День рождения мира

и дедами, кое-кто - с маленькими голопузыми братьями или сестрами, или старшими, тоже разодетыми. Отец Луиса тоже пришел, но на нем были только рабочие шорты и ношеная майка, так что Синь пожалела товарища. Из толпы вынырнула ее мать, Джаэль, а с ней ее сын, Джоэль, из Четвертой чети, и оба были разодеты в пух и прах. Джаэль вся изрисовалась красными зигзагами и искрами, а Джоэль одел лиловую рубашку на золотой "молнии". Они обнялись, и поцеловались, и Джаэль сунула отцу коробочку, сказав "На потом". Синь уже знала, что в коробочке, но ничего не сказала. Отец тоже прятал за спиной подарок, и что в нем - Синь тоже знала.

Зазвучала песня, которую разучивали они все - все семилетки во всех четырех школах мира: "Я расту! Я расту!". Родители подталкивали детей вперед, или вели самых робких за руку, нашептывая: "Пой! Пой!". Распевающие малыши сходились в центре огромного круглого зала. "Я расту! Что за счастье - я расту!", пели они, и взрослые подхватили песню, зазвучавшую мощно и звучно, так что у Синь слезы на глаза навернулись. "Что за счастье!"

Старый учитель поговорил немного, а потом молодой, с красивым звонким голосом, сказал: "А теперь все садитесь", и все опустились на палубу. "Я назову каждого из вас по имени. Когда вас назовут - встаньте. Встанут и ваши родители и родичи, и вы сможете подойти к ним и взять одежду. Только не одевайте, пока весь мир не облачится! Я скажу, когда. Итак - готовы? Начали! 5-Адано Сита! Встань и оденься!"

Из круга сидящих малышей вскочила крохотная девчушка, вся красная, и в ужасе оглянулась, разыскивая мать - та уже стояла, со смехом размахивая красивой алой юбкой. Маленькая Сита ринулась к ней, и все засмеялись и захлопали в ладоши. "5-Алс-Маттеу Франс! Встань и оденься!" Так и шло, пока ясный голос не прозвенел: "5-Лю Синь! Встань и оденься!", и Синь поднялась, не сводя с отца глаз - его легко было найти в толпе, потому что рядом пестрели Джаэль и Джоэль. Она подбежала к нему, и схватила что-то шелковистое, что-то изумительное, и все, кто был из блока Пеони и блока Лотос, аплодировали особенно старательно. Синь развернулась и, прижавшись к ногам отца, смотрела.

"5-Нова Луис! Встань и оденься!", но он подлетел к отцу еще прежде, чем дозвучали слова, так что все снова посмеялись, и едва успели похлопать. Синь попыталась поймать взгляд Луиса, но тот не оборачивался, серьезно наблюдая, как продолжается Посвящение, так что Синь тоже смотрела.

- Вот пятьдесят четыре семилетних ребенка пятого поколения, провозгласил учитель, когда последний малыш покинул центр круга. Поприветствуем же их в радости и ответственности взрослой жизни! - И все смеялись и хлопали, покуда голыши торопливо и неловко, сражаясь с непривычными рукавами и штанинами, путаясь в пуговицах, натягивая все наизнанку, надевали свою новую одежду, первую в жизни одежду, и поднимались снова в новом блеске.

Все учителя и взрослые тоже завели "Что за счастье" снова и снова, и все друг друга обнимали и целовали. Синь быстро надоели эти