Предсказание (СИ)

   - Селестин, может, помедленней? - я сделала грустное лицо.

   Одна из девушек прыскает в кулачек. Наверное, она тоже еще не всех запомнила.

   Кто-то из выше перечисленных, Ненси, или Марианн, вроде бы, предложила:

   - Давайте, каждая из нас сама расскажет о себе. Так гораздо проще.

   Я кивнула, улыбнувшись, и поражаюсь про себя их странной логике: я не могу запомнить десять имен, а они предлагают мне запомнить десять историй!

   Забавно.

   Первой начала Марианн. Кто знает, почему выбор пал на нее. Да и какая разница, я все равно половину прослушала. Не умеет девушка рассказывать, то ли дело Селестин, которая почти воочию дала мне увидеть и бал, и Лестэра, и его сестру. Занятно, кстати, что она ни назвала, ни одного имени, помимо своего собственного и горе-женишка. Почему? Меньше знаешь - крепче спишь?

   Зато Марианн просто сыпала именами и родословными вплоть до десятого колена. В общем, не жизнь, а какой-то поток слов без начала и конца. Если коротко, и если я правильно ее поняла, то Марианн - дочь разбогатевшего купца. Мать девушки умерла во время вторых родов. А вот ее дитя - младший брат Марианн, выжил.

   Потом рассказывали свои истории другие девчонки. Но красноречием никто из них не страдал. Так что их я слушала даже не в пол, а в четверть уха. Надоело!

   Рассказчики, видя как "внимательно" я их слушаю, и себе не горели желанием поведать что-либо о своей жизни. Всеобщее мучение прекратилось, когда Ненси начала показательно зевать. Сразу же выяснилось, что все остальные тоже ужасно устали и хотят восстановить силы.

   Я осталась в одиночестве. Сама-то поздно проснулась, а потом еще в обмороке побывать успела. Так что спать не хотелось. Оставалось разве что ходить из угла в угол, останавливаясь по долгу возле каждого: а вдруг где-то здесь потайная пружина и она откроет мне дорогу к бегству. Но на глаз ничего найти было нельзя, а простукивать стены я боялась: не хотелось разбудить наших "спящих красавиц". Ладно, завтра кого-нибудь подключу к поискам. Если ничего не найдем, то хотя бы развеселимся.

   Я подошла к двери, подергала ручку. Надежды на забывчивость тюремщиков, естественно, не было, но надо же с чего-то начинать. Потом подошла к нише в стене. Ее было сложно заметить с любой другой части комнаты, но человеку, стоящему возле двери она была видна как на ладони. Именно в ней "люди-тени" оставляли подносы.

   Большинство еды сейчас было съедено, но мне удалось засечь несколько кусочков хлеба, скорее даже сухарей, и один полупустой стакан води. Эта пища не отвечала моим требованиям в выборе еды, да и вода... Но внезапно проснулось чувство голода. Я вспомнила, что ничего не ела с момента попадания в эту камеру. Плюс те два дня, которые я провалялась без сознания. А в прошлой жизни... может, я голодала? Успокоив себя подобным образом, я взяла в рот сухарик, потом другой, третий...Потянувшаяся в очередной раз рука наткнулась на пустоту. Обидно: только вошла во вкус, и на тебе.

   Мысли снова отправились в свободный полет, оставив бренную оболочку изнывать от голода. Наверное, именно тогда я, не заметив, уснула. Но проспать всю ночь не удалось: примерно через полчаса я почувствовала холод. Удивительным было то, что замерзла только левая часть моего тела: рука и бедро. В голову пришло, что в этом кто-то виноват, и я уже готова была возмутиться:

   "Пора заканчивать пользоваться варварскими методами пробуждения", - но вовремя прикусила язык. На этот раз это была полностью моя вина: я, заснув, уронила стакан с водой, лишив нас последней капли влаги. Ладно, завтра все равно принесут новую. Сейчас же не помешало бы покинуть негостеприимную нишу. Она слишком близко от двери, а значит... Я зевнула и медленно приподнялась.

   Каюсь, на новом месте я снова подозрительно быстро уснула: может, они подсыпали что-то в еду? - это была последняя разумная мысль. Я вновь погрузилась в сон...

