Дневник эльфийки

Я выскользнула в коридор, нашла в процедурной докторский халат и самый большой шприц. Разбила первые попавшиеся ампулы, с надписью инсулин. Вылила их все в стакан и набрала полный шприц этой гадости. Пусть теперь только попробует мне что-нибудь не сказать.

Вернувшись в палату, я надела халат. Затем привязала ноги все еще не пришедшего в себя атлета ремнем к кровати. Предварительно сдернув с него белые брюки. Потом сунула под нос вату с нашатырем и всадила иголку шприца ему меж ног. Он заорал и дернулся на кровати.

— Какие мы нежные, — подражая ласковым интонациям врача, проговорила я.

— Что ты делаешь? — он с ужасом посмотрел на меня, потом дернул руки связанные за спиной.

— Не дергайся, мой дорогой. Еще раз дернешься, и я без дальнейших разговоров волью тебе полный шприц ацетона. Как ты думаешь, ты долго умирать будешь или сразу концы отдашь?

— Ттты с ума сошла? — сразу замерев, испуганно спросил он.

— Конечно. Еще давно. А иначе зачем бы меня здесь держали? Я, понимаешь ли, некрофилка. Люблю с трупами сексом заниматься, а мне не дают… Поэтому ты будешь первым, ну не совсем первым… но и не последним, — я плотоядно улыбнулась, — Тебе ведь не просто так меня ублажать запретили… Я силу обретаю, коль кого поимею…

— Не… не надо… лапочка… ну не надо, п-п-пожалуйста… — атлет задрожал всем телом. Видимо в глазах моих было что-то такое, что он сразу во все поверил.

— Как это не надо? А если мне хочется? — жарко выдохнула я, нависая над ним.

— Я найду тебе другого… кого только захочешь… я все-все для тебя сделаю… только не убивай… к тому же так… ну пожалуйста… — в его глазах блеснули слезы.

— Ты не хочешь, чтобы я с тобой получила удовольствие? — я состроила грозную мину.

— Я хочу жить… — едва слышно выдохнул он.

— То есть ты согласен меня ублажать, если твою поганую жизнь тебе оставлю?

— Да! Да! Как только захочешь… Я все-все для тебя сделаю… могу даж убить кого… честно… я умею… — он преданно посмотрел на меня.

— Мне не охота тебя контролировать, — я поморщилась, — ты непредсказуем, ты шлепал меня… — я капризно скривила губы, — К тому же, — я окинула его фигуру оценивающим взглядом, — я могу получить то, что хочу уже сейчас. Ты мне очень-очень нравишься, я ж уже говорила тебе…

— Ну драгоценная моя… не надо… я больше никогда даж пальцем не коснусь тебя… ну пощади… а я помогу тебе выйти отсюда и трупами свежими тебя завалю… ты мне лишь пальчиком укажешь… ну соглашайся, королева моя.

— Как ты меня назвал? — я недоуменно воззрилась на него.

— Королева! Ты будешь моей королевой. Я клянусь, я все-все для тебя исполню. Любое твое слово будет для меня законом.

— Ты ж наврешь! И забудешь все клятвы, как только я распущу ремни! — я рассмеялась, — ты думаешь, я смогу поверить тебе?

— Королева, — на дебильном лице санитара читалось явное недоумение и обида, — Я вообще никогда не вру… и клятв я не забываю… Если в живых оставишь — все для тебя сделаю.

— Может, ты и не врешь, только я не верю… — я рукой погладила внутреннюю сторону его бедра, — к тому же ты мне нравишься… ты очень красиво сложен. Мне трудно противостоять моим желаниям.

Он вновь задрожал всем телом и тихо заскулил как собака. По его лицу было заметно, что впервые в жизни он пожалел, что не похож на задохлика.

— Так страшно? — усмехнулась я.

— Я хочу жить, — едва слышно повторил он.

— Найди способ, как я могу контролировать тебя, и выведи из клиники. Останешься жить.

— Ну это проще простого, — он облегченно вздохнул и заискивающе посмотрел на меня, — в процедурной, в левом шкафу на второй полке, несколько коробок. В каждой браслет и пульт. Если наденешь браслет мне на руку или на ногу, сможешь полностью контролировать. Ключ от шкафа у меня в кармане, на нем голубая бирка.

— И что они дают?

— Это шокеры. Причем очень сильные. Разового нажатия хватит, чтоб минут на пять вырубить.

