Королева эльфов Шаннары

Но даже жезл Рукха не мог защитить эльфов.

— Корт! — негромко окликнула она гвардейца. — Постой со мной немного.

Они стояли, глядя вдаль. Королева чувствовала себя очень одинокой. Ее народу грозило вымирание. Необходимо было что-то предпринять. А что если предсказания ошибочны и видения Эовен Сериз обманывают? Конечно, такого никогда не случалось, но все же… Она решительно сжала губы. Нужно верить, она обязана верить. Предсказания сбудутся, и девушка из ее рода обязательно предстанет перед ними, как и обещано.

Но будет ли этого достаточно?

Элленрох Элессдил отбросила сомнения. Она не имеет права сомневаться, тем более впадать в отчаяние.

Королева повернулась и быстро зашагала по Садам Жизни к тропинке, ведущей вниз. Корт оставался с ней какое-то время, затем исчез во тьме. Хотя она, разумеется, не видела, как он ее покинул. Она думала о будущем, о предсказаниях Эовен и судьбе эльфов. И верила, что ее народ выживет. Надо ждать девушку, ждать, покуда хватит сил. Она будет молиться, чтобы пророчества Эовен сбылись.

Так думала Элленрох Элессдил, королева эльфов. Она сделает все, что сможет.

В чреве вулкана по-прежнему пылал огонь.

Перед самым рассветом, утвердившись в своем решении, она покинула Сады Жизни и отправилась спать.

ГЛАВА 2

Рен Омсворд зевнула. Она сидела на краю утеса, опершись спиной о гладкий ствол старой ивы. Перед ней простирался океан, искрившийся у самого горизонта яркими бликами, — там закат разукрасил водную рябь розовыми, золотыми и пурпурными блестками, а нависшие над океаном тучи расписали темнеющее небо причудливым узором. День угасал — в наступивших сумерках тихонько посвистывал над водой вечерний ветерок; усталое солнце покидало небо. Стрекотали кузнечики. Появились жуки-светляки.

Рен подтянула колени к груди, пытаясь подняться, хотя на самом деле ей, наоборот, хотелось улечься. Она уже двое суток не спала, и усталость навалилась на нее тяжкой ношей. Под ивой было темно и свежо, и она не без труда преодолела искушение: сейчас бы скользнуть на землю, свернуться под плащом и уснуть. От этих мыслей глаза ее закрылись сами собой, но Рен тотчас же открыла их. Она знала, что спать нельзя, что нужно ждать возвращения Гарта.

Рен с трудом поднялась, подошла к самому обрыву и, ощутив на лице легкий ветерок, вдохнула полной грудью, словно погружаясь в морские запахи, растворяясь в них. Скользившие над водой чайки время от времени в поисках добычи устремлялись вниз, изящные и ленивые в своем парящем полете. Вдалеке сверкнула, выпрыгнув из воды, огромная рыбина и тут же исчезла. Рен Омсворд посмотрела по сторонам: береговая полоса протянулась до самого горизонта, кое-где виднелись поросшие деревьями утесы, к которым с севера примыкали бесплодные, устланные снегом лощины, а с юга — горы Ирайбис.

За полосой прибоя — лишь пустынная гладь Синего Раздела. «Дошли до самого края ведомого мира, — подумала она с горечью. — Но ничего не нашли».

За спиной, в глубине леса, заухала сова. Рен тотчас обернулась, напряженно вглядываясь в густую листву, пытаясь приметить хоть какое-то движение, хоть какие-то признаки жизни, но нет, не было в листве ни малейшего движения. Гарт не появлялся, он все еще искал, выслеживал…

Она неторопливо вернулась к едва тлеющему костру и разворошила золу и угли. Гарт запретил разводить большой костер: он хотел сначала убедиться, что они в безопасности. Весь день он был раздражен, встревожен, насторожен, словно предчувствовал неладное. Она же его беспокойство объяснила тем, что он не спал всю ночь. Хотя, с другой стороны, Гарт редко обманывался в своих предчувствиях, и если ему не по себе, то лучше оставить его в покое.

Рен ждала возвращения Гарта.

