Зуб дракона

Макси повалился навзничь. Стекло осыпало лицо, шею и грудь Сайруса, подскакивало градом кристаллов по столу. Сайрус увидел над собой длинный оружейный ствол, который стрелял снова и снова, изрыгая широкие языки пламени, но ничего не слышал.

А затем Гораций одним прыжком взлетел над ним и бросился в разбитое окно. Антигона подняла Сайруса на ноги и потащила за собой в зияющую дыру. Он зацепился коленом за подоконник, взвыв от боли, и он вдвоем рухнули за окно, прямо на чей-то старый велосипед, в высокую траву и гравий.

Сайрус встал и поковылял вслед за сестрой, вокруг домика, к большому черному автомобилю. Гораций был впереди и уже бросился на заднее сиденье. Худощавый водитель, такой высокий в своем строгом черном костюме, держал для них открытой дверь. Его огромная пушка была нацелена на кафе.

Поблизости стояла полицейская машина, и за ней спрятались двое людей. Водитель снова выстрелил. И еще раз. Оставив заднюю дверь открытой, он одним прыжком спрятался за колесом. Антигона нырнула в машину, за ней последовал Сайрус, приземлившись лицом прямо на подозрительно мягкий половик. Машина, резко стартуя с места, подняла в воздух фонтан гравия и с ревом понеслась к дороге. Задняя дверь сама собой захлопнулась от рывка.

Тяжеленный автомобиль мягко покачивался на колдобинах, повторяя все изгибы дороги и проглатывая неровности. Он был старым — Сайрус понял это с первого взгляда, — но легко мог дать фору новенькому гоночному авто.

— Мне плохо, — пробормотала Антигона. — Мы уже должны были быть мертвы. Кажется, меня сейчас стошнит.

Сайрус медленно выдохнул.

— Меня тоже. — Он держал ключи на груди у шеи, сжав их так сильно, что металлический футляр зуба больно впивался в его ладонь. Чуть сильнее — и выступит кровь, но отпустить его он был не в силах.

Антигона нервно дергала ногой. Она зажмурилась и порывисто взъерошивала волосы на голове. Сайрус огляделся вокруг, а затем посмотрел на разделительное стекло: он хотел увидеть водителя. Хотел посмотреть ему в лицо, этому человеку с огромным пистолетом.

Гораций сидел спиной к водителю, склонив голову и массируя виски. За окном проносились заросли кустарника, пастбища, дорожные знаки и отражатели, с такой же бешеной скоростью, как кадры в некоторых домашних фильмах Антигоны.

Она подняла глаза.

— Макси мертв, да? — Она осторожно ткнула замершего адвоката ногой, и он посмотрел на нее. — Пожалуйста, скажите мне, что он мертв.

Гораций вздохнул, и автомобиль мягко подскочил и сделал поворот. Адвокат покачал головой.

— Этот человек, урожденный Себастьян де Бенальказар, появился на свет в испанском городе Кордова более пятисот лет назад. Он был конкистадором и путешествовал с Понц де Лейном до Флориды, где Понц застрелил его. Он бежал в Южную Америку и попытался стать там губернатором, учинив среди инков и собственных соотечественников дикую резню. Его вешали, закалывали, отравляли и даже пропускали под килем корабля, но безрезультатно. Наконец Орден поймал его, когда он пытался пробраться в Европу, и его держали без еды и воды больше двух веков подряд, пока какие-то идиоты не выпустили его на свободу. Он появился во Франции под псевдонимом Максимилиан Робеспьер. Там его страсть к разрушению достигла поистине революционных высот. Больше трех тысяч французов, в том числе Людовик XVI, Мария-Антуанетта и несколько наиболее влиятельных французских представителей Ордена были отправлены им на гильотину. Сам Орден был не в состоянии поймать его, и все это продолжалось до тех пор, пока против него не поднялся народ и он сам не был обезглавлен на той же гильотине — вы ведь заметили ужасный шрам на его шее, не так ли? Когда его голова оказалась в корзине, а тело в телеге палача, дело пошло на лад. Он был снова заключен в тюрьму, но бежал из французского поместья Ордена во время Второй мировой войны.

Гораций сначала посмотрел на Сайруса, затем на Антигону и озабоченно нахмурил брови.

