Восход Акроникса (СИ)

Викариан осторожно подошел к первому, лежащему у самого подножия. Поток тут же вспыхнул призрачным огнем, словно торфяная яма, начав испускать их себя непроглядные клубы жирного дыма вперемешку с пеплом и запахом тлена.

– Ну и вонища. – безуспешно зажимая нос рукой и морщась, прокомментировал Ялазар, отступая на шаг от двинувшейся в их сторону черной завесы, приметной только в Тонком Мире. Видимо повелитель костей так же прибег к магическому зрению и потому знал, что произошло. Для всех, кроме Вика, надвигающаяся пелена являлась бесформенной, пульсирующей, постоянно меняющей свои очертания черной массой, полнящейся трупными личинками, словно мертвая плоть, да и пахла она так же. Помимо всего, заклятие распространяло вокруг себя явственную ауру страха, столь мощную, что вполне способна была отогнать зверя или даже обитателя иных измерений.

– Это первый круг, явно поставленный против рыскающих тут обычно хищников. – объяснил Викар, скорее самому себе, пытаясь успокоить бешено заколотившееся сердце. Неподотчётный страх сдавил грудь, мешая дышать, в тоже время, заставляя пятиться назад. – Н-нам надо …

Он не смог договорить, так как из черной пелены вырвалось полуразложившееся, лишенное одного глаза и изъеденное тленом лицо его матери, что беззвучно кричало изуродованным ртом. Парень с перепугу отпрыгнул назад, да так резво, что врезался в стоявшего позади него Ялазара. Тот помог устоять на ногах и сам, неотрывно глядя куда-то в клубящуюся мглу, произнес:

– Это мороки, наши страхи, не позволяй им сбить себя с пути. – повелитель костей говорил это, но в его голосе слышалось, как он сам пытался разбудить внутреннюю ярость, дабы та помогла побороть сжигающие изнутри терзания.

Лишь Торунг сохранял ледяное спокойствие. Правда, на всякий случай, крест накрест рубанув пустоту перед собой, не сдвинулся ни на шаг, позволив зловещему дыму окутать себя полностью. А после и вовсе медленно двинулся вперед, будто наперекор всему. Почувствовав несгибаемую волю их спутника, заклятие сосредоточилось на нем. Образ мертвой матери, безмолвно ковылявшей из клубов дыма, окутанной духом ужаса и обреченности, слегка потускнел. Это позволило собраться с мыслями и внезапно вспомнить о пожирающем магию осколке Хроногресса, полученном от Баала.

Вик тут же полез в заплечный мешок, мимоходом отметив стальную хватку Ялазара на своей руке, что не моргая смотрел куда-то в пустоту, а на его суровом лице играли желваки. Однако в его глазах отражался не страх, но боль и сожаление. Впрочем, сейчас было не до выяснений секретов прошлого и молодой человек, не обращая внимания на мешавшую двигаться ладонь, вытянул из закромов сумки небольшой, казалось постоянно менявший форму и цвет, осколок.

В ту же секунду ужас, сбивавший дыхание и мысли, исчез, словно сорванный порывом ураганного ветра. Рядом громко выдохнул Ялазар и удивленно посмотрев на товарища, явно с трудом понимая, что произошло, отнял руку:

– Прости. – немного смущено извинился он – Кое-что увидел.

– Понимаю, я тоже. – быстро ответил Вик, хлопнув повелителя костей по плечу. – Идем, нужно найти Торунга, ему кажется эта зараза нипочем, но дальше ещё два охранных круга, не уверен, что с ними ему удастся справиться так же легко.

С этими словами парень выставил перед собой частицу древней машины, разрушавшей любую магию вокруг себя и двинулся в сторону, где он последний раз видел Мрачного. Ял поспешил следом, а черный дым, заполнивший Тонкий Мир, в страхе прянул прочь, огрызаясь обрывками ужасов, что растворялись, едва успев родиться. Охранные чары тянулись к столь желанной добыче, но оказались неспособны противостоять даже осколку магии мастеров Фариза.

Вокруг парней образовалась неширокая сфера, нетронутая дыханием Вечного Океана, на границах которой бесновалась непроглядная мгла. Внезапно они заметили фигуру, бредущую к ним на встречу, но не исчезавшую, как все остальные видения и под укрывший их защитный купол неверной походкой ввалился Торунг. Едва он полностью вышел из колдовского марева, как тут же упал в серый снег. Силы оставили его.

– Я … я должен идти. Я должен найти их … вернуть то, что они забрали. Они не понимают, не знают. Бродячий Ужас … – его взгляд стал проясняться, а серебряная радужка черных глаз за прорезями маски обратилась к Вику. Тор осекся.