Среди деревьев поблескивал пруд; она подошла к нему, наклонилась и, зачерпнув пригоршню воды, плеснула себе в лицо. Водная поверхность задрожала, зарябила, потом застыла, успокоилась — она увидела свое колышущееся, дробящееся отражение, которое через секунду-другую снова стало зеркально гладким. Рен внимательно изучала свое лицо. Перед ней была взрослая уже девушка с характерными эльфийскими чертами: чуть заостренные маленькие уши и брови вразлет, лицо широкоскулое и смуглое. Карие глаза, беспокойные и веселые, и улыбчивые губы говорили о природной смешливости; не забыла она отметить и пепельного цвета коротко остриженные волосы — тугие мелкие завитки.

Покачиваясь на каблуках, она лукаво улыбнулась: увиденное пришлось ей по душе.

Девушка присела на корточки, обхватив руками колени. Как долго будут продолжаться поиски эльфов? Сколько времени прошло с тех пор, как старик, утверждавший, что он — Коглин, рассказал ей о своих видениях. С тех пор прошло уже много-много дней. Но сколько именно? Она потеряла им счет. Старик предложил ей проверить правоту своих видений. Она согласилась и отправилась к озеру Хейдисхорн, подземному царству теней в Сланцевой долине, чтобы встретиться с тенью Алланона. А почему бы и нет? Может быть, наконец-то она узнает, откуда она родом, кто ее родители, узнает о своем прошлом…

Как ни странно, до появления старика она ни о чем подобном особенно не задумывалась, убедив себя, что ее прошлое не имеет никакого значения. Но что-то в его облике, в его словах — она не могла бы объяснить, что именно, — заставило засомневаться.

Рен Омсворд невольно поднесла руку к кожаному мешочку, висевшему у нее на шее, и ощупала острые грани разноцветных осколков. Эти на вид игрушечные камешки — единственное, что связывало ее с прошлым. Откуда они? Зачем ей их дали? Кто она на самом деле?

У озера выяснить ничего не удалось. Алланон пришел, как и обещал, темный, ужасный и после смерти. Но от него она ничего не узнала. Зато друид дал ей поручение, как дал и другим детям Шаннары — так он их называл, — Пару и Уолкеру. Вспомнив об этом, она тряхнула головой. Ей предстояло отправиться на поиски эльфов, чтобы вернуть их в мир людей, — найти эльфов, которых никто не видел уже более ста лет, и многие даже считали, что они никогда и не существовали, а встречаются только в волшебных сказках.

Сначала Рен не собиралась их искать, — взволнованная услышанным, захваченная собственными переживаниями, она все же не желала ни во что вмешиваться и рисковать собой ради того, чего не понимала и что мало ее заботило. Она вместе с Гартом, который вновь стал ее единственным спутником, отправилась в Западную Землю. Чужие, как ей казалось, горести ее совсем не интересовали. Но наставления друида крепко засели в памяти, и в конце концов она безотчетно занялась поисками. Все началось с того, что время от времени ее стали мучить неразрешимые вопросы. Существовали ли эльфы на самом деле? Видел ли их кто-нибудь? Знает ли кто-нибудь, где их искать? Сначала она задавала эти вопросы окружающим весело и беспечно, как бы между прочим, затем — со все возрастающим любопытством, постепенно проявляя все больше настойчивости.

А что если Алланон прав и эльфы действительно существуют и обладают средством, способным защитить от этой чумы — порождений Тьмы?

Но в ответ она слышала одно и то же. Никто ничего об эльфах не знал и знать не хотел.

А однажды Рен и Гарт ощутили присутствие преследователя — они прозвали его своей тенью. Это было существо достаточно смышленое и ловкое, чтобы выслеживать их и в то же время оставаться необнаруженным. Они много раз пытались подобраться к нему, но ничего не получалось. Дважды им казалось, что существо это у них в руках, однако в последний момент оно ускользало. Рен и Гарт никогда не видели его в лицо, впрочем, они вообще его не видели, даже мельком, и понятия не имели, кто же он, этот невидимый враг.

Неуловимый преследователь, как всегда, находился где-то рядом и когда они поднимались в Дикие Дебри, и когда спускались к Угрюмому Углу, где встретили Гадючью Гриву. Один разбойник рассказал им о старухе провидице, которой известны многие тайны и которая, возможно, что-то знает об эльфах. Друзья наткнулись на нее в подвале одного кабачка, где та сидела закованная в цепи, под охраной двух стражей, надеявшихся нажиться на ее таланте. Рен хитростью удалось избавиться от охранников и встретиться с прорицательницей — по словам стражей, существом опасным и хитрым.