Айлине дракона (СИ)

— Помогит… — попыталась пискнуть, но в губы страстно впился эльф, пытаясь языком раздвинуть плотно сжатые губы. Вот, вроде бы нормальные ребята, а что творят?! Неизвестно, насколько бы мальчики увлеклись моим соблазнением. Спас меня суперсексуальный голос, до странного знакомый, потребовавший отпустить девушку, то бишь, меня.

Парни даже и не подумали послушаться. Оказалось зря, так как силовой волной их отбросило от меня в разные стороны. Уф, спасена, по крайней мере на этот раз. Надо бы что-то придумать, чтобы в следующий раз, а он, я так понимаю, будет, шарахнуть озабоченных придурков каким-нибудь заклинанием. Оборачиваюсь, чтобы поблагодарить спасителя…

Да я лучше себе язык откушу, чем хоть за что-то ЕГО отблагодарю!

Глава 13

Ярромиэль озадаченно смотрел в след девушки. Проходя мимо тренировочного зала, он с удивлением увидел, как два студента страстно прижимаются к пытающейся вывернуться из их объятий девушке. Если не остановить этих ненормальных, дело может зайти далеко, тем более, что девушка явно не испытывала удовольствия от столь рьяного внимания к своей особе. Парни настолько увлеклись, что просьбу Ярромиэля отпустить студентку пропустили мимо ушей, поэтому пришлось воспользоваться магией. Небольшой вихревой поток отбросил озабоченных дружков от их жертвы. Та с явным облегчением выдохнула и обернулась к спасителю. Прекрасные синие глаза с благодарностью взглянули на Ярромиэля, но вдруг выражение глаз изменилось, в них явно читалась неприязнь, смешанная с удивлением. Недоумённо провожая глазами стремительно удалявшуюся студентку, мужчина пытался сообразить, чем же успел вызвать в девушке столь негативные чувства. Может, он зря вмешался, и приставание двух озабоченных ей было приятно, а возмущалась так, для игры. Кстати, об озабоченных, с ними надо что-то делать.

Доходчиво объяснив парням, а это оказались студенты предпоследнего курса, что Академия не то место, где можно выставлять на показ свою любвеобильность, Ярромиэль отправился к директору Академии, чьё предложение о проведении ряда лекций по магии драконов он, наконец-то, принял. Дядя давно предлагал ему это, но проблемы с беременной женой, а потом и Лансониэль отодвигали принятие решения на неопределённый срок. Одно огорчало мужчину, что теперь он не сможет так много времени проводить с сыном. И хотя матушка заверила, что с малышом всё будет хорошо, Ярромиэль поставил условием принятия работы в Академии недельный отпуск в конце каждого месяца для того, чтобы видеться с ребёнком.

Но, если честно, большую роль в его решении поработать в качестве педагога сыграла эта непонятная история с Лансониэль. Он был благодарен девушке за сына, злился на её непонятное поведение, и, что греха таить, был заинтересован ей как женщиной. Когда выяснилось, что душа бывшей жены эльфийки вернулась в тело, Ярромиэль был неприятно удивлён, разочарован и зол. И не сколько на то, что вернулась Эниллин, сколько на то, что ему так и не удалось выяснить, кто из двоих сыграл неприятную роль в деле с артефактами. Кроме того, в глубине души мужчину съедало чувство тоски по девушке, что так неожиданно стала его женой. А уж если вспомнить, как Ирриэль набросилась на него, обвиняя в том, что его дурной характер лишил соплеменников возможности прихода в мир золотого дракона, с каким разочарованием смотрела то и дело на нерадивого сына мать, то согласие на предложение директора Академии магии было той спасительной соломинкой, что не позволила Ярромиэлю обозлиться на родных, и не сойти с ума от противоречивых чувств.

К тому же вступление во временную должность магистра избавило мужчину от дополнительных разборок с Эниллин, заявившей, что являясь его женой и матерью малыша, она имеет все права требовать того, что ей причитается. Правда, благодаря совету старейшин, объяснивших блондинке, что брачная связь с Ярромиэлем расторгнута с того момента, как по инициативе самой Эниллин, её душа поменялась местом с Лансониэль. На том же основании ребёнок является сыном Лансониэль, так как дракона могла породить лишь дракон, а сама Эниллин — эльфийка.

