Все тайное становится явным (СИ)

-Но она пощадила ее…

-Пусть тебя не вводит в заблуждение это мнимое милосердие, - губы Элима изогнулись в жесткой усмешке. Он насмешливо приподнял брови, и сдавленно кашлянул. – Ваша мать просто осторожничает. Сейчас ее прислужница гораздо сильней, чем она. Без сомнения, Людмила не стала подсылать своих подручных, опасаясь, что изгнанная ведьма может оказаться быстрее, проворней и ловчее, и отправить к предкам тех, кто покусится на ее жизнь. А затем прийти за ней самой. Достаточно вспомнить, кому она верно служила долгие годы, чтобы понять – чувство жалости и сострадания ей не знакомо.

-Для чего ты искал эту женщину, отец? – Фиона вопросительно склонила голову к плечу, с легким характерным прищуром глядя на него. – Ты же сам только что сказал – Людмила вскормила ее с руки. Не сомневаюсь, что из уст ведьмы не слетит ни единого правдивого слова.

-Почему же? – С изрядной долей скепсиса в голосе насмешливо поинтересовалась у нее Стелла. Изогнув бровь, она с дразнящей улыбкой встретила сердитый взгляд сестры. – К каждой двери можно подобрать ключ, как мы могли убедиться на примере твоей способности развязывать языки…

-Меня восхищает твоя манера замысловато выражаться, - восторг ведьмы показался ей не искренним.

-Стелла права, - Элим сплел сильные пальцы в замок. Покусывая нижнюю губу, он помолчал какое-то время, собираясь с мыслями. – При желании можно отпереть любую дверь. И, даже если не удастся подобрать нужный ключ, ее без труда можно высадить плечом…

-Похоже, прислужница матери не изъявила особого желания говорить с тобой, - со вздохом, сделала вывод Стелла, посматривая на отца с легким осуждением и укоризной. Она не сомневалась, что нежелание ведьмы встречаться с ним и беседовать, отца не отстановило.

-Я был весьма корректен, - мужчина усмехнулся, - да что там, я был сама любезность. Особенно учитывая тот факт, что речь шла о моих детях!

-Выживет? – Поинтересовалась Стелла, поочередно оглядывая отца и сестру долгим пронизывающим взглядом. Почему, кто бы ей сказал, все, как один, уверяли, что она – копия своего родителя? Вон она – копия, сидит с невинным видом в кресле, потягивая сок, и искусно делая вид, что она вообще не имеет никакого отношения к происходящему – так мимо проходила…

-Дорогая, я не настолько жесток, чтобы безжалостно пытать женщину, выбивая из нее правду.

-Наверное, мне стоит сходить прогуляться в саду, - как бы между прочим небрежно произнесла Фиона, - мне, право, неловко находиться к компании таких добросердечных и мягких людей, как вы!

-Поэтому я предоставил ей право выбора. – Элим отсалютовал старшей дочери бокалом, поднятым со столика. – Честно и правдиво ответить на мои вопросы и отправиться на пожизненную каторгу, или оказаться в пыточной камере столичного Хантара, где ее уже с нетерпением поджидали обученные стражи. Должен заметить, эти ребята – мастера своего дела и умеют искусно проводить допросы.

-Да ты сама доброта, - хмыкнула Фиона.

-За то непродолжительное время, что она скиталась по временным пристанищам в поисках работы, ведьма успела натворить немало дел. Убила пару людей, напала на торговца, он, видите ли, заговорил с ней с недостаточным почтением… Вобщем, совершила достаточно проступков, чтобы отправиться на виселицу. Она согласилась сразу, без раздумий. Не зря она все-таки столько лет служила Людмиле – успела узнать, что и почем в столице.

-Ведьма пользовалась особым расположением и доверием матери – значит, была посвящена в ее тайны и могла много чего рассказать, - Стелла видела, с каким напряжением Элим ждет ее реакции на свои слова. Но осуждать его не спешила – для отца, обеспокоенного судьбами своих детей, он на самом деле обошелся с женщиной мягче, чем любой другой человек на его месте.

