Монумент

Мюртан просмотрел документы – отчеты и донесения из разных уголков Друина. Он мог бы и не читать их: все как один были предсказуемы. Еще давным-давно Мюртан понял, что вопреки святому учению люди не слишком-то отличаются друг от друга. В Книге Пилигримов говорилось, что бог-создатель отделил людей от животных, сделав каждую человеческую душу уникальной. Чушь! Пергаменты, стекающиеся в комнату Магистра Мюртана со всего Друина, опровергали это в полной мере. Повсюду творилось одно и то же. В восточных провинциях, охваченных голодом, население бунтовало, требуя хлеба. На севере, где свирепствовала чума, жители хватали всех женщин подряд, старых и молодых без разбору. Их кидали в темницы либо живьем закапывали в землю, поскольку народ полагал, что моровое поветрие вызвано колдовством. В далекой деревне на западе страны начали рождаться дети-уроды. Скорее всего причиной тому была грязная вода реки, но люди перепугались до дрожи и толпами собирались в церквях, моля Четверых о помощи.

Все было предсказуемо, обыденно и привычно. Бунты, поиски виноватых, взывания к высшим силам – они повторялись бессчетное число. Так было прежде, так будет и впредь. В сходных жизненных обстоятельствах все люди ведут себя одинаково. Жизнь, полагал Мюртан, – не что иное, как постоянно повторяющиеся циклы одних и тех же событий, снова и снова. И в этом повторении – бессмертие рода человеческого.

На столе остался последний пергамент. Отчет из Соритерата. Он содержал все, что имело отношение к Церкви, – кончины священников и теологов, свидетельства «чудес», доклады о ересях…

Глаза Мюртана скользнули по тексту. Он прочитал его. Помедлил. Прочитал снова… И позвонил в бронзовый колокольчик, стоявший на столе.

Вошел секретарь.

– Благой Магистр, – поклонился он. – Чем могу служить?

– Разыщи остальных Магистров, – велел Мюртан. – Я прошу, чтобы все собрались в Зале Девяти. Дело чрезвычайной важности.

Полчаса спустя Годвин Мюртан вошел в Зал Девяти. На стенах висели гобелены традиционного религиозного толка: вытканные сверкающими синими и золотыми нитями, они описывали путешествия Пилигримов и их воссоединение, на вершине Скаррендестина. Темно-синие ковры покрывали пол. За длинным овальным столом красного дерева восседали шестеро Благих Магистров. Мюртан обвел их взглядом.

Старики были погружены в полудрему. Худые, тонкие, иссохшие, как мумии, они существовали словно на грани между жизнью и смертью… Но это было обманчивое впечатление. Физическая немощь отнюдь не повлияла на их способности. Старики обладали острым и изощренным умом. Многие провели в должности Магистра несколько десятилетий и досконально разбирались в церковных делах. Они властвовали над телами и душами жителей Друина так же, как и над вверенными им землями, и управляли жесткой рукой. Люди иного склада недолго удерживались в магистерских креслах…

Ничем не ограниченная власть ожесточила сердца и притупила чувства, заменив их холодной рассудочностью. Иначе было нельзя. В первые годы назначения все новоявленные Магистры проходили «проверку на прочность». Те, кто мечтал об идеалах, задумывался о зле и добре, искал ответы на вечные вопросы, быстро сходили с дистанции. Или меняли свои взгляды. Ничего лишнего – только холодное сердце и острый ум. Когда-то давно Мюртан осознал эту простую истину и с тех пор придерживался ее неотступно.

Но сегодня он ощутил укол неуверенности. Не торопясь Мюртан уселся в кресло, придвинул к себе графин и налил в кубок воды. Бросил взгляд за окно, где на площади возвышался зловещий Дуб Кары. Он не торопился начинать.

– Зачем ты собрал нас, Годвин?

Говорил Хенгрист – старейший из Магистров. Его лысую голову покрывали возрастные пигментные пятна. Над белой клочковатой бородой темнели провалы щек. Он был невероятно стар – и невероятно умен.

– У нас проблема, – помолчав, отозвался Мюртан.

– И серьезная?

– Возможно, – кивнул Мюртан. – Убит Карранд Блэк.

– Кто? – переспросил один из Магистров.

– Купец, – бросил Хенгрист. – Он же владелец нескольких кабаков и торговец шлюхами. И он же привозит сюда корень видений. Блэк продает… продавал его нам задешево. За это мы не вмешивались в его грязные дела. – Хенгрист перевел взгляд на Мюртана. – Убийцу поймали?

