Драйв Астарты

…

Чоро Ндунти окинул внимательным взглядом своего сына, выходящего из воды.

– Тебе страшно, Лголо? Так?

– Нет, папа! – Мальчишка энергично повертел головой. – Я не боюсь!

– Ты не ответил, – вкрадчиво произнес генерал-президент.

– Я ответил, папа! – Возразил тот, становясь рядом с отцом.

– Ты ответил не на тот вопрос, сынок. И я могу сказать, почему. Тебе страшно, и ты стыдишься этого. Зато ты гордишься тем, что ты сильнее, чем твой страх, и что ты можешь сказать: «Я не боюсь!», и это будет правда. Но это не главное, нет.

Лголо опустил глаза и пробурчал.

– Это слишком сложно. Я не понимаю.

– Нет, сынок, это просто. Ты поймешь. Когда я был чуть старше, чем ты сейчас, мы воевали в Анголе. Там у одного человека была большая охотничья собака, а другой человек поспорил, что эта собака не сможет задавить обычную крысу. Он знал: крысе будет страшно, крыса побежит, а собака догонит её и задавит. Но он был хитрый, он сначала загнал крысу в угол, чтобы ей некуда было бежать. Так этот человек выиграл большую бутылку виски, собаке заклеивали покусанную морду пластырем, а крыса убежала. Так было, да! А знаешь почему?

– Крысе было страшно, но она была сильнее своего страха, – предположил Лголо.

Генерал-президент улыбнулся и покачал головой.

– Нет, сынок. Так было потому, что против большой собаки дралась не крыса, а угол каменной стены. Крыса слабее собаки, но каменный угол – сильнее. Большая собака щелкала зубами без толку в этом слишком узком углу, и ушла с драной мордой, да!

– У нас за спиной есть каменный угол? – Спросил мальчишка.

– Найди один верный ответ из двух, – сказал ему Чоро, – или твой папа совсем глупый дурак и хочет раньше времени умереть, да ещё вместе с тобой, или этот угол есть.

…

Из вместительного ангара быстро и почти бесшумно выезжали гусеничные машины размером с квадроцикл и закатывались по аппарели в небольшой трюм стофутового морского грузовика «Larry Aqua Foil», стоящего у причала. Рассмотреть эти машины мешали надетые на их корпуса маскировочные чехлы цвета хаки. Бездельничающая в районе причала публика строила разные версии, основными из которых были «это самоходные безоткатные пушки» и «это маленькие десантные танки». Внутри ангара машины были доступны обозрению, и Лголо Ндунти немедленно заявил:

– Это один в один робот «Wall-E» из мультика!

– Вообще-то, – поправил Рон Батчер, – это гусеничный малобюджетный мини-трактор.

– С дистанционным управлением, – уточнила Пума.

– Электрический, на самогонной батарейке, – добавила Йи Вааа.

– На спиртовом топливном элементе, – поправил Сиггэ Марвин.

Ематуа Тетиэво, директор партнерства «Hikomo» (Тувалу – Нукуфетау), входящего в консорциум PASA (Papua Air Space Agency), погладил ладонью пузо и переглянулся с Наллэ Шуангом, радикальным лидером движения «Humanifesto» (или «Humi»).

– Интересная мысль, племянник. «Wall-E» это хороший брэнд.

– Но чужой, – заметил Шуанг.

– Эйнштейн доказал, что это относительно, – уверенно заявила Пума. – Aita pe-a.

– Если Эйнштейн доказал, то можно называть так, – заключил Чоро Ндунти.

Последний мини-трактор был накрыт чехлом и покатился к аппарели. Оскэ Этено управлял им и несколькими такими же машинами, едущими впереди, без всякого напряжения, просто мышкой со своего ноутбука. Одновременно в тамбуре ангара послышался окрик, потом смех, и короткий обмен репликами на африкаанс.

– Ромсо, – пробурчала Флер, дремавшая на куче лишних чехлов.

– Ух, какая ты хитрая, – сказала та, появляясь в основном отсеке ангара. – Прикинь, декурион Таши Цамбва принял меня за кого надо. У меня актерский талант, да!

Молодая банту в данный момент выглядела в точности как обыкновенная портовая разнорабочая, которой сейчас нечего делать, и она шляется в грузовой зоне, глазеет на корабли, болтает с докерами, флиртует с моряками и ищет к кому упасть на хвост в смысле обеда с основательным стейком и хорошим пивом.

