Хроники Темных Времен (6 романов в одном томе) (ЛП)

он

украл священную глину! Это

он

принес нам бесчисленные беды! А теперь еще и эти чужаки сюда заявились! Так что жди новых бед!

Когда Йолун намекнул, что видел Торака, Ренн и Бейл быстро переглянулись и замерли, не решаясь не только задавать вопросы, но и смотреть друг на друга.

Женщина-вождь сразу это заметила.

— Вы знаете этого изгнанника?! Кто вы такие?

— Меня зовут Бейл. Я из племени Тюленя, — гордо сообщил Бейл.

— А я Ренн из племени Ворона. Я племянница Фин-Кединна, дочь его брата. Дирати меня знает.

Но Дирати даже бровью не повела, продолжала стоять, сложив руки на груди, и упрямо молчала.

Ренн подняла руку и показала всем свой браслет-оберег.

— Видите? Этот браслет из зеленого сланца сделал для меня Фин-Кединн. Он сказал, что такие браслеты делают ваши люди. Он у вас этому мастерству и научился — когда в юности жил в племени Выдры.

Какой-то старик, оторвавшись от своей миски с едой, посмотрел на Ренн слезящимися от старости и дыма глазами и сказал:

— Я его помню. Сердитый такой был парень. Но Озеро почитал.

— Даже если эта девчонка та, за кого себя выдает, — снова вмешался Йолун, — то парень-то откуда взялся? Чтобы человек из племени Тюленя появился на Озере? Разве такое когда-нибудь бывало?

— Для Бейла всякая вода — родная стихия, — быстро нашлась Ренн. — И потом, гляньте, какая татуировка у него на плече: это же тростник!

Татуировка у Бейла на плече изображала морские водоросли, но у него хватило ума держать язык за зубами.

— Какое это имеет значение?! — вскричал Йолун. — Все заметили, как вы оба вздрогнули, стоило мне упомянуть о том изгнаннике!

Женщина-вождь внимательно посмотрела на Бейла:

— Значит, ты знаком с этим изгнанником?

Бейл вздернул подбородок:

— Да, знаком. Но это не преступление!

— Зато помогать ему — преступление! — прорычал Йолун.

Бейл промолчал, но было видно, что он еле сдерживается.

— Вот видите! — вскричал Йолун, заметив это. — Они с ним заодно! А значит, и они тоже изгнанники! Мы должны убить их, Ананда, пока у нас еще бед не прибавилось!

— Неправда! — возмутилась Ренн. — Мы никакого отношения к вашим бедам не имеем! Но я… я, пожалуй, знаю, кто виновен во всем этом.

— Откуда тебе это знать? Зачем ты вообще сюда явилась? — Ананда наклонилась совсем близко. У нее были странные серо-зеленые глаза, впитавшие, казалось, свет самого озера.

У Ренн бешено забилось сердце. Если она сейчас солжет, Ананда сразу это поймет, а если скажет правду…

— То зло, о котором вы говорите, — осторожно начала Ренн, — плохие уловы, злые духи, кусающие людей во сне, — вскоре распространится и на Лес. Если, конечно, нам не удастся это зло остановить. — Она помолчала. — Дело в том, что где-то здесь, на озере, прячется один из Пожирателей Душ. В нем-то и заключен корень всех бед. И мы здесь по этой же причине — чтобы разобраться со всем этим.

В хижине стало так тихо, что отчетливо слышалось шипение светильников и негромкий плеск воды где-то далеко внизу.

— Она лжет! — тут же заявил Йолун. — Какой еще Пожиратель Душ? Где твои доказательства, девчонка?

Но женщина-вождь, по-прежнему пристально глядя на Ренн, возразила:

— Нет, она говорит правду. Хотя и не всю правду. Ничего. — И Ананда коротко кивнула, словно подтверждая свои слова. — Наши колдуны откроют нам все, до самого дна.

Глава девятнадцатая

— Ты, главное, молчи. Вообще ничего не говори, — шепнула Ренн Бейлу, когда Йолун подтолкнул их к окутанным дымом мосткам.

Бейл, наклонившись к самому ее уху, еле слышно ответил:

— Но ты же слышала! Эта Ананда сказала, что их колдуны в любом случае правду выяснить сумеют. Разве мы можем помешать этим колдунам?

— Главное, молчи и старайся совсем не думать о Тораке, — посоветовала Ренн. — Вспомни какое-нибудь самое сильное свое переживание и сосредоточься на нем. На какой-нибудь особенно сильной вспышке гнева. Или ненависти. Или, может быть, на каком-то горе, которое тебя постигло.

