Две недели (СИ)

   - Не припоминаю. А что с Аркашей? - воскликнул Ярослав Викторович. - Вы нашли что-нибудь в комнате?

   - Нашли, - кивнул Богданов. - Будем работать. Когда он вернется?

   - Через две недели.

   - Я к нему загляну. Да вы не волнуйтесь - Богданов сделал успокаивающий жест рукой. - Мы работаем, как что узнаю, сразу пришлю вот его.

   Он не слишком почтительно указал пальцем на Игоря.

   - Я в вас не сомневаюсь, Саша, только скажите, из-за этого человека с фотографии, еще кто-то заболел?

   - Не могу сказать, - извиняющимся тоном ответил Богданов. - Но когда смогу, вам расскажу едва...

   Договорить он не успел. Ярослав Викторович задыхаясь, выронил бокал прямо на ковер, голова его запрокинулась, а лицо побагровело. Он попытался сунуть руку в карман домашней куртки, но промахнулся.

   Богданов бросился к Ярославу Викторовичу, выхватил из кармана ингалятор, сунул страдальцу в рот и нажал на кнопку распылителя. Сделав пару вдохов, Ярослав Викторович пришел в себя, и сел ровно.

   - Спасибо, Сашенька, спасибо, - с трудом выговорил он.

   - Подлечились бы вы, - посоветовал Богданов знаменитому диагносту. - Есть же варианты пройти лечение в частном порядке. Хотите, я с нашей лабораторией договорюсь?

   - В этом нет надобности, - оживился Ярослав Викторович, вытирая лицо платком. - Кстати, хорошо что напомнили, скажите, юноша уже видел нашу особенность?

   - Нет. Не успел.

   - Задержитесь еще на минуту, - строго приказал Ярослав Викторович, и, к удивлению Игоря, Богданов вполне спокойно к этому отнесся, только тихо спросил:

   - Крови все еще боишься?

   - Боюсь, - признался Игорь.

   - Слабак, - вынес приговор Богданов.

   - Ирочка, - позвал между тем Ярослав Викторович, - будь добра, принеси мне набор для анализа.

   Ирочка, появившаяся на пороге, сосредоточенно, дабы не допустить ошибки, прошествовала к Розенталю, и поставила перед ним тарелку, после чего развернулась и ушла.

   - Видели, как хорошо она начала двигаться? - с гордостью осведомился Ярослав Викторович.

   - Видел. Впечатляет.

   - И, заметьте, после выходки Игоря она практически в порядке, - судя по виду Розенталя, Ирочка шла минимум на золотую медаль. Тут он сменил тон и строго велел. - Подойдите ближе, молодые люди.

   Они подошли к столику, и Игорь увидел, что на тарелке лежат ватка в пакетике, одноразовое лезвие для забора крови из пальца и салфетка.

   - Как вы заметили, - начал Ярослав Викторович, входя в образ преподавателя, собравшегося читать лекцию, по которой "на экзамене точно спросят", - у меня наблюдаются некоторые проблемы со здоровьем. В частности - тяжелая форма астмы. Так сказать, сапожник без сапог, столяр без табурета.

   Тут, по всей видимости, студенческая аудитория должна была посмеяться, и профессор сделал короткую паузу.

   - Я не мог пройти обследование в обычной клинике, по причине, которую вы сейчас увидите, - продолжил он.

   Заинтригованный Игорь подался вперед, боясь пропустить момент, а Ярослав Викторович с видом фокусника вскрыл упаковку с лезвием, извлек из пакетика пропитанный спиртом ватный тампон и протер безымянный палец на левой руке.

   - Смотрите внимательно, сейчас я проверю, как функционирует мой организм после приступа.

   Он уколол подушечку пальца и повернул его к тарелке.

   - И что? - разочарованно протянул Игорь.

   - Терпение, - строго велел Ярослав Викторович.

   Капля тем временем набухла, и явно не собиралась падать вниз. Она разрослась шариком примерно три миллиметра в диаметре и продолжала висеть на пальце.

   - Это как так? - опешил Игорь. - Она даже не вытянулась. И не падает.

   - Это значит кровь у меня какая?

   - Жидкая?

   Капля плюхнулась на салфетку.

   - Не жидкая, а... - Ярослав Викторович сделал намекающую паузу.

