Цитра без струн

- Я думала, что штормовой удар был природным катаклизмом...

Надзирательница смерила Лин Юнь особо циничным взглядом:

- Природные явления не сметают каждое здание в городе и не вызывают взрыв каждого фонарика. Это была элементная атака.

- Наверное, это секретная информация.

- Технически - да, но многие сами догадались.

- У нее было много помощников?

Губы надзирательницы скривились:

- Мир Праха Кирис не взял на себя ответственности за нападение. Насколько мы сумели выяснить, Перетта всё сделала сама.

- Ладно, - сказала Лин Юнь. Она шагнула к одностороннему окну и внимательно посмотрела на Перетту-Перьяса, пытаясь разглядеть черты убийственной жестокости в открытом, улыбчивом выражении нежного лица девочки. - А кто пятый, забившийся вон туда, в угол?

- Это Ли Чэн Го из Второй колонии, - ответила надзирательница. - В первый же день он убил двух наших стражников. Естественно, по пути сюда все они внесли свой вклад в копилку смерти, но первенство, безусловно, держит Перетта.

- Это ужасно, - сказала Лин Юнь, но подумала: «Должно быть, Миры Праха в совершенном отчаянии, если отправляют на смерть детей».

Генерал «Феникса» два года назад послал убийц к лидеру Миров Праха; видимо, это их контрудар.

- Итак, - продолжила она, - по одному террористу из каждого Мира Праха: Первая и Вторая колонии, Арани, Стрейкен Окх и Кирис. Последние три мира были основаны народами, впоследствии порабощенными империей.

- Верно. - Надзирательница повертела кисть в руке. - Генерал «Феникса» желает, чтобы вы открыли тайну террористов.

«О нет!» - подумала Лин Юнь. За все почетные награды, которыми императрица щедро одарила главнокомандующего «Феникса», его прозвали Неистовым генералом. Он начал карьеру пилотом планера, а ведь каждому известно, что пилоты безрассудны и сумасбродны. Чрезмерное влечение к огню и дереву выводит их разум из равновесия.

С другой стороны, Лин Юнь всю жизнь склоняла голову - пусть иногда и с некоторой досадой - перед вышестоящими персонами, а этот человек добился неоспоримых достижений и высокого общественного положения. Это достойно уважения.

- Я не солдат, - сказала Лин Юнь, - и не следователь. Чего вы ожидаете от меня?

Надзирательница улыбнулась:

- У каждого террориста в игре есть своя эмблема, свой символический образ.

Лин Юнь вдруг вспомнила, как в детстве нарисовала автопортрет. Это произошло, к ее смущению, прямо в прихожей дома ее родителей: кривоватый круг лица, малюсенькие глазки и точечка носа, плотная копна волос и широко разведенные ручки...

- Почему они согласились играть? - спросила она.

- Потому что альтернативой была смерть. Но у них есть и какая-то своя скрытая цель, а время, возможно, уходит. Вам следует изучить ход игры - мы обеспечим вас полной аналитической информацией, поскольку вряд ли вы хороший тактик - и изображения драконов. Ваша задача - сочинение сюиты из пяти частей, по одной для каждого дракона, а значит, для каждого пилота.

- Пилота?

- Они считают себя пилотами, хотя мы полностью уверены, что только Перетта и Мескеталиот обучались этому навыку. Возможно, их тайна заключается лишь в обнаружении нарушителей блокады и замысле уничтожить их, - несколько неуверенно сказала надзирательница.

- Каждому дракону своя часть сюиты... Вы думаете, что если соответствующие пилотам символические образы положить на музыку, гармонизировать с высшим искусством, то можно узнать тайну террористов и способ одержать над ними победу?

- Именно так.

- Я сделаю все, что в моих силах, - сказала Сяо Лин Юнь.

- Уверена, что сделаешь, - кивнула надзирательница.

Предки Сяо Лин Юнь поклонялись драконам. На празднике урожая они щедро окропляли землю рисовым вином в угоду братьям-драконам, покровителям Великой и Малой лун. Когда небеса империи озарялись многочисленными огнями летних метеоритных дождей, люди воскуряли ароматные травы душам падающих звезд.

