Рассвет Короля (ЛП)

Не уверенный, остыл ли его бородатый друг, Реджис решил, что лучше побродить по лесу немного дольше. Скрываясь, как тень, с оружием в руке и походным костром в поле зрения за ветвями, хафлинг ничего не боялся.

Когда он услышал шум с другой стороны холма, то не вздрогнул и не колебался. Он вообразил себя разведчиком, а там, казалось, было что поразведывать. Когда он приблизился и услышал звон клинков, он только крепче сжал собственное оружие и стал двигаться с большей решительностью и скоростью.

Он скользнул на вершину холма между парой кустов на животе, как червяк, и там перед ним, на берегу небольшого потока, стояли Кэтти-бри и Дзирт, и каждый держал один из скимитаров дроу.

Он понял, что они тоже тренировались.

Они делали выпады со звоном металла, с каждым поворотом скимитары поднимались между ними. Дзирт быстро зашел с другой стороны, а Кэтти-бри, отошла на шаг, пропуская его мимо.

Реджис удивлялся их танцу, их гармонии, ибо, даже когда они были заняты спаррингом, эти двое, хорошо чувствовали друг друга, и даже когда они атаковали, их движения казались больше танцем любви, чем яростным сражением.

Это было больше упражнение, для достижения гармонии в движениях, чем для того чтобы стать более быстрым и умелым с клинками; больше танец, чем настоящая борьба, где пара использовала сражение, чтобы найти единство в их движениях, предвидеть, дразнить с уловкой, щекотать с прикосновением.

Реджис перекатился на спину и соскользнул по противоположной стороне холма, не желая далее шпионить за танцем, который они сделали тайным. Он остался лежать на спине и смотрел на звезды, а сердце распирало от любви, которую он увидел в двух своих дорогих друзьях.

Он благодарил Миликки всем своим существом, за шанс испытать это снова. За все: от Бренора, плюющегося от ярости, и Вульфгара, развлекающегося со своей жизнью, до связи между Дзиртом и Кэтти-бри, а на самом деле — связи между ними всеми.

Он услышал смех с другой стороны холма и представил, как пара падает на мягкий песок на берегу реки.

Реджис тоже тренировался как они, танцевал как они, и с женщиной, столь же дорогой для него, как Кэтти-бри была для Дзирта.

Его сердце тосковало по Донноле, но было больше теплоты, чем боли, когда он вспомнил спарринг, который привел к их первым любовным ласкам.

Та мысль вернула Реджиса в реальность, и он поспешил прочь, не желая нарушить уединение Дзирта и Кэтти-бри.

Когда он возвратился в лагерь, он нашел Бренора и Вульфгара, играющих в крестики и нолики на песке, и обоих с кружками пива. Бренор посмотрел на него сурово и рыкнул, и Реджис резко остановился.

— Ба, мелкий крысеныш, подтягивай бревно, и я достану для тебя пиво, — сказал дворф. — Только обещай мне, что когда мы столкнемся с орками, ты будешь бороться также хорошо.

— Лучше, — пообещал Реджис, когда нашел себе местечко и шлепнулся вниз рядом с друзьями, а Бренор вынул еще одну кружку из его странного зачарованного щита. — Я только играл с тобой, не хотел оскорбить гордого дворфа перед друзьями.

Бренор только что начал протягивать пиво, когда колкость поразила его уши, и он убрал пивную кружку обратно.

Смех Вульфгара обрушился на дворфа и хафлинга, и все трое подняли свои кружки в звонком, пенном тосте.

В День летнего солнцестояния, яркий, солнечный и особенно горячий, группа, наконец, добралась до города Широкая Скамья. Много приветствий доносилось им в след, когда они проехали через город к воротам Дворца Плюща на холме, но никто из народа не последовал за ними, большинство возлежали в тени и наслаждались жарой, как будто это было оправдание для лени.

Реджис, конечно, был с ними согласен.

— Сообщения уже отправили тем, кто поможет нам, — заверила их Пенелопа Гарпелл, когда они передали ей потрескавшийся рожок, содержащий дух Тибблдорфа Пвента. — Наши ясновидцы предупредили о вашем прибытии.

