Адам и Ева — 2

– Что ты с ней сделаешь? – спрашивает Шейла.

– Ты видела в вестибюле главного корпуса оружейный ящик? Принеси оттуда лазер.

– Там цифровой замок.

– Набери шесть знаков числа ПИ, если не поможет – Е, а если опять не поможет, 537624.

Шейла убегает. Стрекоза тут же снимается с плафона и устремляется к двери. Но не успевает. Врезается в дверь и падает на пол. Взлетает и садится на стол передо мной. Выпиваю компот и накрываю стрекозу стаканом. Крылья не помещаются, но она послушно поднимает их вверх. Ясно, что стрекоза была на ручном управлении, когда врезалась в дверь. Не смогла удрать, и сдалась в плен. Наверняка за пультом снова Шаллах. Что означает такой акт безоговорочной капитуляции? Только то, что микрошпиончики пока в дефиците. Драконы хотят его сохранить.

Не надо себя обманывать. Это сегодня они в дефиците. Завтра-послезавтра пойдут с конвейера. Как саранча – тысячами.

Отодвигаю в сторону стакан – стрекоза послушно перебирает лапками – и принимаюсь за суп, пока совсем не остыл. Вбегает восхищенная Шейла. На боку – кобура, вторая – в руках.

– Кир! Пять три семь шесть два четыре! Как ты узнал?!

– Этот код на заводе в замки ставят. Люди – лентяи.

– Теперь сюда ни один дракон не сунется! А где стрекоза? – шарит глазами по потолку.

– Вот она.

Восхищению нет предела.

– Что ты с ней будешь делать?

– Выброшу.

– Можно, я ее шлепну?

– Как хочешь.

Шейла осторожно, чтоб не упустить пленницу, сдвигает стакан на поднос и направляется к двери.

– Стой! А ты стрелять умеешь?

– Сейчас научусь!

Ох ты, боже мой! Полпоселка спалит. Подробно инструктирую, заставляю несколько раз повторить и отпускаю на смертоубийство. Второе, конечно, остыло.

Через минуту возвращается довольная Шейла. В ладошках у нее сплавленный комочек.

– Я первым выстрелом стакан разнесла. Она удрать хотела. Тут я ее широким лучом, полной мощностью! – радостно докладывает она. Я поднимаю бровь.

– Дома все целы?

– Ну… почти, – смущенно улыбается Шейла. – Не ругайся, я теперь знаю, что это такое.

Выходим на улицу. На стене дома широкая оплавленная полоса в форме запятой. Сосульками застывает пластбетон. В самом деле ничего страшного. Будь дом деревянный…

– Ты самый умный, самый славный! – шепчет Шейла. – Если б ты только знал, как я тебя люблю! Если с тобой что случится, я ни дня жить не буду. Я ради тебя хочу такое сделать! Такое! Такое!.. Хочу забраться на крышу и полететь! Чтоб ты, я и голубое небо! И солнце! А вдали – море.

– Медвежонок, мы уже летели один раз. Ты, я и голубое небо. И там было выше, чем с крыши.

– Ну ты все шутишь! – получаю по голове подушкой. – А я так рада, так счастлива! – Шейла крутит головой, чтоб волосы хлестали мою грудь. – Ты умеешь петь? Я хочу научиться петь!

– И летать?

– И летать!

– И плавать как рыба?

– С аквалангом! Ты научишь меня плавать с аквалангом?

– До моря триста километров.

– А здесь флаер есть. Научи меня водить флаер.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас!

– Хорошо. – я устраиваюсь поудобнее. Шейла кладет подбородок мне на грудь. – Самое главное – это сесть в кабину и пристегнуться. Потом нужно включить автопилот. А что потом?

– Сказать ему: «Лети-и!»

– А вот и нет. Надо сказать ему: «Доложи состояние». – Я сажусь и Шейла тоже садится. – Запомни: мы не на Земле. Здесь приграничье. Все блокировки сняты или загрублены. Если ты прикажешь флаеру лететь, он полетит. Хоть без двигателя. Поэтому обязательно спроси, все ли в порядке. Если хоть что-то не так, вылезай и ищи другой транспорт. Поняла?

– Перестань меня трясти. У меня голова отвалится. Кир, ну что ты в самом деле! Я обязательно его спрошу. Честное слово!