Бейл нахмурился:

— Это все слишком тяжелые воспоминания. Но я постараюсь.

Дым рассеялся, и они увидели, что стоят возле округлого возвышения, на котором из тростника выстроена маленькая островерхая хижина. Вход в хижину украшали зубастая пасть гигантской щуки и великолепное резное изображение выдры из ярко окрашенной древесины ольхи; казалось, эта выдра плывет в туманной дымке.

Йолун заставил Бейла и Ренн опуститься на колени, затем Ананда велела им ползком проникнуть в хижину. Исполненные самых дурных предчувствий, они поползли внутрь.

И сразу же в ноздри Ренн ударил сырой, гнилостный запах тростников. Где-то совсем рядом слышался плеск озерной воды, на стенах веселой рябью играли солнечные блики, отражаясь от озера и пробиваясь сквозь широкие щели пола. Она услышала, как Бейл неслышно охнул, подняла глаза и увидела то, что так его поразило.

В темном углу хижины сидели, скрестив ноги и низко склонив головы, двое детей. Их светлые волосы водопадом ниспадали до самого пола. Оба были в длинных безрукавках из серебристой рыбьей кожи, искусно расшитых узкими зелеными полосками, похожими на стебли качающегося тростника.

«Близнецы, — подумала Ренн, и душу ее охватил ужас. — Сперва оленята-близнецы, потом та жуткая двухголовая рыба, а теперь еще и колдуны-близнецы! Что же все это значит?»

Ананда и Йолун заставили их склониться совсем низко и сами тоже коснулись лбом пола в почтительном поклоне, дружно пропев:

— О Великий Колдун!

Близнецы выпрямились и посмотрели на них.

Их волосы имели странный зеленовато-золотистый оттенок, словно смоченный росой тростник, а кожа была иссиня-бледной, как у утопленника. Глаза мальчика блестели, и в них отражался исходивший от воды свет; но глаза девочки, подернутые густой белой дымкой, были, без сомнения, незрячими.

— Она видит мир духов, — почтительно кланяясь девочке, сообщил Йолун.

— Как же? — удивился Бейл. — Им же лет десять, не больше!

Губы мальчика разомкнулись, обнажив острые серые зубы.

— Наш возраст значения не имеет, — произнес он. Голос у него был тонкий, пронзительный, как звук берестяной дудки. — Мы есть возродившийся дух. Мы есть Великий Колдун.

От его голоса у Ренн даже мурашки по спине забегали.

— Мы здесь с самого Начала Времен, — продолжал мальчик. — Мы видели, как Великое Наводнение дочиста вымыло эту землю. Мы лицезрели возникновение Озера. — При этих словах слепая девочка застонала, и лицо ее брата-близнеца исказила гримаса огорчения. — Но теперь сюда пришло Зло. Зло нанесло непоправимый ущерб нашему Озеру! Ужас приходит в ночи!..

Тут заговорила Ананда:

— Колдун, чужаки признались, что им знаком изгнанник, укравший священную глину.

— Ее украл не изгнанник, — сказал мальчик. — Но изгнанник стал причиной того, что ее украли.

— Но, Великий Колдун, — вмешался Йолун, — разве это не одно и то же…

— Нет, — спокойно прервал его мальчик.

— Тогда скажи нам, — снова вступила Ананда, — зачем они явились сюда? И как нам следует с ними поступить?

Слепая девочка коснулась рукой колена брата, и тот согласно кивнул, словно она что-то ему сказала.

— Мы непременно заставим их все рассказать нам, — уверенно сообщил он и снова улыбнулся, обнажая острые серые зубы. — Мы полетим вместе с другими духами на голос гагары и тростников. И выясним всю правду. — Затем мальчик повернулся к Йолуну и велел: — Закрой доступ свету — пусть будет темно.

Йолун метнулся к входу и спустил висевшую над ним скатанную циновку.

У Ренн возникла мысль, что они угодили в западню. Особенно если эти странные дети действительно обнаружат, что они с Бейлом хотели помочь Тораку. А если маленькие колдуны еще и чужие мысли читать умеют…

Когда глаза ее немного привыкли к темноте, она увидела, что мальчик взял в руки мешочек со снадобьями, сделанный из цельной шкурки лосося, и, сунув пальцы лососю в пасть, вытащил оттуда кусочек тростника. Затем расщепил его ногтем большого пальца, тихонько подул в образовавшуюся щелку, и в хижине прозвучал дрожащий крик гагары.