Убийца Тени (ЛП)

Кай отползал, пытаясь подняться на ноги. Налетчик огляделся в поисках ятагана. Он лежал в грязи в нескольких ярдах от него. Пока Кай добирался до меча, чтоб поднять его, цепьеносец упал на колени, яркая красная кровь залила его руки, глаза выражали недоумение. Прежде, чем Кай поднял свой ятаган, враг упал лицом в грязь.

Кай глубоко вздохнул и огляделся. Огонь полностью пожрал дома. Крики и хаотичные звуки скачущих через деревню налетчиков смолкли. Его собственной лошади нигде не было видно, и он проклинал себя за то, что поехал мимо этого крутящего цепь бабуина. Он ощупал свое тело, чтобы оценить повреждения. Ушиб на груди, полученный при ударе цепью, когда его сбили с лошади, стал уже темно-фиолетовым. Копчик и спина опухли, но двигаться было можно. Он потерял несколько зубов, но челюсть, работала достаточно хорошо для того, чтобы он смог насладиться ужином возле походного костра этой ночью, и это было все, что ему требовалось знать.

Вкладывая в ножны меч, Кай подошел к блондину. Его зачарованный кинжал лежал между кончиков пальцев убитого. Цепьеносец лежал лицом вниз в большой луже остывающей крови. Кай вытер кинжал о темную одежду мертвеца.

Звук копыт заглушил треск горящих соломенных крыш. Кай развернулся на месте с кинжалом в руке.

— Что стоит отличный бой, если я говорю сам с собой.

Кай признал говорившего — Люм, капитан отряда налетчиков. Он подъехал на лошади и остановился перед лежавшим человеком.

— Сэр? — Кай посмотрел вниз на свои ушибы и кровоточащие раны.

— Я видел все это. Большинство… — он махал рукой, показывая через плечо в сторону леса и остальной части отряда, — валялись бы мертвым после схватки с таким человеком как этот.

— Спасибо, сэр.

Кай смотрел на лезвие своего кинжала, рассеянно вертя его в руках.

— Если бы все мои люди могли сражаться как этот, мы смогли бы взять Карсус без участия налетчиков Олостина.

Люм спешился, подошел к мертвецу и перевернул тело ботинком.

Глаза человека были открыты, но уже ничего не видели. Рот широко открыт, как будто мужчина пробовал отдышаться, кровь все еще сочилась из его шеи, но уже начинала свертываться.

Люм окинул мертвеца внимательным взглядом и сказал:

— Ты знаешь, Кай, я думаю, что у меня есть для тебя работа. Зайди утром в мою палатку, и мы обсудим детали.

Люм вставил ногу в стремя и запрыгнул в седло.

— Между прочим, — сказал капитан, — основные силы вернулись в лагерь. Остальная часть отряда сторожит сельчан.

Люм повернул лошадь к деревне.

— И еще кое-что, Кай, — сказал он через плечо.

— Да, сэр?

— Желаю хорошо провести время у походного костра сегодня вечером, и не забудь получить свою часть добычи. В этот раз мы получили хорошие трофеи.

— Спасибо, сэр, я понял.

Вечерний праздник был великолепен. Добычи, полученной налетчиками, было больше чем когда-либо. Один из мужчин порылся в запасах Ката и выкатил наверх несколько бочонков хорошего красного вина и большую бочку меда. Того, что было в этих бочках, оказалось более чем достаточно, чтобы сделать приблизительно пятьдесят налетчиков из отряда Кая веселыми, как монахи в винограднике.

Походный костер бушевал. Вино лилось. Мужчины рассказывали истории своих побед в ходе набегов. Враги, с которыми они сражались, становились больше и страшнее по мере продолжения вечера. Богатство, которое они украли, стало состоянием, даже самые могущественные короли позавидовали бы ему. Они смеялись, танцевали и рассказывали друг другу неправдивые истории, пока все не упали без чувств. Потом все уснули. Налетчики могли позволить себе лишнего в этот вечер, ибо их добыча была действительно велика. Капитан Люм не участвовал в посиделках у костра, но не стал рано будить людей после бурного празднества.

