащит из квартиры что-нибудь ценное, и Арику будет трудно войти в колею, а ты опять будешь ждать. Запереть его на замок! — советовала подруга. — Оставить без интернета и поставить жесткие сроки».

Совсем не такой прием на уральской земле рисовал себе Арик.

— Инструменты будут, какие скажешь, — сообщил Оскар. — Что еще? Квартира… в Женькиной перетусуешься. Там замок крепкий.