Отпускаю ее, и мы вновь ложимся. Глупо сорвался. Эх, Толян, дался тебе тот флаер… Три взлета, две посадки…

– Кир, ты не можешь хотя бы на минутку снять щит?

– Завтра, или послезавтра.

– Ну хоть на секундочку.

– Жена космодесантника должна быть терпеливой и послушной.

– Я буду самой лучшей женой! Вот увидишь!

– Как это я увижу, если у меня будет всего одна жена?

Шейла задумывается над этой проблемой. Я тоже. Она в меня влюбилась всей силой, всем жаром молодости. А я? Я могу предложить ей только дружбу и секс. Она это знает, и ее это устраивает. Чего же я комплексуюсь?

Работаю не разгибая спины. Шейла обустраивает нашу норку. Сначала торжественно похоронили мумию кошки. Мое присутствие было обязательно. Прощальное слово – тоже. Потом вынесли из дома тени забытых предков. То есть, все вещи прежних хозяев и всю мебель, хоть чуть-чуть не понравившуюся Шейле. Когда шкаф, считавшийся монолитным, развалился на секции, и одна заехала мне по коленке, я рассвирепел. Спустился в подвал и активировал четырех киберов. А сам демобилизовался (по мнению Шейлы – дезертировал) и вернулся к недопаянной схеме. Сердитая Шейла шарит по всему поселку и стаскивает все понравившееся в наш особнячок. Первым предметом был оружейный ящик. 420 кг весом, между прочим.

Поселок вовсе не выглядит заброшенным. То есть, СИЛЬНО заброшенным. Квартирьеры очень здорово разворотили всю землю на километр вокруг. Видимо, строили подземные склады открытым способом. Вырыли котлован, слепили и заполнили бесчисленными стеллажами и контейнерами бетонную коробку склада, присыпали все это сверху землей, а вот разровнять и озеленить не успели. Четыре монблана местного значения, только начавшие обрастать салатного цвета травкой, украшают пейзаж. Памятник квартирьерам в стиле Хеопса.

Заканчиваю настройку первого детектора. Готово! Пойду, порадую девочку. Глупо это – своими руками обрывать последние ниточки связи с большим миром.

Шейла сидит на полу и с тоской осматривает гору вещей.

– Что-нибудь не так?

– Ярмарка, – отвечает она и пинает подушку. – Нет единого стиля.

Чтоб не объяснять вслух, снимаю щит и кладу на тумбочку. Шейла взвизгивает от восторга, хватает меня за руку и тащит на улицу. Бежим хорошим аллюром до самого леса – так не терпится ей испытать детектор. Надевает наушники, включает устройство, минут десять водит антенной туда-сюда. Потом выхватывает лазер, и начинается пальба. Убиты четыре птички, пара стрекоз, две мышки и ежик. Начавшийся лесной пожар я погасил прицельными импульсными выстрелами полной мощности. То, что еще тлеет, гашу как малышня костер тушит. Шейла деликатно отвернулась.

– Все, – говорит она. – Чисто.

Я изучаю «трупики». От мелкой живности мало что осталось, но «ежик» сохранился достаточно хорошо. Простая и надежная механика, двухпроцессорный контур управления, устройство дальней связи. И все это очень похоже на живого ежика. Было похоже…

– Завтра очистим от нечисти весь поселок! – радуется Шейла.

– Только чистить буду я!

– Почему?

– Ты можешь перестрелять полезных киберов.

– Кир, а на каком расстоянии твой детектор электронику чует?

– Не знаю. Ежика ты с двадцати метров шлепнула.

Возвращаемся в поселок. Шейла шарит по сторонам антенной детектора.

– Завтра они все сдохнут, – радостно бормочет она. – Кир, ты настоящий гений! Ты вставил пистон самим драконам! Я даже не знала, что такое бывает! Мы теперь точно победим!

Победим. Если драконы в поддавки играть будут. Мы – в войну, драконы – в поддавки. Все при деле. Здорово.

Шейла до обеда бродит по поселку с детектором и палит во всю шпионскую электронику. Сегодня такой немного – три мышки, две птички. Вряд ли драконы, имея так хорошо замаскированные мобильные информаторы, применяли еще стационарные. Остались киберы – бытовые, уличные, монтажники, ремонтники. Шейла не стреляет в них по моей мысленной просьбе. Любой кибер может быть шпионом драконов. Но мы можем всех их отключить. Драконы не посмеют снова включить. Это было бы нарушением неписанных правил игры.