Хмыкнув, повелитель костей помог ему подняться, как бы невзначай бросив:

– Тебя бы следовало оставить тут подольше, глядишь и узнали бы о тебе ещё чего нового.

Мрачный едва держался на ногах, ещё не до конца придя в себя и возможно даже не услышал ехидного замечания. Лишь когда Викар слегка встряхнул его, он смог сосредоточиться, держась за виски, словно от сильной головной боли.

– Что случилось? – настойчиво спросил парень, обратив внимание, что к черной поволоке вокруг добавились завитки пурпурных прядей, почти незаметных, но благодаря осколку Хроногресса ярко вспыхивавших, едва соприкоснувшись с окружавшим их полем антимагии. – Почему ты повернул назад?

– Я внезапно вспомнил … мне срочно понадобилось найти кое-кого … кое-что. Причина, по которой я решил идти с вами, я не мог ждать вас. Казалось, что если я сейчас же не двинусь в путь, моя миссия, моя жизнь, все будет напрасно и …

Он хотел еще что-то сказать, но промолчал, однако повелитель костей хитро ухмыльнулся:

– Если ты думаешь, что мы забудем про этот твой Бродячий Ужас, то сильно ошибаешься. Так что, как только мы со всем покончим, готовься рассказать, что это за гадость такая и чего ты её ищешь.

– Я не ищу её … их. – подавлено, что совсем не походило на него, ответил Торунг, но не добавил больше ни слова. С этой тайной ещё предстояло разобраться, пока же нужно было поскорее миновать ловушки, расставленные на пути.

– Кажется, второй круг поставлен против разумных существ, заставляя тех вспомнить о неких срочных и крайне важных делах, чтобы они покинули это место, как можно скорее. – догадался Вик.

Несмотря на усталость, Мрачный отказался от помощи и продолжил дальнейший подъем сам. Купол вокруг них буквально продавливал чужие чары, позволив заключённым в него людям достичь тлеющей полоски земли, источавшей тот самый черный дым и преодолеть её, вжимая тянущиеся к парням щупальца ожившего страха в землю. Второй преградой оказался тонкий след рыжей, будто ржавая вода слизи, текущий меж проталин в свежем снегу. Он так же не стал сложной преградой, неспособный коснуться дыханием забытья, осторожно перешагивавших через него мужчин.

Последним на пути пролегал ручей крови и это было не приукрашиванием, багровое русло наполняла самая настоящая кровь. Рубиновая дымка, горячим паром поднимавшаяся над поверхностью, острыми когтями незримых демонов впиваясь в сферу чистоты, окружавшую парней. Это марево пятнало воздух вокруг них алыми венами, что едва появившись, бессильно умирали, пеплом осыпаясь на землю, оставляя за идущими черную прогалину. От подножия, укрытого обрывками магического тумана, прорвавшегося в реальный мир, до самой вершины, по серому снегу, протянулся темный шрам. Так сильны оказались охранные чары и столь велико было желание сотворившего их убить любого, кто вздумает помешать его замыслам.

Деревья здесь росли невысокие, но с толстыми стволами, раскинувших паутину густо переплетенных меж собой тонких ветвей, создававших почти непроходимую чащобу. Где-то за ним творился ритуал полный страдания и боли, след от которого тревожил душу Викара, словно давно забытый ночной кошмар, внезапно покинувший царство снов и ставший реальностью.

Надо сказать, что хотя повелителю костей трудно было затеряться в полисе, здесь, на пустошах, он проявлял настоящие чудеса скрытности, ничем не уступая остальным из их небольшого отряда. Благодаря этому, парням удалось прокрасться до прогалины, находившейся как оказалось с северной стороны вершины, незамеченными.

Викару хватило одного быстрого взгляда на тех, к кому они так упорно пробирались, чтобы живот свело судорогой и перехватило дыхание от жутких воспоминаний. В пляшущем свете, расставленных по краю полянки факелов, виднелось несколько фигур, но взгляд его приковала та, что стояла прямо посередине, над импровизированным алтарём. Дева в алом платье, развивающемся на несуществующем, в этом укрытом от остального мира месте, ветру. Та же, что он видел у Ведьминого Моста. Она склонилась над кристальным алтарем, над которым некогда корпели Измаил, Иорлея и Схирем. Вот только раньше он стоял в центральном шатре Храма Бога Вечной Переправы, а само переливчатое древо теперь превратилось в алмазный терновый куст, дыбу палача, на котором была растянуто нагое тело прекрасной эльфийки. Голову же той покрывала «корона», блокирующая магические способности, точь-в-точь как та, что герольд Черного Короля надел на неё в Кавеноне.