Безумие 2. Выдумка (ЛП)

Глава 38

Сцена, Театр на Друри Лейн, Лондон   Я держу Джека за руку, пока мы поднимаемся на сцену. Пиллар идет следом за нами, избегая моего сердитого взгляда. Я до сих пор не понимаю, почему он хочет, чтобы я поверила в то, что Джека не существует. Все люди в зале не могут ошибаться.      Оказавшись на сцене, я поражена реальности, что нас окружает. Это огромная сцена, но все выглядит таким настоящим. Деревья, ведущие к дому Герцогини, где мы должны встретить ее, вместе с безумным поваром, пахнут как настоящие деревья. Когда я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к ним, ведущий обиженно шлепает меня по руке и советует сосредоточиться на роли. Он так же говорит Пиллару и Джеку подождать за кулисами, пока не придет их черед появится на сцене.      - Мой дядя может сыграть Чеширского Кота, - говорю я ведущему, улыбаясь Пиллару во весь рот. Если он по-прежнему будет делать вид, что Джека не существует, то это мой шанс отомстить ему. Знаю, это ребячество, но я скорее бы назвала это безумием.       - Не глупи, Алиса, - Пиллар пытается не ударить в грязь лицом.       - На самом деле это было бы весело, - говорит Джек ведущему. - В правильном костюме кота зрители полюбят его.       - Договорились, - ведущий протягивает Пиллару костюм кота. Пиллар корчится от одной только мысли о том, что ему нужно будет надеть костюм своего злейшего врага. Я не могу сдержать улыбки. Маленькая месть удержит его от очередного вранья.       - Если ты подойдешь ко мне, я убью тебя, сварю, и съем с большим количеством перца, - рычит Пиллар. – Отдайте его лучше нашему непревзойденному Джеку, - говорит он, все еще не указывая на него.       - Значит, Вы все-таки видите Джека, - говорю я.       - Конечно. Конечно, - бормочет он. - А сейчас давай играть свои роли.     Джек надевает костюм кота, думаю, ему стоило бы попробовать себя на актерском поприще. Ведущий отдает мне светлый парик, чтобы я играла Алису. Когда я спрашиваю его, что именно я должна делать, он отвечает, что я должна сыграть в сцене, где Алиса попадает в дом к Герцогине и встречается с ее одержимым перцем поваром.       - Но если вы хотите придерживаться содержания книги, то в этой сцене еще должен быть ребенок, - безукоризненно поучительным тоном произносит Пиллар. Он и вправду верит, что на сцене должно произойти нечто плохое.     - Ну, у нас был ребенок, - говорит ведущий. - Но защита по правам ребенка запретила участвовать детям до семи лет, пока Арбузные Убийства не прекратятся.       - Оно и понятно, - Пиллар смотрит наверх, вероятно на балкон Маргарет Кент. Портьеры закрывают нам весь угол обзора. Я думаю об актрисе, которая сейчас будет играть Герцогиню. Она хоть понимает, что ее актерскую игру будет наблюдать настоящая Герцогиня? Неужели Маргарет Кент здесь по этой причине?       - Что ж, начнем? - обращается ведущий к актерам, включая актрису, играющую Герцогиню и высокого повара, чьи длинные волосы закрывают глаза. Он выглядит очень послушным и спокойным.       - По местам, - произносит он, и занавес начинает открываться. - Да начнется безумие!

Глава 39

Занавес открывается, позволяя ворваться на сцену ослепительному свету. Я почти ничего не вижу из-за прожекторов направленных на сцену.      Возникает чувство, словно каждый актер попадает в новый фантастический мир. Совершенно иная реальность.     Я на мгновение зажмуриваюсь. Лица зрителей пропадают в этом свете. Я вижу лишь волнистые силуэты сидящие внизу. Делаю глубокий вдох и открываю глаза. Сцена чем-то напоминает мне Мухоморню. Я думаю, это и называется страхом перед сценой. Но на самом деле это срабатывает. Актриса, играющая Герцогиню, с огромной глупой шляпой на голове, хорошо исполняет свою роль. Уродливо привлекательна. Толпа ее обожает.     Я начинаю нести какой-то бред, частично взятый из книги. Я играю непринужденно, не поддаваясь страху. Сцена к этому определенно располагает. Похоже на пение в душе, только твой ужасный голос приглушает шум воды       Мой внутренний страх исходит от чего-то другого. Чего я пока не могу объяснить. Скорее всего, меня растревожил страх Пиллара. Я смотрю на него, он стоит за занавесом, и словно сыщик осматривает все вокруг на предмет угрозы, которая может произойти в будущем.      Да ради Бога, что на сцене может пойти не так?     Я продолжаю играть. Люди не реагируют на мои реплики, словно меня здесь нет. Но я не жалуюсь. Они безмерно увлечены Герцогиней. Это забавно еще потому, что я должна была вести себя не совсем подобным образом. Мы показывали сцену того, что на самом деле произошло со мной в Стране Чудес.      Боже ж мой! Парадоксальное безумие.     Джек выпрыгивает на сцену, сворачивается на столе повара и мяукает в части Чешира. Джек изумителен, впрочем, как и всегда. Я слышу, как аплодируют зрители. Мне тоже хочется похлопать ему, аж руки чешутся. Джек с легкостью придумывает очаровательный бред, кажется, у него есть талант к актерскому мастерству.     Затем наступает черед повара. Он высокий, интересный парень, немного отличается от того, что изобразили в Стране Чудес. Кроме того, огромный рост и черные волосы, которые закрывают большую часть его лица, придают ему довольно жуткий вид для столь комичного представления.     А вот одет он, весьма, уникально, должна я признать.     Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Пиллара и вижу, как тот смотрит на повара. Пиллар пристально разглядывает его. Судя по всему, ему он не пришелся по нраву. Я оглядываюсь назад, чтобы увидеть, что же такого странного он увидел в поваре.       Потом я вижу.     Повар одет в двубортную белую рубашку, как и все повара. Только эта похожа на смирительную рубашку, одетую задом наперед.

