Глаза ворона

До сих пор содержание застольной беседы не слишком занимало мальчика. Волшебники говорили о какой-то древней книге пророчеств, точнее, об одном из них, в толковании которого они не сошлись. У Кая так бурчало в животе, давно простившемся с утренней порцией объедков, что он быстро потерял нить разговора и перестал напрягать слух. Внезапно слова Такхейвекха привлекли его внимание и заставили забыть о пустом желудке.

— …недавние события показали, что мое прочтение пророчества единственно верно. Когда я представлю Анклаву пленницу…

— Разве мнение достопочтенного Такхейвекха не является официальной версией Анклава? — перебил Мастер Ар с невинной миной.

— Анклав?! Собрание глупцов и невежд! — Старик ткнул вилкой кусок буковины с таким раздражением, что из мяса брызнул сок. — Они поверят в подлинное значение Пророчества Триады, только когда доказательства сунут им под нос! Но теперь у меня есть такое доказательство, какое никто из этих высокомерных ослов не осмелится оспорить.

— Достопочтенный Такхейвекх выказал, несомненно, чудеса дипломатии, если при таком принципиальном разногласии Анклав решился снарядить экспедицию в Потерянные Земли… — Мастер Ар был само очарование и невинность, и именно это заставило Кая заподозрить, что престарелому магу готовят ловушку.

— Моих чудес, к сожалению, было недостаточно, так же как и долгих лет исследований, расчетов, наблюдений за ходом светил!.. Недостаточно, чтобы убедить этих зазнавшихся крючкотворов выделить мне, Мастеру Такхейвекху, стоявшему бок о бок с Иль Алой на стенах Вард-ну-Арда, элементарный эскорт!

Рука слуги, ставившего в этот момент на стол дымящийся соусник, невольно дрогнула, и несколько бурых капель упало на белоснежную скатерть. К счастью, никто этого не заметил. Кай был относительно несведущ по части истории Последних Волшебных Войн: эту тему они с Ментором Рыцем только начали проходить. Но все же знания мальчика простирались достаточно далеко, чтобы помнить имя легендарной предводительницы Темных магов Иль Алой и хронику падения Вард-ну-Арда, которое стало началом их конца.

«Вот это да! Если старик не привирает — а с чего бы ему врать? — то выходит, он был свидетелем, если не участником, Волшебных Войн? Сколько же ему лет? Или и вправду некоторым магам открылась тайна бессмертия?» Каю пришлось снова удалиться в свой угол, но теперь он весь обратился в слух, забыв и про усталость, и про сосущее чувство голода в животе.

— О, нет, мой гостеприимный Ар. Я отправился в Потерянные Земли на собственный страх и риск в сопровождении единственного верного ученика — и все ради торжества истины и научной мысли! Но этого момента уже недолго осталось ждать…

— Обстоятельства, вероятно, вынудили с ним расстаться, — Мастер Ар уютно переплел пальцы и мечтательно склонил голову к плечу, видимо наслаждаясь особенно мелодичными переливами арфы.

— С чем? С кем? — Немного сбитый с толку Такхейвекх замер с поднятой вилкой в руке.

— С верным учеником. Мне не довелось его поприветствовать. Или достопочтимому Такхейвекху было угодно скрыть еще одного спутника чарами невидимости?

— От молодых глаз моего друга ничто не может укрыться, — пожилой волшебник беспокойно заерзал на стуле. Кажется, ему не понравился поворот разговора, и последняя фраза прозвучала двусмысленно. — Обстоятельства… не были нам особенно благоприятны. Нас преследовали. Этот их СОВБЕЗ… — Такхейвекх презрительно поморщился. — Слабенькие маги-недоучки, но их много, и они повсюду, как тараканы. Мой ученик благородно пожертвовал собой, отвлекая их на себя. Мне же удалось укрыться в Церрукане, а затем перейти пустыню. К счастью, я оказался прав, рассчитывая на гостеприимство властелина Замка…

— О, я весь к вашим услугам, достопочтенный Такхейвекх. Жаль, что мне не пришлось расточить мое гостеприимство и на Мастера Флеминга. Примите мои соболезнования по поводу его безвременной кончины. Он ведь погиб, не так ли?

— Молодой Мастер знал моего ученика? Какое удивительное совпадение…

— Мой род и род Флеминга связывают древние дружеские узы. Бедные Минги будут сражены, узнав о трагической участи их младшего сына. Тем более будучи лишенными возможности дать его телу достойное погребение. Кстати, а что сталось с телом бедняги?

