Загадка Багрового источника

Священник зашёл в воду по пояс и нырнул. Гвинет принялась молиться, безмолвно шевеля губами. Не успела она закончить, как отец Годфри появился снова и побрёл к берегу. В руках у его было неподвижное тело леди Изабеллы Кэрфакс.

Гвинет отвела глаза. Голова женщины была откинута под таким немыслимым углом, что сомнений быть не могло — леди Изабелла мертва. Как она ни барахталась, тяжёлый меховой плащ и бархатное платье могли бы утянуть ко дну любого. Тем более в ледяной воде.

Тем временем Гервард отрубил последнюю ветку, освободив, наконец, Марион из колючего плена. Та всхлипнула и уцепилась за протянутую руку Гвинет. Гвинет заботливо усадила вышивальщицу на пенёк и обняла за плечи, чтобы успокоить.

Но Марион не успокаивалась.

— Это моя вина, — всхлипывала она горестно. — Я должна была помочь…

Годфри де Массар поднялся по склону, мокрый и дрожащий, в облепившей тело рясе.

— Она… — дрожащим голосом пробормотала Марион.

— Мертва, — мрачно ответил отец Годфри. — Надо отвезти тело в деревню.

Марион ле Февр вскрикнула и разрыдалась, закрыв лицо руками. Несмотря на жалость, Гвинет не могла подавить растущее раздражение. Доставить домой госпожу ле Февр будет не проще, чем неподвижное тело леди Кэрфакс!

— Мы с Гвинет можем привести коня и нашего мула, — предложил Гервард. Посадим госпожу ле Февр на мула, а вы отвезёте тело леди Изабеллы.

— Мы с госпожой ле Февр подождём вас тут, — кивнул отец Годфри.

— Побудьте с отцом Годфри, госпожа ле Февр, — сказала Гвинет, похлопав Марион по плечу. — Мы скоро вернёмся.

У кромки леса она обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на место трагедии. На белом снегу чернела зловещая полынья, и совсем уж нелепым пятном смотрелось малиновое платье леди Изабеллы Кэрфакс.

Гвинет плохо запомнила вечер того дня. Ей показалось, что прошла целая вечность, пока она, наконец, не улеглась в тёплую кровать, согретая и досыта накормленная вкуснейшей маминой кашей. Перед тем, как задуть свечу, она поглядела на соседнюю кровать, где под грудой одеял угнездился её брат.

— Гервард?

— М-мм?

— Мы ошибались насчёт отца Годфри. Он всё-таки не М . Как я рада, что мы не пошли тогда к шерифу!

Её брат что-то сонно промычал в ответ.

— Гервард, послушай! Надо решить, что нам делать завтра!

Гервард вздохнул и приподнялся на локте, высунув из-под одеяла взлохмаченную голову.

— А ты что думаешь?

— По-моему, отцу Годфри можно доверять. Если бы он был М, леди Изабелла не пыталась бы убить его!

— Тогда кто же такой М ?

— Откуда я знаю? — нетерпеливо тряхнула головой Гвинет. — Может, он вообще из Лондона приехал? Короче, мастера де Бира мог убить и не М ! Он ведь не только шантажировал участников заговора, но и Святой Грааль искал. Что если кто-то хотел завладеть Граалем?

Мысли её вернулись к древнему пергаменту, с его «неполными» по словам Вазима Хараба указаниями, и красной капелькой в углу. Один медальон с изображением такой капельки они обнаружили в свежевырытой яме у Источника Чаши, а другой — в монастырской лечебнице. Что же связывает эти два медальона, и какое отношение они имеют к смерти лондонского купца Натаниэля де Бира?

— Отцу Годфри ни за что не разобраться в этом деле, пока мы не покажем ему письма, — вздохнул Гервард.

— Знаю, — неохотно признала Гвинет. — Ох, и разозлится же он!

— Нам он ничего не сделает, — заметил Гервард. — Мы спасли ему жизнь!

— Значит, отнесём письма завтра? — спросила Гвинет. Слова брата заметно подбодрили её.

Гервард кивнул.

— Отнесём, когда закончим утренние дела.

Гвинет задула свечу и поглубже закопалась в одеяла. Но сон её не был спокоен. Закрывая глаза, она слышала крики тонущей леди Кэрфакс, а снилось ей то малиновое платье на снегу, то чёрные с золотом башмаки Натаниэля де Бира возле окрашенного кровью ручья.