Магистр кивнул.

– Сейчас он находится в тюрьме на Кандальной улице. Блэк погиб неподалеку от гостиницы «Алая звезда», примерно в полумиле отсюда. Стражи услышали крики и схватили убийцу. Пока неизвестно, что там произошло. Стражники утверждают: убийца клялся, что это была самооборона.

– Свидетели есть? – спросил Хенгрист.

– Содержатель «Звезды» якобы слышал шум драки в комнате своего постояльца, но не стал подниматься. Надо полагать, опасался за свою жизнь. Вдобавок есть еще минимум один человек, причастный к этой истории: когда прибыли стражи, он убежал. Неизвестно, что он там делал и на чьей был стороне…

Мюртан глотнул воды.

– Наше затруднение налицо. Карранд Блэк был не единственным поставщиком корня видений и даже не самым крупным. Однако если мы не расследуем его смерть, остальные занервничают.

– Иначе сказать, Годвин, – перебил Хенгрист, – ты полагаешь, что, если мы обойдемся с убийцей слишком мягко, прочие поставщики будут недовольны?

– Не то слово. – Мюртан покачал головой. – Не просто недовольны. Не мне вам объяснять, как подозрительны и недоверчивы люди, занимающиеся подобным делом. Если они сочтут, что опасность не окупает себя, они откажутся с нами работать. Мы должны показать, что смерть Блэка нас крайне обеспокоила. – Он пожал плечами. – Таким образом мы не только пресечем брожение в умах, но также и укрепим наш союз. Чем суровее мы накажем убийцу – тем лучше. Это должно стать жестом доброй воли по отношению к ним. В последнее время калифы Востока ужесточили патрулирование своих вод и жестоко расправляются с теми, кто вывозит корень. Для поставщиков наступили тяжелые, опасные времена. А мы должны их беречь. Думаю, нет смысла разъяснять, как нужен нам этот корень.

– Ну а насчет наказания? – спросил Хенгрист. – Что ты предлагаешь?

– Когда Карранд Блэк согласился ввозить корень, мы обещали ему защиту и присвоили статус Слуги Церкви. Его убийство, таким образом, можно рассматривать как…

– Короче, предлагаешь повесить убийцу на Дуб? Мюртан чуть пожал плечами.

– Я не знаю, что Блэк не поделил с этим человеком и кто виноват. В данном случае это не имеет значения. Мы дадим нашим поставщикам понять, что покушение на их жизни есть богопротивное преступление. И возмездие будет жестоким. Это удовлетворит их и придаст им уверенности.

Благой Магистр Хенгрист кивнул.

– В твоих словах есть смысл, Годвин. По-хорошему, нам, конечно, следовало бы поставить убийцу перед церковным судом. Но если мы все равно признаем его виновным, то это лишняя волокита. А мы признаем – ради блага Церкви и Друина. К полуночи его голова должна болтаться на Дубе. Поставщики будут довольны… и Ню’ктерин тоже, уж если на то пошло. – Старый Магистр поднял палец. – Однако я советую сперва допросить убийцу. Мы должны знать все о его связях с Блэком. Возможно, это не имеет никакого отношения к делу, тем не менее… Ну а затем – вынесем обвинительный вердикт.

– Стало быть, – сказал Мюртан, – на том и порешим? Никто не возразил.

Всю ночь Баллас провел в тесной камере. Несмотря на усталость и бурные события прошедшего вечера, он так и не сумел уснуть. Сперва мешала ярость: Баллас мечтал отомстить Карранду Блэку. Это из-за купца он оказался в кандалах, в каменном мешке, пахнущем мочой и страхом других людей. Если бы Блэк не задумал отобрать диск – остался бы жив. А Баллас был бы сейчас на свободе.

Купец заслужил наказание. Какая жалость, право, что он уже мертв. Баллас с удовольствием убил бы его еще раз – и не один. Он мысленно восстанавливал в памяти каждую деталь ночной схватки. Воображал, как кинжал проникает в тело купца все глубже и глубже… Теперь Баллас сожалел, что всадил клинок ему в сердце. Надо было опустить немного ниже, неторопливо вводя Блэку под ребра. Тогда купец умер бы не так быстро… Валялся бы на земле, корчась, как раздавленное насекомое.