Чужая корона (Чужое тело-2)

— Ей должно достаться не разоренное хозяйство, а крепкая контора. — Проинструктировал я Ждана. — Чтобы работала и работала.

— Найду. — Серьезно кивнул мне головой Ждан. — Найду, конечно же, есть у меня на примете человек хороший. Пригляд за ним нужен, разве что.

— С этим сам разберись. Для начала управляющему заключить договор с торговым домом, и корабли должны выйти в море! С нас дерут втридорога, руда подорожала, а иноземцы скидывают цены на лампы. Надо, чтобы наши купцы торговали.

— Обижаете, Ваше Величество. Понимаю я все. Через семидневье те корабли, которые остались, пойдут.

У Ждана и в самом деле все получилось, они быстро с новым управляющим ударили по рукам, корабли загрузились нашими товарами в кредит по маковку и отплыли кто куда. Идея должна была бы принести немалую пользу, торговать через чужих людей я уже как‑то устал.

Впрочем, где‑то я слышал, что банкир не имеет национальности… Но до этого времени у меня ещё есть пару–тройку лет. Надеюсь, я к этому успею подготовиться.

— Ещё, самое важное, Ждан. — Я положил на стол пластиковую папку. — Вот это ткацкий станок. Он лучше и удобнее тех, которые применяются тут. Надо построить, настроить и пустить в дело.

— А… Что это? — Ждан листал файлы, глядел на чертежи. Тайком потер указательным и большим пальцем край сборочного чертежа. — Вот это как все? Я не понимаю, Ваше Величество… Это рисунок, вот это что? Длина? Да? Кто это рисовал? Можно ли мне с ним поговорить, может, он сможет рассказать лучше, без этих картинок?

Я вздохнул. Перенести б сюда краткий справочник по ЕСКД… Нет, я его уже перетащил, да только толку‑то что? Переводить его надо с русского на местный язык, а я не потяну.

— Смотри. — Я подвинул к себе лист бумаги, и начал рисовать. — Вот это цифра "один". Вот это два…

На десятичную систему ушло не очень много времени, тут же тоже десятичная система была, просто иные обозначения цифр, хотя и чем‑то похожие. Ждан все понимал хорошо. И обещался тщательно перечертить чертежи, заменив размеры в них местными обозначениями, а потом начать изготавливать.

— А потом мы их куда?

— Как это куда? Запускаем… В производство…

— А как же Гильдия Белошвеек, Ваше Величество? Они что скажут?

Видя мой непонимающий взгляд, Ждан пояснил, что коронный договор‑то работает в обе стороны. Гильдия мастеров это не просто клуб по интересам, это объединение профессионалов, которые вовсе не заинтересованы в том, чтобы им составляли конкуренцию, или, теми паче, профессиональные секреты наружу лезли. Пока мы крутились в пределах Гильдии кузнецов или делали такие вещи, для которых пока что Гильдий не существовало, то все в порядке.

Но так…

Были у меня две гильдии сразу. Гильдия Ткачей, почти уничтоженная королевой по подсказке графа Лурга, и Гильдия Белошвеек, которые только и могли ткать ткань и шить одежду. В принципе и те, и те делали одно и то же, просто первые ткали и шили для простого народа, а вторые только для богатеев.

— А что я им прикажу, то они и скажут. — Легкомысленно отмахнулся я. Я им ещё подарок на забыл, выходное платье для сексуальных меньшинств. И ежели что начнут говорить, так я им это платье хорошо вспомню! Три дня икаться будут.

— Но, Ваше Величество, так не годиться! Если мы будем делать много хорошей ткани и продавать по ценам ниже, чем гильдейские мастера, то Гильдия Белошвеек разориться. Кто же тогда будет платить налоги? Кто будет заботиться о стариках, кто будет воспитывать детей, если мы займемся их делом? Они по миру пойдут!

Вот, оказывается, несут полезную функцию и те почтенные матроны. Не только платья пидерастические шьют. Кстати, а почем ж там женщины‑то, когда главы остальных гильдий мужчины? Надо бы выяснить.

— Нда… Интересная проблема. Ждан, признаю, что я поторопился. Тогда сделаем вот как. Станок ты делай, он должен заработать и давать продукцию. Там ещё и прядильный станок есть… Его тоже изготавливайте. А потом что‑нибудь придумаем. В крайнем случае, будем сдавать оборудование в аренду. Не захотят… Так кто им судья? Прикажу основать Гильдию ткачей или Гильдию портных, они и будут ткани делать.

