Сказки должны кончаться свадьбой (СИ)

Похоже, ответ оказался правильным. Настороженность снова исчезла, а сам Серый, шумно выдохнув, шагнул в сторону, открывая нашему взгляду Владеющую, которая все это время стояла надежно защищенная от происходящего его широкой спиной. Думаю, именно она почуяла колдовство и всполошила воинов.

Женщина пробежала взглядом по всему помещению, заглянула в мое лицо, подошла к зеркалу и дотронулась до его мокрой глади, поймав на палец каплю. Заметила горку черепков у моих ног. Подняла свои чистые, наполненные доброжелательностью глаза и неожиданно подмигнула. После чего повернулась к воинам и ворчливо, как старая тетушка стала выгонять их из комнаты. Адер, блюдя командирский авторитет, еще пытался остаться на месте, надеясь получить исчерпывающие и понятные объяснения, но решительно подталкиваемый в спину, тут же оказался за порогом. Как только последний Серый был выдворен, Айнарра решительно захлопнула дверь и повернулась к девушкам. От добродушной тетушки не осталось и следа. Теперь перед нами стояла суровая наставница.

- Надеюсь, вы получили хороший урок, и объяснять ничего не нужно.

От ее тона хотелось провалиться со стыда.

Сжала мое плечо:

- Молодец.

Руки у нее были правильные. Сухие, крепкие, теплые, с бугорками мозолей и первыми морщинами, темные от многолетнего загара. От Владеющей пахло травами и чистотой. Так же пахло от мамы. Я вдохнула этот родной, почти позабытый запах. Айнарра понимающе похлопала меня по плечу, и ушла. А я под виноватыми взглядами расходящихся по комнатам девушек, стала собирать с пола черепки.

Глядя на вереницу покидающих спальню невест, я мимолетно порадовалась, что среди них не оказалось Аллии, все же эта девушка очень здравомысляща. Полагаю, именно благодаря ее усилиям, часть невест не стала принимать участие в опасных забавах. Так же мимолетно поймала полный гнева и презрения взгляд Бекки, передернула плечами. Боюсь, что эта барышня доставит всем немало хлопот. Она своенравна и злопамятна. Не то, чтобы я опасалась мести, Бекка не способна на настоящую сильную ненависть, но такие как она, не брезгуют делать гадости исподтишка, так что придется быть осмотрительней. Мне еще нескоро простят кувшин воды, и уж тем более, обидные слова.

Что удивительно, Мелинда, в отличие от остальных, не чувствовала за собой никакой вины. И эта ее черствость резанула меня неожиданной болью. На вопрос, почему она согласилась участвовать в гадании, кузина ответила, что, мол, было интересно попробовать, и что, нет, они ни в чем не виноваты - ведь ничего же не произошло. А если бы не я, так и вовсе никто бы ничего не узнал. Мои попытки объяснить закончились провалом, Мелинда сослалась на усталость и головную боль после таких волнений, и предложила перенести все лекции на следующий день.

А утром вернулся отряд Лорда с новостями, и, озабоченные важностью этого известия, девушки предпочли забыть о ночном переполохе. Я не сомневалась, что Лорду Гварину между прочими делами доложат об этом досадном происшествии, но, полагала, что Айнарра, все исчерпывающее объяснит, и никаких последствий ни для меня, ни для остальных это событие иметь не будет.

Терзаемая по ночам кошмарами, я старалась ложиться как можно позже, а заодно и просыпалась чуть ли не до света, наблюдая за жизнью замка, и постепенно начиная понимать его обитателей.

У Серых оказались чудные порядки. Во-первых, тут воспитывали детей, которые свободно перемещались по всей территории почти без ограничений. Потому что за ними чутко и строго следил каждый глаз, в пределах видимости которого они появлялись. Детишек было немного. Человек десять - двенадцать, самому старшему было немногим больше одиннадцати. Они веселой стайкой появлялись и исчезали в самых неожиданных местах. Впрочем, мальчики, несмотря на юность, приучались к воинскому делу, а девочки наставлялись во всяких женских обязанностях. Как я поняла, как только малыши достигали достаточного возраста, чтобы обходиться без родителей, взрослые отвозили их под защиту надежных стены большого замка, который сами серые называли Главным Домом. Женщины если хотели, могли оставаться тут же. Но значительная часть их предпочитала оставаться рядом со своими мужьями. Такие вот ‘детские гнездышки’ существовали еще в трех или четырех крупных замках расположенных вдоль границы, да в нескольких фортах воспитывалось по двое-трое малышей. Детей как сокровища, берегли от опасностей Границы. Подростков не было совсем. По крайне мере на глаза мне они не попадались. А те, кто уже достигли пятнадцати лет считались взрослыми и разделяли со всеми Серыми их трудные обязанности, не получая никаких поблажек.

