Стон земли (СИ)

Сколько прошло времени, не понятно. Из забытья юношу вывели шаги. Вот кто-то прошёл через дверной проём, пересёк дворик. "Нежели вор?" - поджарое мускулистое тело в миг напряглось, словно у ягуара, готового к броску. Рука нащупала рукоятку кинжала - тот всегда лежал возле ложа. Вот незнакомец остановился около хлопковой занавески и ... постучал. Нет, грабители так себя не ведут. Куиллокуэтлачтли облегчённо выдохнул и выпустил нож. А вот и знакомый голос: "Тощий Волк, ты здесь?" "Да, здесь", - отозвался воин.

И вот на пороге показался Несауальтеколотль, верховный жрец Тлауискальпантекутли, высокий жилистый человек стройного телосложения около тридцати лет. Священник ещё не переоделся после праздника, на нём был костюм Владыки Зори. Венец из жёстких чёрных перьев закрепляла красная налобная лента с морскими раковинами. Поверх всего ниспадал роскошный плюмаж кецальмиауайо. В отверстие носовой перегородки вставлена костяная палочка с небольшим привеском. За спиной рассыпалась розетка из надхвостья кецаля, обрамлённая мехом. Из-под бирюзового набедренника с бахромой торчали концы длинной повязки. Область глаз и надпереносья покрывала чёрная краска. По краю этого пятна теснилось множество белых пятнышек. Такой рисунок назывался миштетлилькомоло (20) и символизировал звёзды на ночном небе. Голодная Сова отвечал за орден Венеры перед самим богом, именно он обеспечивал доступ своих подопечных к его могуществу. Два года назад жертвователь сделал Куиллокуэтлачтли своим телохранителем. С тех пор парень не раз спасал жизнь возжигателю копала. Мужчины постепенно прониклись друг к другу симпатией и взаимным уважением. Ведь и сам Несауальтеколотль происходил из бедной семьи и смог выбиться в члены государственного совета лишь благодаря стараниям нынешнего сиуакоатля Истаккальцина. Теперь же глава культа Тлауискальпантекутли видел повторение собственной истории, он считал своим долгом сделать талантливого юношу большим человеком, как когда-то Хозяин Белого Чертога поступил с ним самим. Время всегда идёт по спирали, людские судьбы повторяются.

- Сидишь без света, - неодобрительно произнёс верховный жрец и мановением руки зажёг жаровню.

Извините, господин. Я не думал, что Вы придёте, - Тощий Волк вскочил с циновки и почтительно поклонился. Ему стало стыдно находиться в присутствии духовного лидера ордена в одном маштлатле (21), и теперь молодой воин глазами искал, куда же он сбросил плащ.

- Можешь не одеваться, я пришёл к тебе не как сановник, а как друг. Лучше садись. Я могу присесть рядом? - спросил Голодная Сова. В последнее время священник решить оставить церемонность в обращении и сделать несколько шагов к общению на равных.

- Конечно, учитель, - произнёс в конец смущённый парень, он опустился на циновку и робко по-щенячьи посмотрел в глаза старшему товарищу.

- Ты ничего не умеешь скрывать Тощий Волк. Этим ты похож на меня, - улыбнулся служитель, - Истаккальцин мне всегда говорил то же самое. Я понимаю твои чувства, знаю, о чём ты сейчас думаешь.

Юноша отвёл взгляд и плотно сжал губы. Неужели наставник сейчас начнёт отчитывать его за неподобающее поведение?

- Да, ты хотел быть среди тех героев, которых теперь прославляет весь город. Знаешь, я пытался отправить вас на битву, но меня не послушали. Такие вопросы решают тлатоани и тлакочкалькатль. Ты же не виноват. Вот, если бы ты был в бою и не смог захватить пленников, то это одно, а здесь - совсем другое, - Голодная Сова положил руку на плечо собеседнику и почувствовал, как до дрожи напрягись его мускулы.

- Конечно, я всё понимаю - с досадой выдавил из себя парень, - Но почему тогда сердце не может принять этого, почему оно всё равно болит, не унимается и вгоняет меня в стыд? - молодой воин тряхнул головой, будто пытался сбросить упавший лист, и гневно сжал кулаки.

- Ты прав, - согласился Несауальтеколотль, - Разум сердцу не лекарь. Даже не буду советовать тебе успокоиться, "успокойся" - самое бесполезное слово из всех. Тебе бы выспаться. Дым копала обостряет чувства, усиливает радость, а тоску делает в двадцать раз больнее. Может статься, и чего посильнее служители Шипе Тотека подкинули в курильницы. Если вздремнёшь, на утро голова прояснится. Хочешь, пошлю к тебе слугу со снотворным отваром?