Глава 40

Я с трудом проглатываю комок в горле, когда вижу смирительную рубашку. Это что, такая художественная задумка от дизайнера по костюмам? В книге Люьиса повар был вспыльчивым безумцем, одержимым перцем. Тем не менее, смирительная рубашка также подразумевает, что человек мог вполне себе сбежать из психушки.      Пиллар спешит на сцену и появляется в игре. Поскольку это импровизация, в этом нет ничего страшного. Он приближается ко мне и говорит мне на ухо. Очевидно, он хочет сообщить мне что-то о поваре. Я не слышу его, и не знаю, как связать все это с игрой.        - Кто ты такой, странно разодетый человек? - вызывающе спрашивает Герцогиня.       - Заткнись, уродина - говорит Пиллар. - Я дверная ручка. Все это знают.     Публика истерически смеется и аплодирует. Это дает Пиллару время, чтобы обратится ко мне:       - Повар!       - Я знаю, - говорю я. - С ним что-то не так.       - Посмотрим, что он из себя представляет , - Пиллар указывает на него своей тростью. - Почему он прикрывает глаза волосами?       - Он может оказаться Чеширом, - шепчу я.       - Это не Чешир, - вмешивается Герцогиня, думая, что все это часть сценки. - Это мой повар. Он одержим свиньями и перцем.       - Заткнись, ведьма, - говорю я. - Мы тут пытаемся раскрыть преступление.  Почему никто не смеется над моими шутками?       - Перец! – повар разъяренно достает баночки с перцем из-под стола. - Больше перца! - он начинает сыпать неимоверно большое количество перца в кипящий котел.     Я понимаю, что котел кипит по-настоящему. Неужели это не опасно для актеров? Повар определенно Чешир. Я смотрю на Пиллара, ожидая согласия, но вижу, что он сам в замешательстве. Быть может, мы оба просто параноики.      Пока повар сыпет перец, на сцену выбегают несколько детей актеров, и просят у Герцогини еды. Не знаю, есть ли такая сцена в настоящей Алисе в Стране Чудес. Но ведь невозможно в точности передать содержание книги.       - Подите прочь, вы гадкие, противные оборванцы ! - Герцогиня пинает одного из детей. Он скручивается в три погибели и хватается за живот. Эти ребята блестяще играют. Все так правдоподобно.       - Свинка деткам, - объявляет повар, держа поросенка в одной руке. Поросенок настоящий. - Хотите, чтобы я приготовил его для вас, вместе с пикантным перцем?       - Да! - умоляют дети. - Мы голодны. Мы не ели несколько дней.      Тут уж я не могу не заметить, что дети выглядят в точности так же, как и в моем видении. Но в этом есть смысл. По пьесе сейчас Викторианские времена, так что это не должно меня волновать. Пиллар по-прежнему присматривается к повару.      Происходит еще одна неожиданная вещь, актриса, исполняющая роль Червонной Королевы выбегает на сцену. Она низенькая, круглолицая и одета в шутовской наряд. В ее руках топор, который больше ее самой раза в два.      - Отрубить всем головы, - кричит она. - Ужасные дети съедают всю еду в моем королевстве.     Даже женщина играющая Герцогиню пугается Королевы.       - Простите меня, моя Королева, - говорит Повар. - Могу ли я воспользоваться вашим топором, чтобы отрубить свинье голову? Мне необходимо приготовить ее для детей, - затем он повторяет ненужную фразу, - Перец! Больше перца!       - Это еще что такое? – спрашивает у меня Пиллар. Никогда прежде я не видела, чтобы подобная чепуха вызывала в нем такое отвращение. Но, честно говоря, это даже безумнее, чем я ожидала. - Что происходит?    Вряд ли мы все еще часть пьесы. Толпа наслаждается каждой частичкой мешанины с персонажами.       - Свой топор я отдать не могу, - отвечает Червонная Королева повару. – Но зато я могу сама отрубить свинье голову, - широкая улыбка на ее лице глубоко меня тревожит. Конечно же, никто из зрителей не видит ее, мы слишком далеко. Неужели Чешир еще и Червонная Королева?     Повар бессердечно хватает поросенка за ноги. Несчастное животное брыкается вверх тормашками. Оно сильно чихает от перца.       - Опусти свинью! - кричу я. Это больше не игра. Что за фигня ? - Спектакль окончен. Опусти бедную свинку!      Вместо того , чтобы поддержать, толпа освистывает меня.      - Давай ее мне, - Червонная Королева приказывает повару. Он опускает брыкающуюся свинью к ногам Ее Высочества, так близко, чтобы та смогла достать ее.  А затем...  Затем...  Происходит нечто невероятное, нечто такое, что ломает всяческие барьеры между реальным и нереальным.     Червонная Королева взмахивает своим топором и отрубает свинье голову. В моей голове все происходит словно в замедленной съемке. Для меня все это слишком ужасно , чтобы воспринимать все как должное.     Топор отрубает голову свинье, и та падает в котел с кипящей водой. Я никогда не видела, чтобы толпа так упивалась представлением.      Разинув рот, я чувствую как что-то горячее брызжет мне на лицо. Я почувствовала это после того, как Королева отрубила голову, но понимаю это только тогда, когда что-то стекает по моему подбородку. Я притрагиваюсь рукой к лицу и поднимаю ладонь перед глазами.       Это кровь свиньи.     Представление происходит на самом деле.