Джагарнак. Часть 1 (СИ)

— Я хотел извиниться перед Барбаком за некоторые маленькие недоразумения, возникшие между нами в прошлом, и принес кое-что в подтверждение искренности моих намерений.

С этими словами Чжарра, он Гаржун Ришшад (быть может, у него есть и другие имена?) полез во внутренний карман баата. Дигран ощутил какое-то движение позади себя, насторожился, чуть повернул голову. Из затененных углов комнаты бесшумно выступили две темные фигуры: вороненая сталь хищно нацелилась на подозрительных гостей. Держались охранники профессионально: пока до них доберешься, тебя раз восемь убьют и закопают. Впрочем, учитывая недавний фокус с перемещающимся столиком, закопать неугодных могли и другими способами. Дигран был почти уверен, что под ногой или под рукой у Мазрака имеется кнопка, которая приводит в действие защитный механизм.

Однако, охрана у здешнего хозяина слишком уж хороша…

Чжарра извлек на свет нечто искристое, играющее всеми цветами радуги и положил это на стол перед Мазраком. Хозяин удивлено вскинул брови, но брать в руки и рассматривать удивительную вещь не стал.

— Сорок камешков по четыре карата и восемь — по восемь, — пояснил Чжарра. — Я думаю, что это поможет преодолеть недопонимание между нами.

Мазрак оторвал взгляд от бриллиантового чуда, уставился на Чжарру непроницаемыми серыми глазами.

— Еще вчера эта вещь находилась в королевской сокровищнице, — ничего не выражающим тоном произнес хозяин. — Удивительные подарки порой приносят те, кто называют себя старыми друзьями.

— Не так уж и удивительно, если знаешь какие события происходят на этом тихом острове, — в тон ему ответил Чжарра. Он вдруг оскалился в улыбке, произнес несколько слов на другом языке, затем продолжил, как ни в чем ни бывало:

— Я ведь тоже не ожидал встретить здесь одного из наших. Не будь я уверен, что ты никогда не станешь выполнять приказов Куурхана или Истинных… Ты бы уже лишился носителя, Властитель Газияр.

Услышав эти слова хозяин вздрогнул и как-то по особенному посмотрел на гостя: в глубине глаз что-то опасно блеснуло и вновь погрузилось в тень.

— Не очень-то я рад видеть тебя, Чжарра. Где бы ты ни появился, там сразу возникает куча проблем… старый друг.

Глава 12

Мёртвая зыбь

Сначала вверх, а потом вниз. Сначала вверх, а потом… Сначала…

А почему не наоборот?

Тяжелые валы вздымались и опускались с изнуряющим однообразием. Трехмачтовый люгер «Летучая рыба» вместо того, чтобы взлетать на набегающие волны, нехотя переваливался с борта на борт и решительно не желал оправдывать свое название. Вообще-то люгеры — весьма быстроходные суденышки, не зря же их любят использовать и контрабандисты и военные. Если на судне есть опытный капитан и надежная команда, то вы можете быть уверены: путешествие обещает быть незабываемым. С другой стороны, если паруса бессильно виснут, а воздушная стихия не желает проявить и малой доли той активности, что демонстрирует стихия водная, то усилия людей почти не имеют значения. Всего два слова, господа, всего два слова — мертвая зыбь. Рано или поздно вы выйдете из этой полосы, из этого отголоска шторма, отгремевшего где-то за горизонтом, но настроение у вас будет испорчено.

Кстати, не подвержены ли вы морской болезни? Вы уверены? Уж на что Дигран выглядит крепким и уверенным в себе мужчиной, но и ему надоело это катание по водяным горкам. Вот он стоит, судорожно ухватившись за фальшборт, и опорожняет содержимое своего желудка в океан. Правильно стоит, как бывалый путешественник — понимая отличие подветренной стороны от наветренной.

— Вот уж не ожидал, что и у него есть слабые места, — усмехнулся Чжарра. — Мне он всегда казался крепким как скала.

— Если я не ошибаюсь, то от этой скалы остался один валун, — без тени улыбки откликнулся Газияр. — Кстати, он всё же остался одним из нас?

— Что ты имеешь в виду?

— Он почти не восстановился после того случая. Может он… — Газияр почесал подбородок, скривился, как от чего-то слишком кислого. — Может он снова стал человеком?