— Ваше Величество… Может, вообще ну его, эти станки? — Робко предложил Виктор. — Ну, к чему нам это? Наше королевство и так богатеет…

— Виктор, постарайся понять одну интересную вещь. — После недолгого раздумья сказал я. — Если это не придумаем мы… Так это придумает кто‑то кроме нас. И тогда нам не поздоровиться. Либо мы возглавим процесс, либо… Либо нам будет очень плохо, когда этот процесс возглавит кто‑то другой. Ты меня понимаешь?

— С трудом, Ваше Величество. — Задумчиво сказал Виктор.

— Хорошо. Вот представь, что такой станок появился в Империи. Что тогда?

— Эээ…

— Тогда они приплывут сюда на кораблях, и будут продавать ткани в несколько раз дешевле. И ткани их будут в несколько раз лучше. Понимаешь меня?

— Так назначить пошлины на ввоз! — Азартно сказал Ждан. — И все дела!

— Хорошо, отставим в сторону то, что сразу же начнется контрабанда через Степь или через Морское герцогство… И что Империя тоже может назначить пошлины нашим купцам, и неизвестно, выиграем ли мы торговую войну…

Брови Виктора взлетели вверх. Тут ещё не знали, что с помощью торговли тоже можно воевать, и куда как более эффективно, чем при помощи меча или автомата.

— Но вот представьте‑ка, что будет дальше? Для начала, Империя скупит всех ткачей во всех Срединных странах, кто не успеет назначить пошлины. А потом они придут сюда. Десятком–другим наемных отрядов, вроде отряда Каллуфа. Только в этот раз будет кому этим наемникам заплатить! Когда дело пойдет о сверхприбылях, те же Велий и Бромс, или кто там ещё? Они быстро договорятся, наберут наемников, сметут меня. Для начала посадят тут кого‑то вроде королевы Альтзоры, и начнут торговать. Ремесленник, пусть даже мастер Виктор, не сможет конкурировать с машинным производством. Никак не сможет. Ремесленники начнут разоряться один за другим, а еда и одежда будет стоить все дороже и дороже… И чем мы кончим? Что наши кости будут белеть на равнинах?

Последнюю фразу я где‑то слышал, ввернул для эффекта.

* - В 1834 г. английский генерал–губернатор Уильям Бентик докладывал в Лондон: "Равнины Индии белеют костями ткачей". Насильственное открытие рынка для дешевых промышленных товаров из Британии привело к разорению многих ремесленников в Индии, прежде всего — ткачей.

— Пушки…

— Виктор, сколько мы сможем хранить в тайне секрет зелья? Я думаю, что лет через десять у наших врагов тоже будет что‑то в этом роде. Уж гранаты‑то точно будут. А их больше, пушек и гранат у них тоже будет больше.

Наступило молчание.

— Страшноватая картина, Ваше Величество. — Сказал граф Слав. — Я тоже приходил к схожим выводам. Рано или поздно Империя или Рохни сумеют сделать пушки и бомбы. Как я понимаю, секрет зелья не так сложен, как рассказывают на каждом углу?

— Нет, не так. — Не стал отпираться я. — Он куда как более прост, чем кажется. Потому мы можем быть в безопасности только в одном случае. Если мы всегда будем впереди. Прошу вас всех это запомнить. — И для эффекта я обвел всех тяжелым взглядом.

Народ запомнил, задумался, стал расходится.

— Пошли. — Задержал я Феликса. — Теперь к генералу нашему, надеюсь, что дозрел. Виктор, с тебя доклад по состоянию войска, потянем ли мы имеющимися силами осаду Морского герцогства, при учете что к ним присоединиться барон Каллуф.

В коридоре меня встретила Вера.

— Ваше Величество, разрешите пару слов! — Взмолилась она.

— Хм… — Я покосился на Феликса и на Виктора. — Погодите тут пока что.

С Верой мы зашли за угол, тут коридор делал причудливый изгиб и уходил куда‑то вниз. Стараниями мастера Иштвана коридор отмыли, через равные промежутки стояли кадки с песком, висели на заклепанных цепях лампы.

Вера оглянулась, никого нет, тяжело вздохнула, словно перед длинным и долгим прыжком в воду.