   ...На следующий день "тени" пришли за мной. Я кричала, вырывалась с их цепких пальцев, но их было не остановить. В какой-то момент мне так согнули руки, что еще немного и кости сломались бы. Только тогда я прекратила вырываться: становиться калекой не хотелось. Хотя если придется выбирать между жизнью, какой угодно, и смертью, я выберу первое.

   Меня начали поднимать по лестнице. Не тащить за шкирки, заставляя саму передвигать ноги, а именно нести. Это удивляло и вселяло надежду. Значит, меня хотят не просто убить - тогда не церемонились бы. Я для чего-то нужна. Наконец, мы прекратили подниматься, но на землю меня так и не отпустили. Впрочем, вчерашняя демонстрация показала: силы у тюремщиков хоть отбавляй. Они не устанут. Вновь послышался звук открываемой двери, потянуло сквозняком:

   "Вот сейчас бы броситься от сюда, убежать, скрыться..." - жаль, это лишь пустые мысли, несбыточные мечты.

   Я снова начала крутится, пытаясь вырваться, заорала:

   - Пустите, оставьте меня, кто вы вообще?! - один из тюремщиков быстро коснулся моей шее, выискивая там что-то.

   - Как вы... - договорить я не смогла: начался неудержимый кашель. Я захлебывалась, но все равно пыталась вымолвить хоть слово. Не получалось. Горло свело судорогой. Казалось, я сейчас задохнусь.

   На мгновение я потеряла мучителей из виду, перестала фиксировать происходящее, сосредоточившись на боли и потери голоса. Только сейчас я испугалась по настоящему. Что же меня ждет, если это только начало?

   Меж тем меня положили на каменную плиту. Она была ледяной. Я спиной чувствовала холод. По телу начала распространяться дрожь. Я усилием воли пыталась изгнать ее:

   "Не думай, только не думай, - приказывала я себе. - Мне бывало хуже. Я переживу! Выживу!"

   У меня почти получилось убедить себя, но внезапно темнота охватила все тело. Я боролась с собой, пытаясь не впасть в смертельное забытье: впивалась ногтями в кожу ладоней, кусала губы. Но добраться до крови не удавалось. А ведь так хотелось, чтобы боль от пореза вернула меня в реальность, изгнала страх с души.

   Наконец, когда силы были на исходе, тьма начала рассеваться. То тут, то там ее пронизывали лучики света. Действительность возвращала все свои краски. Вернулись осязание, слух. Я поняла, что лежу на алтаре. Руки и ноги прикованы к нему цепями. Левый рукав платья разорван до плеча. Неглубокое декольте прорвано в центре, оголяя левую грудь. Стало еще страшнее.

   Передо мной стоял старик с кинжалом в руке. Его глаза горели безумием и... да-да - скукой. Увидев, что я пришла в себя, он, не церемонясь, сделал глубокий порез на моей руке, возле локтя. Я застонала. Боль, пронзившая тело была невыносимой. Пожалуй и в бездне так больно не будет!

   Я дернулась, извивалась как змея. Но не было от нее спасения...

   Старик стоял рядом и упивался моими страданиями, впитывал их, становясь сильней. Кровь быстрым потоком лилась с раны. Казалось, все вокруг окрасилось в красный цвет. Смерть - не черная старуха с косой, она кроваво-алая. Я заорала. Мужчина резко схватил нож и всадил его мне в сердце...

   Я умерла...

   Глава 5

   - Не хочу, не надо, нет! - я резко поднялась на локтях и села. Мучила задышка, как после тяжелых упражнений, грудь сжималась от боли. В первые мгновения, я не осознавала, что происходит, и просто радовалась, что боль прошла. Потом одолело любопытство. Вокруг стояла темнота - неужели это ад? Я представляла его иным: демоны, злые духи, сатана на троне из костей... Где все?

   Я повернула голову сначала в одну сторону, затем в другую. Обстановка не изменилась. Неужели... Сон, это был всего лишь сон. Смерть отступила, но не на долго. Уже скоро ее жертва навечно соединится с ней. Обреченность, безразличие к своей судьбе. Я чувствовала, как моя душа покидает тело, и сейчас не могла поверить в то, что еще жива. Ведь я могла поклясться, что все увиденное и в прям происходит. Да и не может быть этот кошмар простым сном. В нем слишком много деталей, всепоглощающего страха, боли.