И сейчас по ночам часто - слишком часто - можно увидеть в небе огни, прекрасные фейерверки, но никто не выносит на улицы благовония. Ибо это отблеск сражений, идущих высоко в атмосфере, битв между металлическими драконами Миров Праха и имперским боевым подразделением «Феникса».

Когда Лин Юнь была маленькой, ее дядя смастерил для нее игрушечный планер, хрупкую вещицу из бамбука и бумаги, и прикрепил на крыло тонкие щепочки, изображающие огнеметы. И с обеих сторон нарисовал красно-золотую эмблему корпуса «Феникса».

- Дядя, - спросила она, - почему мы сражаемся огнем, если планеры сделаны из дерева. Разве это не опасно?

Дядя погладил ее по руке и улыбнулся:

- Вспомни круг элементов, малый круг.

Она подумала: металл режет дерево, дерево прорастает сквозь землю, земля пьет воду, вода гасит огонь, и...

- Огонь плавит металл, - сказала она.

- Несомненно, - подтвердил он. - Миры Праха богаты металлом, добытым в поясах астероидов. Потому их драконы из него и сделаны. Мы должны использовать огонь для разрушения металла.

- Но дерево горит, - с непокорным любопытством возразила Лин Юнь, словно забыв все обычаи и традиции, призывающие к смирению и повиновению. Она бережно поворачивала планер в руках, рассматривая бумажные крылья. Они слегка сгибались от ее прикосновений.

- Так же, как и феникс, - ответил дядя.

Лин Юнь недоверчиво посмотрела на него, мысленно пытаясь примирить и согласовать «огонь-разрушает-металл», «огонь-сжигает-дерево» и «огонь-прогорает».

Сжалившись над девочкой, дядя добавил:

- Феникс - это символ, пришедший из южных краев пряностей после захвата наших земель, - он засмеялся, заметив ее удивленно распахнутые глаза. - О, да... Ты думаешь, что за многие тысячи лет империя никогда не бывала завоевана? В старых книгах по истории ты найдешь немало ужасных рассказов о Знамени Кабана и Знамени Тигра, о женщине, что низвергла стену, о Пришлой династии и ее великом флоте...

Лин Юнь приняла к сведению всё, что он упоминал, намереваясь позже посмотреть старинные книги.

- Пойдем-ка на улицу, Лин Юнь, - предложил дядя, - и проведем испытания планера.

Девочка поняла, что он отвлекает ее от дальнейших расспросов. Но если он не хотел, чтобы она знала древнюю историю, зачем сам рассказал ей о фениксе?

Тем не менее ей очень нравилось держать планер в руке, а любимый дядя навешал ее не слишком часто.

- Хорошо, - согласилась она.

Они вышли в вымешенный широкими каменными плитами внутренний дворик с небольшим водоемом и больше об элементах не разговаривали.

Лин Юнь начала сочинять сюиту на усянь цинь, пятиструнной цитре. Она привезла с собой свой любимый инструмент. Военные привыкли перевозить сложные и капризные музыкальные инструменты, ибо каждый планер боевого подразделения «Феникса» непременно должен быть настроенным, созвучным гармонии пяти элементов.

Склонной к самоубийству темноволосой У Вэнь Чжи музыкантша посвятила разбитую на отдельные мелодии тему с напряженными связующими мотивами, отражающими слияние силы и хаотичности, которые она увидела в белом драконе девочки. Белый и красный, кость и кровь, смерть и жизнь... Надзирательница сказала, что У Вэнь Чжи убила шестерых с момента приземления в империи. На драконе было девять меток. Лин Юнь больше доверяла дракону. Вэнь Чжи не казалась ей утонченной натурой. Ответом надзирательницы на это наблюдение была исполненная страдания усмешка.

Рисунок Ко больше походил на набросок в свободной, небрежной манере, и наставник Лин Юнь по каллиграфии одобрил бы его. Однако ее волновали цвета: черный и серый, ничего больше, ощущение беспокойной, даже гнетущей незавершенности. При этом отчеты следователей, приходящие каждое утро, отмечали непоколебимо веселое расположение духа и общительность. Лин Юнь почувствовала странное ощущение приязни к мальчику. Она не утешала себя обманом, что понимает, каково это - убивать, но она тоже умела скрывать часть своей натуры от внешнего мира. Она посвятила Ко блуждающую мелодию с постоянно меняющимся ритмом и игривыми, скользящими интонациями.