Странными в замке оказались не только порядки, но и двери. Любые из них: те, которые вели в жилые комнаты, в кладовые, подвалы, погреба, были сделаны из крепчайшего, толстого и очень дорогого дерева, а нередко еще и дополнительно окованы. Как будто за каждой дверью можно было обороняться от врага, в случае необходимости.

Еще во время отсутствия Лорда я забрела на конюшню проведать мою старую верную подругу. И познакомилась с роскошным диким зверем, сверкающим бешенными глазами и подпускающим к себе только старого конюха.

Я, откровенно говоря, не люблю лошадей. Побаиваюсь. Они для меня слишком норовисты. Мне стоит большого труда справляться с их гордостью и силой. Только старые клячи, вроде моей непонятного окраса Аниты, подчиняются такой трусихе. Мой идеальный зверь - молчаливый и покорный ослик. Но смоляной дикарь в деннике покорил меня с первого удара копытом о стену стойла. Будь этот конь человеком, я бы растеклась счастливой лужицей у его ног, считая за величайшее счастье любой подаренный взгляд. Хитрый зверь это ясно почуял и с царственной небрежностью принимал мое поклонение, снисходительно беря с ладони, приносимые в качестве дани хлеб и морковь. Иногда он позволял коснуться его шелковистой морды и язвительно выслушивал мои восхваления. Конечно, навещая его каждый день, я не забывала и про Каниту, но тянуло меня сюда по утрам, именно желание еще разок взглянуть на прекрасного великана. Теперь утренний поход на конюшню стал частью моей жизни.

Наутро после глупого гадания, поднявшего переполох, когда вернулся с отрядом Ледяной Лорд, я именно там и пребывала. И едва успела выскочить, заслышав стук множества копыт о камень, которым был мощен двор.

Я увидела Коррейна, раскрасневшегося от долгой езды, и улыбнулась ему, приветливо махнув рукой. Он поймал мой взгляд и вернул улыбку.

- Очень похвально, леди Ирга, что вы потрудились проснуться, чтобы встретить вернувшихся из похода мужчин, - прозвучал над ухом знакомый холодный насмешливый голос. И он опять назвал меня ‘леди’.

Лорд уже успел спешиться и теперь наблюдал, стоя рядом, как я меняю цвет лица от бледного к красному и обратно, откровенно забавляясь зрелищем.

- Ну что же вы молчите? Или от страха слова приветствия вылетели из вашей прелестной головки?

- Я приветствую вас, Лорд Гварин, - церемонно склонилась я. Пусть не надеется вывести меня из себя.

- Ну, что же. Долг общения можно считать выполненным. Обычно вы еще молчаливее, северная птичка.

И ушел…

Подходила к концу первая неделя нашего пребывания в замке, и я уже стала привыкать к царящим здесь порядкам. Дни, как мне кажется, похожи на бусины. Когда начинаешь низать новую нить, несколько первых кажутся особенными, различаются одна от одной, но после седьмой или восьмой становятся все на один вид. Разве что какая из них будет отличаться цветом или размером - и привлечет внимание. Вот и мои дни, такие удивительно похожие, спокойно потекли.

Продолжая походы по замку, в одной из открытых комнат я наткнулась на табурет. Совсем простой, с незамысловатой резьбой по бортику и уже не новый. Но от него исходило тепло. Знакомое тепло, такое же, как от заколки. Мне захотелось проверить догадку, и я подошла, желая найти знак мастера. А чтобы не чувствовать себя неловко, если кто застанет меня, вертящей в руках мебель, прикрыла дверь, оставив лишь маленький зазор, из которого тянулся лучик света.