И сколько бы Эниллин не злобствовала, сколько бы истерик не закатывала, она была вынуждена вернуться к родственникам, которые хоть и с неохотой, но приняли Эниллин. Узнав от совета всю историю, эльфы были шокированы поступком соплеменницы, для них дети являлись огромной ценностью, и желание так или иначе избавиться от ребёнка приравнивалось к преступлению против рода. А посему дальнейшая жизнь Эниллин будет отнюдь нелёгкой, наполненной осуждением и презрением соплеменников. И, кроме себя, винить в случившемся эльфийке некого.

Пройдя оставшийся путь в сиих раздумьях, Ярромиэль, наконец, добрался до директорского кабинета. Спустя час все необходимые вопросы были обговорены и мужчина смог спокойно устроиться в отведённых ему апартаментах вверху башни воздушников в левой части Академии.

Не раздеваясь, мужчина прилёг на кровать, заложив руки за голову. Из головы не выходили синие глаза давешней студентки, так похожие на глаза Лансониэль. Вот интересно, она исчезла, а брачная вязь на запястье до сих пор украшала руку Ярромиэля, словно жена до сих пор находилась в этом мире. Они так и не успели развестись, а потому шансов найти и жениться на айлине, единственной, сводились к нулю. Есть, конечно, шанс, как сказали старейшины, что сущность Лансониэль вселилась в кого-то ещё. Но это из разряда надежд, обречённых на провал. Хорошо, что у него есть сын, ради которого можно жить.

Когда я рассказала Нистике, что со мной произошло, она от возмущения минут пять не могла сказать ни слова, только фыркала, мыкала и плевалась. А потом её прорвало.

— Во, гады!!! Да я бы им… А ты почему их магией не шарахнула? Зарядила бы молнией или огоньком, ну, как ты умеешь!

Вот мне и самой интересно, почему? Ага, да потому, что атака двух озабоченных просто ввела меня в ступор, что я даже забыла, что умею пользоваться магией. Это я сейчас, задним умом, подумала, как бы запустила в придурков синей молнией, а лучше подправила бы им причёски драконьим пламенем, а тогда могла только пищать и трепыхаться.

Ну, да ничего, придётся мстить. А так как месть — блюдо, которое подают холодным, то…

Весь вечер мы с девчонками обдумывали план мести. Скажем прямо, арсенал получился ого-го! Осталось пустить план в действие. И начнём, пожалуй, с брюнетика, а блондина оставим на сладкое.

Когда разошлись по койкам, я решила подумать о том, о чём думать боялась — о встрече с «мужем».

Как он оказался в Академии? Что ему здесь нужно? И что делать мне? Ясно, что в теле Эланы он не смог узнать меня, чему, признаюсь, рада. И пусть он нравится мне внешне, может, даже больше чем надо, его несправедливое поведение в отношении меня, а особенно то, что он лишил меня сына, заставляло всё моё существо не просто злиться, а беситься до желания топать ногами.

Мою тайну целиком знают только двое, названные брат с сестрой. О том, что я на самом деле не Элана они же и старейшины рода, которые дали клятву ни словом, ни делом тайну не открывать. Так что никто не сможет ассоциировать меня с Лансониэль. А раз я не могу быть рядом с сыном, то не хочу больше ничего знать о своём «муже» и его родственниках. Проблемой может стать то, что, как предсказывала Ирриэль, окончательно проснётся моя драконица. Ведь не смотря на то, что тело переменилось, драконья сущность осталась при мне. А то, что драконья магия всё больше становится доступной, доказывает, очень скоро моя золотая покажется на свет. Честно говоря, я этого и жду, и боюсь. Мне же никогда не приходилось этого ни делать, ни видеть, как это происходит. Пожалуй, стоит обратиться за помощью к драконам-одноклассникам. За сими размышлениями не заметила, как погрузилась в сон.

Утро, как всегда, началось сумбурно. Мы с Нистикой банально проспали. И хоть бы одна зараза, вспомнила о нас. Все ускакали на занятия. Так что мы, наскоро натянув форму и путём не причесавшись, галопом понеслись в крыло воздушников, где сегодня начинались первые занятия.