Пыль дорог и стали звон (СИ)

— Не хлебнуть бы ещё горя с этим попутчиком. Почему бы ему не остаться, например, в Дракентале? Наверняка же там есть, ну, эльфийский квартал или что-то вроде того.

— Ага, только для него этот квартал будет расположен прямо на центральной площади на красивом высоком эшафоте. И сопроводит его в этот квартал приятный и обходительный человек в красном капюшоне. Смекаешь?

— Я всегда стараюсь быть один. Я сам не знаю, зачем позволил ему остаться. Довольно того, что я спас его от разъярённых крестьян. А насчёт того, что вздёрнут — с такими, как он это случается всегда. Рано или поздно, но случается.

— С ним не случится. Хочешь доказательств? Просто прими это как данность, довольно того, что тебе об этом говорю я. Пусть это и будет для тебя доказательством.

— А как же речи о «не верить на слово»? — У Таринора голова шла кругом. Казалось, Асмигар специально говорил так, чтобы его собеседник постепенно путался и терял связь с реальностью.

— Слушай, неужели я похож на обманщика? — Наигранно обиженно воскликнул Странник. — Или ты увидел на мне красный сюртук? Или я ношу шляпу, чтобы скрывать лысину? Думаю, нет. Я просто скажу: вы на верном пути. Но прихватите с собой огня. Там он пригодится, хоть и будет жарко. — Проговорив это, Асмигар резко встал и взмахнул рукой. Костёр мгновенно потух, и Таринора окутала темнота, поглотив очертания Странника.

— Ах да, сейчас ты уснёшь и крепко проспишь до утра. А это моё явление… что ж, пусть это будет сон. И постарайся не забыть наш разговор. Будет неприятно, если я распинался здесь перед тобой просто так. Камнями кидаться не буду, обещаю. Вообще, тебе должно быть лестно, что я дал тебе именно такой совет, а не, скажем, проскакать голым на одной ноге на столичной площади. Хотя это было бы забавно, но я воздержусь. До встречи, Таринор-северянин…

Наёмник ещё несколько мгновений сидел неподвижно, будто скованный, пытаясь осмыслить произошедшее, но вскоре сознание его погасло, и Таринор погрузился в крепкий сон.

Утро разбудило наёмника совершенно неожиданным образом. Обычно он просыпался от щебета птиц или яркого солнечного света в глаза. Случалось ему просыпаться и от невнятного бормотания куда-то тащащих его гоблинов. Но от запаха жареного мяса он не пробуждался ещё ни разу. Поднявшись, он обнаружил Драма в скрывавшем лицо капюшоне, безмятежно жарящего пару небольших окороков, держа их на ветке над костром.

— Я думал, ты и близко к огню не подойдёшь, не то, чтобы развести его самому. Откуда мясо? — Таринор поглядел на утреннее солнце и потянулся.

— Я не разводил огонь. Он не гас. — Удивлённо проговорил эльф. — А мясо — из деревни неподалёку. Прирезал крестьянина. Когда я свежевал его, он был ещё жив. Я же всё-таки тёмный эльф. — Не сводя глаз с мяса, ответил Драм, после чего взглянул на окаменевшее лицо наёмника и неожиданно рассмеялся. — Вот так и рождаются слухи. Не делай такое лицо, Таринор, это всего лишь кролик. Быть может я и редко покидал Аркобанд, но знаю о поверхности достаточно, чтобы прокормить себя. Мне повезло, что этот кролик подошёл слишком близко к моему лежаку. Мой слух оказался острее его, а реакция быстрее. Впрочем, если не веришь, я съем и твою порцию…

— Я слишком голоден, чтобы не верить тебе. — Улыбнулся наёмник, присаживаясь у костра с другой стороны. Видимо, Асмигар ночью что-то сотворил с этим острым слухом, раз эльф не слышал даже его хохота. — А вчера ты не мог смотреть на пламя. Заколдовал собственные глаза?

— Зрение etheldiar быстро привыкает к свету поверхности. — Ответил Драм, снимая мясо с огня. — И, хотя я долго снова буду привыкать к темноте, теперь мне это ни к чему. Я вряд ли вернусь обратно.

— Как ты вообще попал сюда? Неужто, в подземье стало мало места? — Усмехнулся Таринор.

— Это праздное любопытство или ты действительно хочешь знать? — Лицо эльфа приобрело серьёзное выражение.

— Скорее нечто среднее. Если ты собрался идти со мной, то мне стоит знать о тебе нечто большее, чем «Драм Дирен, этельдиар».