-Верно. Людмила сразу после переезда чувствовала себя в Вельске одинокой и потерянной – знакомых у нее в столице не было, а друзей она не торопилась заводить, присматриваясь к моему окружению и соседям. В чем нельзя отказать вашей матери, так это в расчетливости – она просчитывала все свои действия на много ходов вперед. Ей нужен был человек, исключительно преданный и обязанный ей. Шайне просто вовремя подвернулась ей – она служила лекарше, у которой Людмила покупала ингредиенты для зелий. Заприметив сметливую, расторопную и, главное, весьма не глупую девушку, ваша мать без труда убедила ее оставить прежнюю работу и пойти в услужение к ней. Шайне импонировала ее амбициозность, да и жалование, обещанное Людмилой, в пять раз превышалао то, что платила ей лекарша. Поэтому она сразу согласилась. Какое-то время ваша мать благоразумно держала ее на расстоянии, присматриваясь. Но после того как новая служанка, рискуя своей жизнью, спасла ее от обезумевшей нечисти, на которой она ставила опыты в подвале нашего дома, она посвятила ее в свои планы. Ваша мать прекрасно понимала, что прославиться и добиться высокого положения в обществе за считанные дни, как ей того хотелось, у нее не получится. А тратить долгие годы, усердно трудиться, создавать себе определенную репутацию, налаживать отношения с нужными людьми она не хотела. Я был слишком занят службой в Хантаре, да и зелья, которыми она меня подпаивала, видимо, не позволяли мне трезво оценивать ситуацию. Поэтому я попросту не обратил внимания на то, что она так быстро, слишком быстро, добилась всего, о чем мечтала. За пару месяцев из никому не известной ведьмы, перебравшейся из провинциального городка, она превратилась в широко известную, пользующуюся уважением колдунью, чьи магические услуги пользовались огромным спросом. Находясь под воздействием заклятья, я считал такое положение дел правильным – в то время я любил вашу мать, пусть и фальшивой любовью, и полагал, что она невероятно талантлива и сильна.

-Сомневаюсь, что она встретила джинна, который в благодарность за освобождение исполнил ее заветные желания, - пробормотала Фиона.

-Я быстрее поверю в то, что она заключила сделку с какой-нибудь высшей нечистью, способной влиять на людей, - Стелла была солидарная с сестрой в одном – тут явно не обошлось без вмешательства кого-то сказочно богатого, могущественного и обличенного большой властью.

-Все значительно проще. Людмила охотно помогала людям с сомнительной репутацией, и посещала места, где собирались личности, находящиеся в напряженных отношениях с законом. В одной из таких таверн, куда она отправилась в сопровождении верной Шайне на встречу с каким-то скользким типом, торгующим артефактами, ваша мать услышала, как за соседним столиком несколько человек шепчутся о делах запрещенного в столице ордена. Торговец не торопился появляться, поэтому Людмила слушала разговоры в полуха из простого любопытства и желания убить время. Но затем один из собеседников начал рассказывать историю о том, как орден изменил к лучшему его жизнь, и она вся буквально превратилась вслух. Шайне пыталась отговорить ее, но Людмила не стала ее слушать – оставила ее в одиночестве, устроилась за соседним столиком и сказала, что рассказ об ордене ее заинтересовал, и она хотела бы узнать о нем как можно больше. Ей не составило труда уговорить новых знакомых ввести ее в круг адептов. Именно орден валадатов дал ей все, что она имеет на данный момент – знания, силу, могущество, известность, признание и нужные связи. Лидеры ордена открывали перед ней все двери, а она шпионила для них и выполняла различные поручения, в том числе – весьма сомнительные и опасные.

-Не нравится мне эта история, - Фиона оглянулась на Стеллу.

-Не верю, что орден стал бы помогать простой ведьме по доброте душевной, - она склонила голову к плечу, прищурилась и пристально взглянула на мрачного, хмурого отца, который, судя по напряженному выражению лица и встревоженному взгляду, рассказывал им правду с тяжелым сердцем. – Помощница матери смогла сказать тебе, что она пообещала ордену в качестве благодарности за его помощь?

Тонкий, издевательский голосок коварно выбрался откуда-то с задворок подсознания и любезно сообщил, что ответ на этот вопрос ей прекрасно известен. Стелла с силой сжала губы, отказываясь прислушиваться к нему.