— Ну, знаешь! — Чжарра постучал указательным пальцем по лбу. — Всё дело вот в этой штуке. Я думаю, что тогда пострадало не столько тело, сколько мозг. А тут наши регенеративные возможности ограничены. Или… Нет, я могу и ошибаться…

— Ну?!

— Возможно, его симбионт словно… впал в спячку. Именно поэтому талисман принца никак не реагировал на присутствие джавангарда. Но после Тантрабальских скал симбионт пробудился и стал приводить носителя в порядок. Глядишь, через месяц Дигран заговорит, а через полгода вырастит новый глаз. Про шрамы я вообще молчу — хватит и пары недель.

Они немного помолчали.

— Знаешь, — снова заговорил Газияр, — когда я понял, кто ко мне пришел, то едва… сдержался. Ну ты и додумался: привести ко мне Палача!

— Так ты его сразу узнал?! — воскликнул Чжарра. — А мне вот понадобилось несколько месяцев, прежде чем я убедился в этом.

— Ты всегда больше обращал внимание на внешнюю сторону вещей, а не на их сущность.

— Ха! — Чжарра убрал со лба прядь мокрых волос. — Что же ты меня сразу не узнал в этом теле?

— Потому и не узнал, что ты был в таком теле. Зачем ты выбрал себе носителем такого, хм, красавчика?

— А зачем ты покинул короля… этого, как его… Альвазирана? — вопросом на вопрос ответил Чжарра. — Зачем ты стал рунианским контрабандистом?

Его собеседник долго молчал, глядя на беспокойное Хадорианское море: сквозь рваные облака пробивались острые солнечные лучи и падали, как стрелы на излете, в мятущиеся волны.

— Есть в этом человеке то, что отличает его от тысяч и тысяч других, — наконец заговорил Газияр. — Он не будет гнуть спину перед сильными мира сего, он не сдастся, не отступит ни перед силой стихии, ни перед волей богов. Только слившись с ним, я ощутил жизнь во всей её полноте. Возможно, именно это и называется счастьем. Возможно, именно из-за этого я порвал все связи с себе подобными.

— Понимаю… Я тоже ощутил нечто похожее. Только я называю это одним коротким словом — «свобода». Быть может, стоит рассказать об этом и ему, — Чжарра кивнул в сторону Диграна.

— Мне не нравится, что рядом со мной будет тот, кто ненавидит всех нас без разбора. Он не желает замечать разницу между Изначальными и Истинными. Для него и те и другие — исчадия зла, которые должны быть уничтожены. Он даже себя ненавидит. Ненавидит за то, что стал слабее, чем был десять лет назад.

Чжарра немного помолчал, затем добавил:

— Да, принц знал, кого сделать Палачом.

— У меня нет ни сил, ни желания убеждать его в том, что мы хорошие парни, а вот Истинные — плохие, — ответил Газияр. — Зачем нам вообще такой союзник, который в припадке ярости может обратиться против нас?

— Мне что, все объяснять с самого начала? — недовольно проворчал Чжарра. — Ты же согласился, что мой план реален.

— Если бы все твои планы сбывались, коллега, то мы бы не находились здесь и сейчас. Уничтожить основной накопитель энергии, взорвать Врата и сорвать вторжение — это, конечно, неплохо… Но ведь наши родственники многочисленны и упорны. Они все начнут с начала и уже не повторят прежних ошибок. Подожди… Хвала небесам! — вдруг оживился Газияр. — Я чувствую, что погода меняется. Поднимается ветер. Вскоре мы продолжим погоню. Надеюсь, ты верно оценил силы противника, иначе нам изрядно надерут задницу.

— А я думал, что ты выбрал в носители оптимиста! — Чжарра несколько нарочито расхохотался. — Будь я правоверным герионцем, то поднял бы глаза к небу и воскликнул — «От судьбы не уйдешь!» Кстати, я все хотел спросить, куда ты дел Лысого Барбака? Отправил на рыбалку?

— Ну что ты, — хищно оскалился Газияр, — разве я похож на злодея из пьесы посредственного автора? Он мне нужен живым, чтобы иногда подписывать кое-какие бумаги. Я же распоряжаюсь компанией от его имени. Это очень удобно: выглядеть как второе лицо, на самом деле являясь первым.