Отчаяние бессмертных (СИ)

     – Вот и я о том же. Он слаб. Всегда был слаб. Быть может Иеремих и ничтожество, но он не доставляет проблем. А Силирос может нанести нам больше вреда, чем захватчики.

     Экраон кивнул, вглядываясь в деревья перед собой. Ивирион не хотел отвлекать его от раздумий, поэтому не стал продолжать диалог. Некромант обернулся. Глядя через плечо, он взглядом проводил волка, скрывающегося за стволами деревьев сбоку от всадников.

     – Зачем ты взял его с собой? Он твой питомец?

     – Питомец? Нет. Хелион скорее мой друг. Единственный, кому я готов доверить свою жизнь.

     – Единственный? Вот оно что, а как же я?

     – Ты?

     – Сегодня твоя жизнь в моих руках. Я думаю, чтобы совершить задуманное нами, нужно полностью доверять своему товарищу. Ты так не считаешь?

     – Я доверяю тебе, Экраон.

     – Рад это слышать.

     Экраон остановил коня, Ивирион последовал его примеру. Пышный цветущий лес закончился, перед некромантами была лишь бесплодная пустошь, ознаменовавшая собой начало территории другого некроманта.

     – Думаю, Ассен не будет возражать, если мы пройдем через его земли без спроса?

     – Не будет. А если и будет, мне лично все равно, – Экраон натянул на голову капюшон, отчего его глаза засияли еще ярче.

     * * *

     Своррен наблюдал за тем, как огромная армия перед его глазами берет дворец в плотное кольцо. Люди скидывали с себя доспехи и брались за лопаты. Прошло чуть больше двух часов, и вот появился неглубокий ров, которого было больше чем достаточно, чтобы не дать жителям даже надежды на то, чтобы атаковать армию. Никакой надежды. Ни единого шанса на спасение.

     Слуги уже давно забаррикадировались в своих комнатах. На стенах остались лишь Своррен и его помощники. Мертвецов спустили вниз и выстроили перед сломанными воротами. Помощники Своррена нервно бегали вдоль стен, расставляя все ловушки, на которые только хватало ума и воображения. Сам же некромант предпочел подумать, а не носиться как угорелый.

     Ксафан все так же продолжал стоять перед дворцом, не подавая никаких признаков жизни. Быть может, он уже даже не был жив? Или растерял те немногие осколки разума, что существовали в его голове? В любом случае он уже ничем им не поможет.

     – Господин, смотрите!

     Своррен глянул туда, куда указывал его помощник. К дворцу приближались пять фигур. Пять всадников, облаченных в те необычные синие с белым доспехи, что он видел глазами ворона и пса. Даже отсюда он почувствовал ту уверенность, что сквозила в каждом их движении.

     Всадники приблизились на расстояние ста шагов от стен дворца и спешились. Впереди шел тот самый человек, которого Своррен видел в шатре. Архиерей Сиптуаг. Он с любопытством осматривал дворец, явно оценивая его архитектуру и оборонительные возможности, а также прикидывал какие ловушки и войска могли скрываться внутри. А затем его взгляд остановился на Своррене. Некромант понял, что архиерей каким-то образом узнал его. Узнал того, кто следил за ним.

     И улыбнулся.

     Он улыбнулся! Некромант едва не вскинул руку со свитком, что сжимал в побледневших пальцах. Кровь постепенно отливала от его конечностей, кожа становилась белой как полотно, а виски нещадно сдавливало, будто вокруг головы обернули металлический обруч. Его время утекало, словно мелкий песок через растопыренные пальцы. До сих пор он держался лишь на собственной силе воли, но когда прибыла эта армия... Нет. Когда прибыл архиерей. Неужели они и правда обладали какой-то силой? Раньше Своррену казалось, будто они были обычными религиозными фанатиками, но сейчас... Сейчас он был полностью уверен, что эти их два бога не просто слова.

     – Что нам делать?

     Своррен обернулся и воззрился на одного из своих помощников. Он не мог вспомнить его имя, что и не удивительно.

     – Готовьтесь убивать.

     Своррен бросил взгляд на Ксафана. Будет ли он биться за них? Если да, то они смогут пережить первый штурм. Может быть.