— Понимаю. — Вздохнул эльф и начал рассказ, глядя куда-то мимо наёмника. — Я был старшим сыном благородного Эрессара Дирена, главы семьи Дирен, могущественного и древнего рода, ведущего свои корни от самого Ульнорена Тени Древа. Жизнь текла неспешно и размеренно, пока дом не оплела паутина интриг другой семьи — Верессар. Они предложили мне принести gwarth en'caide, клятву служения. Я отказался. За это они очернили меня перед семьёй, выставив вором и dhaen'ar… предателем… Это несмываемый позор, Таринор. Семья изгнала меня, не выслушав ни единого слова. Мне было некуда идти. Мрак Аркобанда быстро разносит слухи, преумножая их, добавляя новые мерзкие подробности. Вскоре меня уже не желала принимать ни одна семья, никто не дал бы мне даже крова. И тогда не оставалось ничего, кроме как пытаться отомстить. Но мне не удалось. Пробравшись в покои Оринеса Верессара, я готов был уже оборвать его гнусную, полную коварства жизнь, но… — Драм на мгновение стиснул зубы, но тут же устало вздохнул. — Я не смог. Что-то остановило мой клинок на расстоянии волоска от его шеи. И тогда он проснулся. Он увидел меня и рассмеялся, бросив мне в лицо «shawath!». «Трус»… Мне пришлось бежать. Я несся, не разбирая пути, а в голове звучало только «Shawath! Dhaen'ar!». Когда я опомнился, я уже был далеко. Но мне уже никогда не удастся убежать от позора.

— Нет ничего позорного в том, что ты не смог убить спящего… — Начал было наёмник, но был тут же резко перебит.

— Нет! Таринор, меня обучали убивать. Убивать безжалостно и незаметно. Но я не смог. А это означает только то, что моя жизнь, некогда посвящённая adawir'adess, искусству убийства, теперь не имеет смысла.

— Ну, заладил. Знаешь, если жизнь потеряла смысл — шли всех к чёрту и начни новую! Не знаю, как там у вас, а здесь на поверхности это проще простого. Ты ведь умеешь что-то кроме этого твоего адэсс?

— Я… Я не уверен. — Драм опустил голову.

— Ладно, разберёмся ещё. И вот ещё: неужели у вас там учат так хорошо говорить по-нашему? А главное — зачем?

— Чтобы говорить на одном языке с жертвой, Таринор, только и всего. Убийцу, похожего на его жертв, сложнее вычислить. А иллюзии могут сделать меня неотличимым от вас. — Печально улыбнулся эльф.

Закончив с нехитрым завтраком, наёмник и его попутчик свернули «лагерь» и отправились на восток, в Дракенталь. Серое небо, напоминавшее мутную грязную лужу, нависало над путниками, то и дело грозя разразиться дождём. Но дождь никак не начинался, будто копя силы, и наёмник с эльфом молчаливо мерили шаги по прямой как струна дороге. Это был Драконий тракт, торговый путь, соединявший западное побережье со столичными землями, проходя через Дракенталь. Возможно, стоило бы выбрать другой путь, чтобы избежать нежелательных встреч, но Таринор знал, что весной местные дороги настолько отвратительны, что, пойдя по ним пешком, они рисковали утонуть в грязи. Заверениям, что налоги горожан уходят на содержание дорог, можно верить не больше, чем обещаниям старосты. Всё-таки хорошо, что я их не плачу, подумал наёмник, улыбнувшись собственной мысли.

— Слушай, Драм, э… Как твоя рука? — сбивчиво произнёс Таринор, поймав себя на мысли, что пытается завести разговор, но ещё не знает, на какую тему. И зачем вообще он заговорил.

— Лучше, чем вчера. С подземными лекарствами завтра будет в порядке. — Донеслось из-под капюшона.

— Что за лекарства?

— Заживляющая мазь. Не спрашивай, из чего она сделана. Ты не захочешь ей пользоваться после этого. — Усмехнулся эльф.

— И не думал даже. Значешь, тебе нужно будет что-то сделать со своим акцентом. Не обижайся, но, когда ты говоришь по-нашему, кажется, будто у тебя не хватает зубов или куска языка.

— Приму к сведению, Таринор. — Сухо ответил эльф, и вновь воцарилась тишина. Драм то и дело поглядывал на небо, отражавшееся в его грустных бледно голубых глазах.

— Опасаешься дождя? — Спросил наёмник. — Скоро по пути должен быть постоялый двор, переждём там.