Она встретила их со всем гостеприимством, которое только могли предложить Гарпеллы, а это было не мало. Кэтти-бри скоро вернулась на свое любимое место в библиотеке, повторяя старые заклинания и ища какие-нибудь новые волшебные комбинации, которые могла бы использовать, и старый Киппер присоединился к ней, требуя, чтобы она развлекала его подробными рассказами об их смелом приключении в Гаунтлгриме.

Реджису предоставили специальное место у небольшого водоема во внутреннем дворике.

— Рыба к твоему распоряжению, — широко улыбнувшись, предложила ему Пенелопа. — Но предупреждаю, будь осторожен и быстр, никогда неизвестно, что можно подцепить на крючок в водоеме Гарпеллов.

Реджис усмехался от уха до уха, до тех пор, пока не осознал, что это означает — это все-таки дом Гарпеллов, как она напомнила. Тогда он посмотрел на свою хлипкую удочку с сомнением, и не сразу набрался храбрости, чтобы закинуть ее в светлые воды.

Для Бренора дни были наполнены раздражительным ожиданием, и Дзирт оставался рядом, успокаивая и помогая ему подготовить план действий по возвращению в Серебряные Пределы. Должен ли Бренор немедленно объявить о своей истинной личности Клану Боевых Топоров? И если он это сделает, то какие последствия от такого поразительного открытия, будут для короля Коннерада? Коннерад был истинным королем Мифрил Халла, а не просто временным управляющим.

Гипотетическое планирование было больше для того, чтобы успокоить Бренора, чем для чего-либо еще, поскольку Дзирт знал, что они могут найти неожиданных союзников и врагов, когда вернутся в Серебряные Пределы, и, подозревал, что любые планы, которые они сейчас обдумывают, при необходимости будут быстро изменены, когда они увидят реальную ситуацию. Однако такое планирование было положительным и конструктивным способом скоротать время.

Это было необходимо, так как все они хотели провести время в делах, чтобы не зацикливаться на ожидаемом конце. Они ждали священника, чтобы должным образом закончить их работу.

Священник уничтожит вампира. Священник уничтожит Тибблдорфа Пвента.

Слишком много эмоций и противоречивых мыслей истощали их терпение каждый раз, когда их умы были праздными.

Таким образом, они были сильно заняты, планировали, играли, изучали, или иным способом отвлекались, как только могли придумать.

— Я была уверена, что найду тебя здесь, — сказала Пенелопа Гарпелл, когда обошла решетку, увитую виноградными лозами, и Вульфгар ее увидел.

Варвар улыбнулся ей, немного грустно, поскольку он, как и Пенелопа, помнил их последнюю встречу в этом саду.

— Внутри прохладней, — добавила она.

— Я вырос в Долине Ледяного Ветра, поэтому, я научился ценить жаркие дни, — ответил Вульфгар. — И потом я много лет жил в Мифрил Халле, так что солнце светит ярче всего для меня.

Пенелопа усмехнулась и отошла в сторону, посматривая на Вульфгара уголком глаза и шепча что-то, что он не мог разобрать. Мгновение спустя она повернулась к нему, вскинула руки и произнесла заключительные слова заклинания, которое она тихо творила.

Выражение лица Вульфгара сменилось от любопытства до шока, когда большой объем воды появился в воздухе над его головой и обрушился вниз, а Пенелопа захохотала.

— Что? — пробормотал он и помотал головой, его длинные светлые волосы, разлетелись широко и обрызгали водой все вокруг. Он прыгнул к Пенелопе, поднимающей руки, поскольку она собиралась повторить волшебство.

Она продолжала идти, и когда он поймал ее, второй водопад колдовской воды, появился выше них обоих и обрушился вниз.

Теперь они смеялись вместе, и Вульфгар, остановился, чтобы вытереть свое лицо. Его смех резко оборвался, когда он не мог не заметить действие воды на тонкую блузку Пенелопы.