— К превеликому моему сожалению, ответом на ваш вопрос будет: «Нет». Мертв — это точно не про него.

Сайрус сглотнул. Его горло сжалось, а змеиное ожерелье стало неожиданно тяжелым. Ему нечего было сказать. Он не хотел верить, но после всего, что он уже видел, не мог. Сайрус посмотрел на сестру, в ее взволнованные темные глаза.

Автомобиль проехал еще немного, обогнул фургон, и вдалеке показался мотель. Сайрус припал к окну. Лучница возвышалась на своем шпиле. Но она больше не была золотой. Она была бледной и безжизненной.

Как только автомобиль приблизился к ней, она снова начала сиять. Зуб вернулся.

— А это еще кто? — И Антигона указала в сторону мотеля.

В бетонных обломках рылись трое мужчин. Четвертый выскочил из фургона Скелтона. Все они заозирались, когда мимо проехал автомобиль. Двое были почти одинаковыми, бледно-салатового цвета на дневном свету. Двое других были одеты в безрукавки. И с татуировками. Один бородатый, а другой лысый.

Водитель проигнорировал двойную сплошную и обогнал сразу две машины. Через две минуты они уже приближались к городу. И светофорам. Первый горел красным.

— Эм… — Сайрус сел повыше.

Они пролетели на красный.

Антигона завертела головой, разглядывая салон. Они слегка притормозили из-за напряженного движения и проехали следующий светофор. Антигона схватила брата и вдавила его в сиденье.

— Сай, у нас проблемы. Мы не можем пристегнуться.

В машине не было ремней безопасности.

Они набирали скорость и легко обогнали полицейский автомобиль, практически задев его за боковое зеркало. Сайрус и Антигона болтались по салону, наблюдая, как полицейская машина включила было свои проблесковые маячки, но быстро скрылась за горизонтом. Они уже проехали город. Вокруг растянулись поля, впереди лентой пролегала скоростная автострада.

Гораций откашлялся.

— Прошу вас, не волнуйтесь. Это настоящая красавица. Она сошла с конвейера в тысяча девятьсот тридцать восьмом году и на скоростных испытаниях показала скорость более трехсот километров в час. Так что им нас не догнать. Ганнер даже еще не поддал газку как следует, да, Ган?

Сайрус оглянулся и стал разглядывать руки водителя на руле. И тут на крышу авто с грохотом обрушилось что-то.

В кожаном потолке появилось отверстие, и из обивки стали выпадать крошечные перышки. Еще. И еще. Неумолимо, как удары молота. Словно гигантский град. Град из чистого свинца.

Автомобиль повело. Стекла в окнах разлетелись вдребезги. Дождем посыпались пули.

Гораций резко дернулся и повалился в сторону.

Автомобиль соскочил с дороги, ревя, слетел с насыпи и сорвал проволочную ограду. Сайрус стукнулся головой о потолок и схватился за дверь. Антигона с Горацием катались по полу.

— Держитесь крепче! — воскликнул Ганнер и выкрутил руль до отказа. Машину заболтало из стороны в сторону, со скоростью взлетающего самолета они понеслись по полям с выгоревшей травой. О двери стучались и скреблись метелки злаков, а вокруг поднялось облачко из пыли, пыльцы и изорванных сухих травинок.

Стоя на коленях, Сайрус смотрел в окно. От них во все стороны разбегались истошно мычащие коровы, которые никогда в своей жизни не должны были бегать, двухтонные живые молочники на четырех копытах, покрытые крупными черными и белыми пятнами. Одна из них в ужасе замерла на месте, не зная, в какую сторону податься.

Сайрус уже сгруппировался, но автомобиль вовремя свернул, и он больно стукнулся лицом об окно. Где-то позади упали на пол Антигона и раненый Гораций.

Еще одна ограда проскрежетала по капоту и взлетела в воздух, а они уже гнали вниз по холмам, миновали амбар, фермерский домик, разгромили чей-то сад, затем проехали под деревом и отправили на околоземную орбиту чью-то старую покрышку, перескочили через канаву и с заносом проехали по дорожке из гравия.

— Все целы? — И Ганнер посмотрел на них через зеркало заднего вида. — Мы все живы?

— Нет! — Антигона пыталась положить адвоката на спину между двумя сиденьями. — Остановитесь! Горация ранили в плечо, прямо у самой шеи.