— Э-э… — Такхейвекх запил ответ большим глотком вина, и Кай живо метнулся к столу с новым кувшином — теперь-то он расслышит все как следует! — Признаться, это мне неизвестно. В последний раз я видел юного Флеминга в Гор-над-Чета, где нам устроили засаду, — пожилой волшебник замялся и пожевал бороду. Судя по выражению его лица, лучше бы он укусил лимон. — Мой мягкосердечный Ар, я почти уверен, что мой ученик мертв, стоит ли подавать его семье ложную надежду…

— Почти?

— Он принял неравный бой, дав своему учителю возможность скрыться с доказательством его теории — не правда ли, деяние, достойное героя? А почему бы вам, благородный Ар, не отправиться в Анклав вместе со мной? Магическое сообщество не избаловано вашими посещениями, да и семья Мингов сейчас нуждается в поддержке…

— Анклав? Собрание глупцов и невежд? — процитировал Мастер Ар своего собеседника. — Увольте, этого добра мне хватает и здесь, — он улыбнулся уголками губ и описал кистью изящный полукруг, по случайности заключавший в себе и собиравшего нагар со свеч Кая. Все еще улыбаясь, хозяин Замка обратил пронзительный взор на белобородого волшебника, отложившего, наконец, вилку в сторону, — Флеминг, конечно, сейчас мертв. Но сама ваша э-э… научная экспедиция. Не ставит ли она под угрозу тайну Анклава? Внезапное появление двух темных магов в сердце Потерянных Земель, похищение, погоня, сражение с сотрудниками СОВБЕЗ — кстати, были жертвы? — не достаточно ли этого, чтобы нарушить сложившийся статус-кво? А если есть все-таки шанс, что Мастер Флеминг был захвачен живым…

— Пустяки, мой мальчик, совершеннейшие пустяки! — Кажется, на старика наконец подействовало вино. Он всплеснул руками и захихикал. — Современная политика Феерианды такова, что СОВБЕЗ попытается скрыть все следы происшедшего, не гнушаясь вмешательством в память возможных свидетелей. И это — независимо от их общественного положения! А ценность моего трофея — как для Анклава, так и для науки — намного превышает возможный (подчеркиваю, возможный!) урон. Что же касается бедного Флеминга, то ведь он связан печатью, как и все мы. Не исключая и моего проницательного хозяина.

Последние слова Мастера Такхейвекха Кай расслышал уж краем уха: как ни хотелось ему задержаться у стола, но кому-то надо было тащить грязные тарелки на кухню, и этот кто-то был, конечно, он сам. «Впрочем, грех жаловаться. Не пожелай Мастер Ар, чтобы сегодня за столом прислуживал именно я, никогда бы мне не услышать ни об Анклаве, ни о Потерянных Землях, ни об „экспедиции“ Такхейвекха. И о похищении! Мастер сказал: „похищение“… — размышлял мальчик, лихорадочно запихивая в нишу измазанную соусом посуду. Ниша в стене была снабжена заклинанием, отправляющим положенное в нее наверху, скажем грязные тарелки, прямо на кухню, а положенное внизу, скажем, новое блюдо, — наверх, в Обеденную Залу. — Интересно, а почему именно сегодня хозяину приспичило видеть меня в качестве виночерпия? Потому что, не разбив чашки и не макнув палец в суп, подать на стол могу только я или Хруч? А тролль слишком занят, гоняя гоблинов по кухне? Или на то была иная причина?»

Наконец прибыл десерт, и Кай устремился к трапезничающим, балансируя полным подносом. Разговор, однако, не стоял на месте и теперь перешел на Замок и личность Мастера Ара.

— И все-таки я не могу понять, — вещал запьяневший Такхейвекх, прицеливаясь ложечкой в сердце яблочного пирога, — как молодой многообещающий маг с блестящей родословной может прозябать в такой глуши? Жить бирюком в окружении монстров: гоблинов, троллей! Чего стоит хотя бы этот урод, которого вы послали мне навстречу! В нем же нет ничего человеческого! И где вы только его — ик! — отколдовали? — Мастера Такхейвекха, очевидно, ничуть не смущало, что упомянутый «урод» стоял тут же, за его правым плечом, подливая в тонкостенную чашку дымящийся черный напиток.