- Вы слишком добры, господин, благодарю. Но я не достоин такого внимания с Вашей стороны. Думаю, я и сам справлюсь.

- Снова твоя неуместная скромность, - произнёс нарочито разочарованно жрец, - Примешь слугу, возьмёшь у него зелье выпьешь всё до последней капли. Это приказ, - шутливо добавил он.

- Хорошо, - удручённо вздохнул Тощий Волк.

- Ладно, я к тебе совсем по другому поводу пришёл.

Парень вопросительно посмотрел на гостя.

- Теперь ты глава ордена, а потому тебе полагается в бою иметь персонального жреца-целителя, как и всем прочим командирам.

- Неужели на самом деле я достоин такой чести?

- Конечно, ты слишком ценный боец, тебя нельзя потерять. А некоторые дары, которые Тлауискальпантекутли открыл тебе, не достались более никому. Ты - единственный, - улыбнулся Голодная Сова, - Я подыскал тебе подходящего служителя. Он станет тебе верным братом по оружию. Это сказал сам Владыка Зори. Завтра вечером между вечерними и ночными молениями он придёт к тебе. Будь дома, никуда не уходи. Да, и ещё, накорми его, ты же знаешь, какой строгий пост был у жрецов.

- Кто он, господин? - поспешил узнать воин.

- Вот завтра и узнаешь. Будет тебе загадка, - шутливо произнёс первосвященник и снова похлопал юношу по плечу, - Ладно, мне уже пора.

Избранник Венеры встал, - бубенцы на ногах зазвенели, - потянулся и направился к выходу.

- Давай, хорошо выспись, не засиживайся допоздна, - сказал жертвователь и вышел.

- До завтра, господин, - только и успел крикнуть Куиллокуэтлачтли в след.

Рассказ жреца

На следующий день вопреки ожиданиям досада не исчезла. Да, боль от разочарования притупилась, но периодически напоминала о себе. Например, в лицах прохожих Тощий Волк видел немой укор. А когда командир пришёл в текиуакакалли (22), где на площадке тренировались члены ордена Венеры, ему стало стыдно смотреть в глаза ребятам. Предводитель не смог обеспечить им место в битве и не дал возможность исполнить долг перед ненасытными богами. По счастью, никто не высказал никаких претензий. Остальные бойцы понимали произошедшее и пытались поддержать своего лидера, которого действительно уважали. Но ему было достаточно собственных угрызений совести.

День выдался пасмурным. Небо заволокло сплошной пеленой облаков. Лик Солнца скрылся и не показывался до следующего утра. Краски сделались тусклыми. Быть может, от этого делать ничего не хотелось. Почтенный Несауальтеколотль не посетил занятия своих подопечных. Наверняка, у первосвященника возникли неотложные дела в храме или совете. А потому все обязанности целиком и полностью легли на плечи Куиллокуэтлачтли. Он знал, лучшим способом забыться было дать изнурительную нагрузку, такую, чтоб колени подламывались, зубы стискивало до боли, а руки отказывались повиноваться. Главное - измотать себя самого.

Парень вспомнил о вчерашнем разговоре с Голодной Совой. Кого же всё-таки избрали в качестве целителя? И почему не спросили его самого? Только не дряхлый старикашка с наклонностями безумного самодура и не прыщавый подросток только-только из кальмекак. Но вскоре жестокая тренировка окончательно выместила из головы остальные мысли. К концу дня Тощий Волк уже напрочь забыл о предстоящей встрече. Он чуть не забил Тлакауэпантли в ходе учебного поединка, благо в макуауитле не было обсидиановых лезвий.

Вернувшись домой, командир ордена чувствовал в себе остатки сил. Юноша решил окончательно обескровить себя и продолжить упражнения. Воин снял плащ, взял тепостопилли (23), вышел во внутренний двор и начал бой с воображаемым противником. Налобная повязка пропиталась потом, и теперь солёная жидкость заливала глаза, тело пылало, словно в лихорадке, мышцы болели от напряжения, суставы сделались мягкими податливыми, и избранник Венеры несколько раз чуть не растянулся на жёстких каменных плитах. Руки разболтались и перестали слушаться, воздуха уже не хватало. Самое время прекратить издеваться над собой и хоть немного отдохнуть.