— На сколько хватает комплекта?

— На пять применений.

— Жди. Пойду посмотрю.

Я взяла ключи и вышла.

Я вернулась минут через пять и надела шокер ему на ногу. Он оказался очень удобным, запирающимся на ключ. Таким, что самостоятельно без ключа не снять.

— Только не проверяй! — взмолился атлет, — я буду очень послушен. Я знаю как они работают.

Но я не удержалась, чтобы не нажать на кнопочку на пульте. Тело атлета выгнула сильная судорога и он, захрипев, закатил глаза.

Я вытащила шприц, который воткнула в него до этого, и села ждать. Пришел в себя он нескоро, минут двадцать прошло точно. Я уж стала волноваться, что переусердствовала, задержав на кнопочке свой палец явно дольше, чем следовало.

Наконец он, застонав, открыл глаза и, облизнув губы, с трудом проговорил: — Убедилась?

— Не только убедилась, но и развлеклась, — мерзко захихикала я, — Ты лежал словно мертвый… мне понравилось… Хочу еще…

— Не надо… Будешь часто пользоваться, батарейка разрядится, — испуганно заерзал он на кровати.

— Там аккумуляторы, мой дружочек, я прочитала инструкцию и теперь знаю, как их менять и заряжать.

— Не надо… не надо, моя королева. Я найду тебе другого. Правда, найду, — атлет жалобно посмотрел на меня.

— Ну даже не знаю… — я с сожалением повертела в руках пульт.

— Клянусь, я буду все для тебя делать… я, кого захочешь, для тебя в мертвеца превращу…

— Ну ладно, поверю, и обуздаю на время свои желания, но если обманешь… пожалеешь, что не прикончила тебя сразу! — с угрозой выдохнула я, после чего распустила ремень, стягивающий его ноги, — Вставай!

Он поднялся, и я, не выпуская из рук пульта, развязала ему руки и шагнула в сторону. Он подтянул брюки, потом повернулся ко мне:

— Королева, охранника на входе обманываем или прикончить хочешь?

— Обманываем, это как?

— Могу на каталке тебя вывезти.

— Ну уж нет, — нахмурилась я, — еще чего.

— Я ж тебя привязывать не буду. Простыней прикрою и скажу: врач звонил, требовал, чтоб тебя к нему доставили.

— Думаешь, поверит?

— Не поверит, я ему твой ацетон вколю… — санитар кивнул на шприц, лежащий на столике у кровати.

— Хорошо, так и сделаем, — согласилась я.

Мы вышли в коридор, я, сжимая в руках пульт, улеглась на каталку. Санитар прикрыл меня простынкой, и покатил. Я напряженно наблюдала за ним, готовая в любой момент нажать кнопку. Но атлет не давал мне никаких поводов для беспокойства. Охранник в вестибюле, бросив на нас мимолетный взгляд, приветственно кивнул санитару и, даже ничего не спросив, вновь уткнулся в компьютерную игрушку.

Во дворе атлет остановился рядом с машиной скорой помощи и загрузил в нее мою каталку, потом завел мотор и подъехал к воротам.

Там он вышел и, подойдя к охраннику на входе, сообщил, что меня потребовал привезти врач, а когда тот потянулся к телефону, чтобы позвонить, ударом по голове оглушил его. Потом, закатав рукав его рубашки, атлет пережал пальцем ему вену на руке и, достав из кармана шприц с тем лекарством, что я набрала, уверенным и быстрым движением ввел иглу и спустил поршень. После чего, открыв ворота, подошел к машине:

— Захватим его с собой, королева?

— Он не в моем вкусе, — поморщилась я, надеясь, что лекарство все же не смертельное.

— Как скажешь, — пожал атлет плечами, — хотя он, по-моему, ничего.

— Если ты хочешь с ним развлечься — то можешь взять, — хихикнула я.

— Я? Нет, такие развлечения не по мне, — санитар судорожно сглотнул, видимо страшась, что я могу потребовать это от него.

У меня мелькнула мысль поиздеваться над ним еще больше, но надежда на то, что охранник может выжить, меня остановила. Поэтому я равнодушно хмыкнула:

— Ну не хочешь, не надо.

Санитар влез в машину, выгнал ее за ворота клиники, после чего вернулся и нажал кнопку, запирающую ворота. А затем вновь сел в машину и, повернувшись к открытому окошку, между салоном и кабиной спросил:

— Куда едем, королева?