У удачи два лица (СИ)

— Ёжик, всё нормально, это свои, — мягко проговорил мужчина, изворачиваясь в моих руках и осторожно приобнимая за плечи.

— Какие нынче драконы нервные пошли, — иронично хмыкнул незнакомый мужской голос, и я наконец сообразила, что происходит. И почувствовала себя полной дурой.

— Кхм. Простите, — смущённо пробормотала, поспешно отодвигаясь от плетущего, и искоса взглянула на очеловечившегося волка. Сумела различить только светлые волосы и относительно небольшой рост.

— Всё в порядке, — за обоих ответил Кай, продолжая слегка придерживать меня за плечо. Боялся, что сбегу или ещё что-нибудь в этом духе выкину? — Синд, что такое?

— Ветер принёс запах твоей крови, решил встретить, — спокойно ответил он. — На всякий случай.

— Спасибо. Там ерунда, царапины, — отмахнулся альфа, опять перехватил мою руку и зашагал в прежнем направлении. — Что в лагере? Пострадавшие есть?

— Ничего серьёзного, — безмятежно откликнулся волк. — Переломы да ушибы; почти все успели укрыться под деревьями, обошлось без жертв. Скажи лучше, как тебе удалось так… удачно спрятаться?

— А это вот Ёжику спасибо, — ехидно сдал меня Кай. — У некоторых драконов при виде серьёзной опасности срабатывает очень странный механизм самосохранения. Это хорошо, что нас недалеко выкинуло, а не где-нибудь на другом краю мира.

— То есть, меня за серьёзную опасность всё-таки не посчитали? — иронично уточнил Синд.

— А что, было бы лучше, если бы пришлось нас ещё дольше разыскивать? — недовольно проворчала я. Тоже мне, нашли развлечение! Издеваются над слабой беззащитной девушкой; сама понимаю, что повела себя глупо, зачем об этом лишний раз напоминать?!

— Пожалуй, это аргумент.

— Ладно, этот разговор можно продолжить позже. Расскажи мне лучше об ущербе поподробнее, а то знаю я твоё «ничего серьёзного».

И мужчины углубились в подсчёт убытков, а я опять задумалась о насущном. Настораживала меня собственная реакция на Кая, очень настораживала! Я, конечно, девушка начитанная, что такое «любовь с первого взгляда» знаю, да и вообще со всеми сопутствующими симптомами и осложнениями в теории знакома, но… не может же это быть оно, правда?

Нет, он в принципе хороший, и, наверное, в него можно влюбиться. Вот только… мне-то это зачем? Это он со стороны такой положительный, а если копнуть глубже, такого найти можно! Да и вообще, какая влюблённость может быть через несколько дней после смерти мужа?! Я, конечно, дракон, и с эмоциями своими справилась, и убиваться о нём всю оставшуюся жизнь не планирую, но… совесть надо иметь, в конце концов. Одно дело, ничего не значащая болтовня и совместный полёт, но вот так сразу и без сожалений выкинуть Тура из головы и заменить на какого-то мутного оборотня — это слишком.

Очень жалко, что мои познания об особенностях подобных взаимоотношений носят преимущественно теоретический характер, да и источники той теории весьма сомнительны — сплошная художественная литература. А наша с Туром история для этого случая, определённо, не подходит.

Спросить бы у кого-нибудь совета, да не у кого! Не думаю, что Рассвета скажет мне нечто более умное, чем могу придумать я сама. Хоть прямо плюй на конспирацию и вызывай маму!

Нет, о подобных вещах лучше рассуждать с утра, на ясную голову, а не ночью в конце такого долгого и трудного дня. Может, я погорячилась, и никакими высокими чувствами тут не пахнет. Ну, подумаешь, понравилось, что мужчина обнял. И не такое бывает! Наверное… Может, это у меня от волнения и с перепугу.

Пока я рассуждала и принимала не слишком оригинальное решение «подумать обо всём завтра», мы успели добраться до цели. В лагере царило оживление, но деловитое, без суеты. Кажется, во время нападения было повреждено несколько палаток, и сейчас местные обитатели наводили порядок.

— Синд, можно попросить тебя об одолжении? — остановившись, обратился Кай к волку.

— Ну, попробуй, — иронично хмыкнул тот.

— Проводи, пожалуйста, Эжению в ту палатку, куда определили Рассвету, хорошо? А то ищи её потом по окрестным кустам, — мужчина бросил на меня насмешливый взгляд, а я едва удержалась от того, чтобы обиженно надуться и показать ему язык.