     Люди в доспехах подошли уже так близко, что Своррен мог видеть различные отметины на их нагрудниках. Один обладал серебряной полосой, шедшей поперек груди. Второй – четырьмя. У третьего – золотая. У четвертого – две золотые. И только Сиптуаг имел пять. Пять золотых полос!

     Сиптуаг остановился в десяти шагах от Ксафана, откинул полы синего плаща за спину и с силой ударил посохом о землю. Остальные мужчины за его спиной повторили жест своего лидера. Сиптуаг с любопытством рассматривал монстра перед собой. А затем сплюнул.

     – Кровь, камни и земля? Тварь, что не должна существовать, взращенная порочной силой и подпитанная людскими жизнями. Смерть будет для тебя благословением.

     Сиптуаг сделал еще один шаг, и Ксафан среагировал на присутствие нового противника. Монстр рванул вперед и занес огромный каменный кулак. Одного удара хватило бы, чтобы оборвать жизнь архиерея. Одного удара, который так и не был нанесен.

     Мужчина поднырнул под кулак, размерами превосходящий его собственную голову и, эффектно развернувшись на пятках, нанес стремительный удар под колено монстра. Металл посоха глухо зазвенел, угодив в твердый камень, но Ксафан все же покачнулся. Монстр обернулся к тому, кто, по его мнению, представлял наибольшую угрозу. И в этом была его ошибка.

     Едва только он начал оборачиваться, как оставшиеся воины молниеносно пришли в движение. Двое были вооружены такими же посохами, что и у Сиптуага, оставшиеся сжимали в руках длинные двуручные мечи. Посохи обрушились на плечи гиганта, тогда как клинки были направлены в глаза монстра.

     Ксафан извернулся и смог избежать большинства ударов. Огромная лапа с грохотом опустилась на землю там, где еще мгновение назад находился один из обладателей посоха. Монстр был силен, высок и практически неуязвим для людского оружия. Но ему катастрофически не хватало скорости. Он просто не мог угнаться за заведомо более быстрым и ловким противником.

     Ксафан наклонился вперед, стараясь схватить кулаком одного из мечников. Этим и воспользовался Сиптуаг, взбежав по спине монстра. Упершись обеими ногами в скользкие от крови плечи, архиерей вскинул свой посох и с силой ударил им по голове существа. Камень раскололся, огонь в глазах померк. А затем разгорелся с новой силой.

     Монстр взревел и ухватился за плащ архиерея, так призывно свисавший перед глазами Ксафана. Сдернув мужчину со своей спины, Ксафан с силой обрушил его на землю, но Сиптуаг вовсе не собирался так просто умирать.

     Архиерей расцепил пряжки-застежки, удерживающие плащ, и отпрыгнул в сторону. Посох порхал в руках священника, который наносил один удар за другим. К архиерею присоединились товарищи, и теперь монстр оказался в окружении пяти людей, неистово атакующих его со всех возможных направлений.

     Ксафан получил новый удар и взревел. Но сейчас это была не ярость, а боль.

     Посох пробил каменную кожу Ксафана, эффективно защищавшую его от ударов, и практически отломил массивную кисть монстра. Архиерей замахнулся и вновь опустил свое оружие на покалеченную руку. Как и два других его собрата. Три посоха без труда раздробили камень и оторвали кисть монстра.

     Ксафан отступил назад. Из обрубка его руки хлестала грязная кровь. Монстр отступал, а противники устремились следом за ним. Ксафан оперся на костяную преграду перед воротами и с легкостью проломил ее.

     Монстр оступился и буквально ввалился во двор.

     – Спускайте их! Пустите всех в атаку! – вскричал Своррен, обращаясь к своим помощникам.

     Десятки мертвецов зашагали вперед, подбираясь к пролому. Священники бесстрашно вступили во двор, с отвращением переступая через обломки костей. Сиптуаг вскинул посох, указывая на приближающихся мертвецов:

     – Займитесь ими. А я уничтожу эту мерзость, – жесткий взгляд архиерея уперся в раненого Ксафана. – И подайте сигнал войскам.

     Два мечника кивнули и, развернувшись друг к другу лицом, нанесли широкие рубящие удары. Два клинка столкнулись с громким звоном, эхом разнесшимся по двору и пустырю перед дворцом.