– Таши тыкал в тебя пистолет-пулеметом? – Cпросил Чоро.

– Почти, – ответила Ромсо. – Он передумал в последний момент.

– У! Хороший театр! А что говорят люди?

– Люди говорят: генерал Ндунти купил у канаков новые боевые машины: маленькие, верткие и очень страшные и везет их в Африку для новой войны.

– Хорошо! Что ещё говорят?

– Говорят: Ндунти правильно не полетел на самолете. В середине Индийского океана ходит пакистанский авианосец «Ошаби» и ждёт. Всем ясно, чего он ждёт, да! Над океаном всякое случается. Ндунти хорошо придумал взять морской корабль. Нельзя потопить корабль и сказать: оно само, это авария. Но он зря не взял военный эскорт. Подойдет чья-нибудь субмарина. Торпеда – пуф. И никто не будет виноват. Оманцы укажут на саудяков, саудяки – на иранцев, иранцы – на пакистанцев, а те укажут на Бангладеш. Как найдешь виновника? Субмарину не видели, она была под водой.

– Все так говорят? – Спросил Ндунти.

– Все, – подтвердила Ромсо. – И человек-аналитик по австралийскому TV говорит!

– У! Хорошо! – Произнес генерал-президент и вытащил из кармана кителя толстую кубинскую сигару. – TV должно правильно информировать людей, да!

…

Для Йи понятие времени суток было чем-то очень условным. Дома, на Пелелиу, она следовала некоторым ритуалам. Например: во все дни недели, кроме двух последних, приходить в офис на Румелет-Нуи ровно в 8:00 по часам или пить какао в компании коллег ровно в 13:00 по часам. По мнению Йи, часы с цифрами служили только для выполнения магических ритуалов или ещё если люди договариваются встретиться в определенном месте при определенной цифре. Применять эти условные цифры для регулирования распорядка дня ей даже в голову не приходило. Распорядок дня Йи регулировался суммой её эмоций и состоянием погоды. В данный момент (около трех часов ночи) эмоции были на первом месте. Она неслышно, как тень, скользнула на подоконник комнаты, где спал Наллэ Шуанг, уселась там и стала смотреть на облака, проплывающие по звездному небу. Будить людей по её представлениям можно было только в критической ситуации. Мало ли чем сейчас занят фантом человека, в каких мирах он странствует, с какими духами общается? Грубо вынудить фантом вернуться обратно в тело, это риск серьезно испортить отношения человека с кем-то из духов верхнего или нижнего мира. Поэтому надо ждать, когда человек проснется сам.

Ждать пришлось недолго. У Шуанга было неплохое чутье на чужое присутствие.

– Какого хрена! – Сонно произнес он, открывая глаза. – А это ты, Йи. Что стряслось?

– Мне неспокойно за Сиггэ, – ответила она, бесшумно спрыгнув внутрь комнаты. – Он улетел с Пэоем на запад на «эйр-багах» Ндунти. Это риск и я не понимаю, зачем.

– Эх, – вздохнул Шуанг, и включил свет – если так, то придется объяснять.

Он зевнул и подтянул к себе ноутбук, лежавший на расстоянии вытянутой руки от лежбища. Йи буквально вцепилась взглядом в экран.

– Перестань беспокоиться! – Шуанг чувствительно шлепнул её по упругой попе. – Это рутинная дезинформирующая операция с бытовым уровнем риска.

– Уф, – грустно произнесла юная татутату.

– Начинаю рассказывать, – объявил он, ещё несколько сонным голосом. – Вот карта Индийского океана и окрестностей. Мы около Фак-Фака. В шестистах милях к юго-востоку от нас Соц-Тимор. Туда вчера утром улетели Флер, Оскэ, Рон и Пума. Флер и Оскэ стали развозить игрушечные лодки, а Рон и Пума с австралийскими туристами и репортерами TV полетели вдоль 10-й параллели дальше на запад. Там по дороге три австралийских островных колонии. Роти рядом с Тимором, потом в тысяче миль к западу Кристмас и ещё в пятистах милях к западу Кокос. Острова Кокос как раз посредине между островом Шри-Ланка и австралийским городом Перт. По полторы тысячи миль на северо-запад и юго-восток, соответственно. По дороге они обгонят корабль Ндунти, который тоже идет на запад вдоль 10-й параллели и покажут это по австралийскому TV, а с островов Кокос они всей толпой полетят на Шри-Ланку и по дороге покажут ещё много интересного. Поддержка mass-media – это важно.