— Разумно, — согласно кивнул Синд. — Пойдём… Ёжик, — кивнул он мне.

Я бросила взгляд в спину удаляющемуся Каю, отметив на той спине россыпь кровавых пятен, проступивших на рубашке. Впрочем, альфа, похоже, не лукавил относительно несерьёзности собственных травм; пятна были подсохшие и в сплошную кляксу не сливались.

Успокоив таким образом свою совесть, я двинулась рядом с Синдом, с любопытством разглядывая уже его. Как-то не вязались с ним процитированные Расей слухи. Пожалуй, единственной примечательной деталью его внешности были глаза; очень светлые, почти жёлтые, они производили жутковатое впечатление. А в остальном — обыкновенный. Узкое лицо с высокими скулами, нос с горбинкой, тонкие губы, упрямый подбородок. Его наружность, в отличие от некоторых встреченных мной оборотней, пребывала в полной гармонии со вторым обликом. В том смысле, что и в таком виде было в нём что-то волчье.

— Нравлюсь? — ехидно осведомился Синд через несколько секунд бесцеремонного разглядывания.

— Ничего так, симпатичный, — честно призналась я, чем заслужила очень озадаченный взгляд мужчины.

Правда, развить тему ни он, ни я не успели бы, даже если бы собирались: пришли.

— Вот здесь, — он кивнул на палатку. — Рассвета сейчас там, одна.

— Откуда ты знаешь? — удивлённо уставилась я на него, а белобрысый в ответ пожал плечами.

— Чую.

— Ужас, как же ты это всё различаешь и не путаешься?! — озадаченно протянула я. Какой же у него должен быть нюх, что он за километр почуял приближение Кая, находясь при этом в толпе людей?

Мужчина в ответ как-то странно усмехнулся, тряхнул головой и пожелал мне «спокойной ночи», после чего обернулся волком и в два прыжка покинул поле моего зрения, только хвост и мелькнул.

Кажется, я догадываюсь, почему этот бедолага избегает больших скоплений народа и предпочитает жить в лесу.

Возникло огромное желание не пойти к Расе, а действительно назло альфе потеряться, но я быстро его отогнала. Я, конечно, красивая молодая девушка, и могу себе позволить время от времени совершать маленькие милые глупости, но не надо же доходить до откровенного идиотизма!

С Рассветой мы столкнулись на входе; кажется, она, услышав голоса, выглянула проверить, что происходит. Я тут же была сжата в крепких дружеских объятьях, подозрительно похожих на попытку удушения. После чего меня затащили внутрь, внимательно ощупали, отругали, заставили снять штаны и продолжили ругать уже в процессе оказания первой помощи.

Внутри палатки обстановка мало отличалась от той, которую я наблюдала у Кая, разве что кроватей здесь было две, они стояли по бокам от входа. Стол и стулья размещались между ними, а слева при входе притулилась одинокая тумбочка; вторую, видимо, не нашли.

— Рась, ну всё же обошлось, — не выдержала в конце концов я.

— Обойти-то обошлось, а я знаешь, как испугалась?! — возразила она. — Это же из-за меня всё! Я же знала, что летать тут нельзя, но совершенно забыла тебе сказать, и даже сама предложила; а теперь ты пострадала, ещё куча народу пострадала, пол лагеря разнесло, да ещё Кай куда-то пропал! Что нам делать, если он не найдётся?!

— Ну, во-первых, твой дядя уже нашёлся, — поспешила я её успокоить. — Мы с ним вместе потерялись, и вернулись тоже вместе, так что всё в порядке.

— Как вы умудрились? — озадаченно уточнила девушка.

— Да я сама не очень поняла, — я пожала плечами, насколько позволяла лежачая поза. — Когда напали, твой дядя потащил меня к укрытию, но добежать мы не успели. Упали, сверху что-то сыпалось, бабахало; я испугалась, а потом мы оказались в лесу возле озера. Причём как именно это получилось, совершенно не представляю! Ну, я же тебе рассказывала про эту магию? Так вот, я даже не слышала никогда, чтобы было возможно перемещаться с закрытыми глазами, то есть — по определению не видя никаких отражений. А потом мы шли, шли и пришли, — резюмировала я, решив не рассказывать ни о собственном позоре при встрече с волком, ни, тем более, о собственных мыслях по поводу альфы.