Да, жизнь таких как Кай очень даже удалась. У него была свобода делать то, что он хотел, разумеется, пока это не противоречило заданиям, которые ему давали. К тому же, присутствовал дух товарищества с другими рейдерами. У него было богатство и вино, и время от времени даже привязанность нескольких дам. В целом, жизнь была хороша.

— Ты весьма быстр, Кай, — похвалил Люм. Кай проснулся как раз перед полуднем, и после того, как макнул голову в бочку для дождевой воды и повторно перевязал свои раны, полученные в ночном бою, отправился на встречу с капитаном.

— Спасибо, сэр.

Кай был не из военной семьи, но считал, что старших по званию надо уважать. Люм был капитаном отряда налетчиков и, по крайней мере, лет на десять старше Кая, поэтому он полагал, что этот человек заслуживает называться сэром.

— Садись, пожалуйста, — Люм указал на стул в углу палатки.

Кай кивнул и сел.

Палатка Люма была уютной. Гамак одним концом был прикреплен к шесту, держащему центр крыши палатки, а другим — к шесту в углу. Стол со стулом стояли в противоположном углу возле большого сундука. Бумаги были сложены аккуратными стопками на столе, рядом стояла большая трубка с водой. Она была зажжена, и Люм сделал несколько затяжек из нее, пока Кай устраивался поудобней.

Капитан наклонился вперед на стуле, опираясь на стол.

— Как давно ты в этом отряде, Кай?

— Приблизительно год, сэр.

— Это все? — спросил он.

Кай кивнул.

— Ты знаешь, я не очень хочу признавать это, но я работал у Олостина в течение пятнадцати лет. И возглавлял рейдерские отряды в течение пяти лет. — Люм откинулся на спинку стула. — Я боюсь, что не помню всех юношей, которые приходили в отряд и уходили из него. Я думал, что ты давно уже в отряде, но полагаю, что я путаю тебя с кем-то еще.

Люм мгновение смотрел на свои ладони. Кай поерзал на стуле.

— Кай, я не отвечаю за ошибки других. Если человек в моем отряде совершает самоубийство, то это — его собственная ошибка.

Он оглядел молодого человека сверху донизу, затем посмотрел ему прямо в глаза. Кай мгновение выдержал его пристальный взгляд, а потом опустил глаза.

— Если я не помню, как долго ты был с отрядом, то только потому, что я видел сотни убитых, точно таких же, как ты. И сказать по правде, я не могу даже вспомнить ни одного из их имен. По мне, их, возможно, всех звали Кай.

Люм хмыкнул, но тут же стал серьезным и еще раз оглядел наемника.

— Я подхожу к сути, Кай. У меня есть для тебя работа.

— Сэр, — ответил тот, не уверенный, что еще он может сказать.

— Как я заметил, ты достаточно хорошо обращаешься с кинжалом, и сумел выжить вчера вечером. Я надеюсь, — продолжил Люм, — что ты сумеешь остаться в живых в этом небольшом проекте. Скажи мне, что ты знаешь о нашем прославленном лидере Олостине?

— Сэр, я знаю, что он борется за свержение тирании архимагов, сэр.

— Это самый практичный ответ, когда-либо слышанный мной.

Кай был поражен и начал подниматься, чтобы защититься. Люм вскинул руку и засмеялся.

— Все в порядке, сынок. Ты понял основную идею.

Кай уселся обратно на стул. Он чувствовал себя так, словно его ругал отец.

— Ты хочешь остановить… тиранию архимагов?

Кай смотрел на капитана, задаваясь вопросом, к чему все это. Все эти вопросы о преданности и подтрунивания над его возрастом начинали его злить.

— Ну, Кай? — капитан повысил голос. — Ты веришь в то, за что мы боремся?

— Да, сэр, верю.

Кай стиснул зубы. Он не думал, что его представление предыдущим вечером было столь захватывающим, как капитан, казалось, верил, но как сказал сам Люм, он все еще был жив. Конечно, он не заслужил выговор за то, что убил опытного бойца в середине рейда. Эта встреча началась так хорошо, а теперь казалось, будто капитан обвинял его в том, что он шпион или кто-то еще.

— Ну, тогда, сынок, — спокойным голосом сказал Люм, — ты нужен мне, чтобы убить архимага Тень.