   - Какая... - Игорь почувствовал себя на экзамене, когда не учил, но вспомнить надо и тут его осенило. - Она не жидкая! Она легкая!

   - Умница, - похвалил Ярослав Викторович, гордо улыбнулся, радуясь за "студента" и продолжил. - Именно нестандартная тяжесть или легкость крови является отличительной чертой нашего брата. Судя по цвету и легкости капли, я в полном порядке. Если вам, конечно, интересно, - он лукаво подмигнул и продолжил. - Теперь, молодые люди, я вам покажу нечто, еще более удивительное. Помните, я говорил, что не мог пройти обследование в обычной клинике?

   Молодые люди кивнули, боясь прервать лекцию.

   - Саша, подайте вон ту коробочку с буфета.

   Теперь уже Игорь заулыбался, попав под обаяние старого профессора, а профессор, получив коробочку, вынул из нее инсулиновый шприц, прошелся по тыльной стороне ладони проспиртованной ваткой, и одним четким, профессиональным движением всадил иглу в вену. Выдавив несколько капель жидкости, он болезненно скривился, и позвал:

   - Ирочка, будь добра повторить!

   Получив второй комплект, он по прежней схеме уколол палец, и капля крови оказалась вполне нормальной, сперва растеклась по подушечки, затем капнула на слфетку.

   - Видели? - торжествующе воскликнул Ярослав Викторович, прижав к пальцу ватку. - Никакого отличия от человеческой в течение трех часов. Это же мировое открытие! В пределах одной семьи, конечно, - с сожалением добавил он.

   - Круто, - восхищенно выдохнул Игорь.

   - Давайте, я в лабораторию передам, - предложил Богданов.

   - Не глупите, Саша, - посоветовал Ярослав Викторович. - Кому это надо? Лучше присылайте своих подопечных ко мне, буде им понадобится медицинская помощь в обычной больнице. Сами знаете, нормальное для людей состояние крови бывает у сущностей лишь в состоянии сильнейшего стресса, а вызвать такое у себя искусственным путем способны единицы. Если вообще способны.

   Тут Богданов мельком глянул на часы, и Ярослав Викторович понял намек.

   - Заболтался старик, - сказал он, провожая гостей к выходу и открывая дверь. - До свидания, Саша, надеюсь вскоре с вами увидеться.

   Дверь закрылась, и Богданов молча зашагал к лифту.

   - Классный дядька, - нарушил молчание Игорь, пока спускались.

   - Угу, - кратко отозвался Богданов.

   - Будто из начала двадцатого века, наследственный интеллигент, все такое, - не сдавался Игорь.

   - Потомственный.

   - Ну да, потомственный. А что он про Даню говорил? - невзначай вспомнил Игорь. - Она что, болеет?

   - Не твое дело, - ответил Богданов, погруженный в собственные мысли.

   - А почему он Ирочку не вылечил? - переполненный впечатлениями от визита, Игорь не заметил задумчивости начальства.

   - Он лечит. Когда Ира к нему попала, была прямоходящим овощем, а теперь сам видишь.

   Через несколько минут, уже в машине, Игорь решил задать более личный вопрос, интересовавший не первый день.

   - Саш, - осторожно начал он, - почему у Даньки такое имя странное?

   - Чего это - странное? - вздрогнув, Богданов очнулся от раздумья, и удивленно посмотрел на Игоря. - Нормальное имя, мне нравится.

   - Нормальное? Даже представить не могу, какое у нее полное имя.

   - О как, - пряча усмешку, протянул Богданов. - Сам как думаешь?

   - Сказал уже, представить боюсь, - вздохнул Игорь и предположил. - Диана?

   - Другие варианты есть?

   - Даная?

   - Еще подумай.

   - Тогда не знаю. Даниила?

   - Прикольно, - засмеялся Богданов и сжалился. - Полное имя у нее Александра.

   - Чего? - опешил Игорь. - Почему тогда "Даня"?

   - Ну... так исторически сложилось, - нашелся Богданов.

   - Значит, вас зовут одинаково? - продолжал допытываться настырный юноша.

   - Нет, - подумав, решил Богданов. - Я - Богданов Александр Сергеевич, она - Вострякова Александра Владимировна. Где ж тут одинаково? Мог бы сам попросить глянуть удостоверение.

   - Но ведь все зовут Даней, даже Кучеров, - окончательно запутался Игорь. - Почему?