Глава двенадцатая

Ночью снова выпал снег, так что с утра Гвинет с братом пришлось помогать Уоту и Хенкину прокапывать через весь двор тропинку к воротам трактира. Почти все постояльцы, что хотели уехать с утра, передумали и остались ждать, пока погода переменится.

— Хорошо ещё, что кладовая у нас полна, — ворчала Айдони Мэйсон, накладывая детям кашу. — Они же весь дом съедят, и нас впридачу. Скорей бы оттепель!

Гвинет улыбнулась. Совсем недавно матушка боялась, что никто больше к ним не приедет, пока убийца на свободе.

Расчистив двор, Гвинет и Гервард вышли на улицу и увидели одинокую фигуру, бредущую мимо торговой площади.

Гвинет так и подпрыгнула от удивления.

— Смотри, это же Урсус!

Отшельник редко появлялся в деревне. Может, это непогода пригнала его сегодня? Заметённая снегом келья — не лучшее место, чтобы укрыться от стужи.

— Урсус, постойте! — крикнула она и бросилась за отшельником, на каждом шагу увязая в снегу.

Урсус остановился. Гвинет ожидала встретить знакомую добрую улыбку, но лицо отшельника было мрачным и озабоченным. А если вспомнить, как странно он себя повёл при виде арабского пергамента…

— Не хотите зайти к нам и погреться у огня? — предложила она. — Отец и матушка будут рады.

Глаза Урсуса потеплели.

— Спасибо, не сейчас, — вежливо отказался он. — Мне нужно вернуться на Тор.

— Тогда хоть еды возьмите, — сказал Гервард. — Матушка как раз печёт хлеб — я вам сейчас принесу.

И не дожидаясь ответа, Гервард умчался в трактир.

— Не откажусь, — кивнул Урсус и добавил, испытующе глядя на Гвинет:

— Удалось ли вам прочесть тот пергамент, что вы мне показывали?

— Да, — неохотно признала Гвинет, которой снова стало не по себе. — Мы разыскали в Уэллсе Вазима Хараба, и он сказал нам, о чём там говорится. Там… ну… указания, как и где найти Святой Грааль.

Урсус прищурился.

— Значит, мастер де Бир искал клад, что ценится в христианском мире дороже всех сокровищ? Смелый человек! И очень жадный.

Гвинет обратила внимание, что Урсус ни капли не удивлён тем, что Грааль спрятан так близко от Гластонбери. Может, он с самого начала знал, о чём говорится в пергаменте?

Появился Гервард с двумя хлебами, завёрнутыми в чистую тряпицу.

— Вот! — сказал он, вкладывая своё подношение в руки Урсусу. — Матушка сказала, чтобы вы приходили в трактир, если захотите ещё.

— Передай ей мою искреннюю благодарность, — церемонно поклонился Урсус и, снова повернувшись к Гвинет, сказал тихонько:

— В своё время всё будет найдено, дитя моё, но некоторым вещам лучше оставаться сокрытыми. И тому, кто ищет, не следует забывать об этом.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и зашагал к Тору.

— О чём это он? — удивился Гервард.

— Я рассказала ему, что Вазим Хараб прочёл в нашем пергаменте, — объяснила Гвинет. — А он повёл себя как-то странно, будто заранее знал, что там написано.

— Так он что, с самого начала мог все прочесть? — спросил Гервард, подтверждая подозрения сестры.

— Но тогда получается, что Урсус нам солгал! — возразила Гвинет. — Не может такого быть!

— Может, если он М, — напомнил ей Гервард.

Гвинет хотела сказать, что это невозможно, что их добрый друг не может быть хладнокровным убийцей, но слова замерли у неё на губах. Уж слишком странно вёл себя Урсус в последнее время. Пусть он даже и не М, но что-то он точно скрывает!

— Он ведь помогал нам, — сказала она, наконец.

И тут за шиворот ей свалилось что-то мокрое и холодное. Она развернулась и увидела на другой стороне улицы близнецов Торсонов. Амабель согнулась пополам от хохота, а Айво, не теряя времени, слепил второй снежок и запустил его прямо Герварду в лицо.

— Ты об этом пожалеешь! — взвыл Гервард, хватая пригоршню снега.

Ещё мгновение — и снежки засвистели в воздухе. Они разбивались о стены домов, падали, но многие достигали цели, вызывая у жертвы восторженный визг. Руки Гвинет застыли от холода. Вот она наклонилась, чтобы избежать брошенного Амабель снежного снаряда. Хлоп!