Хроники Шандала. Тетралогия

Последнее, что он видел, – это два бога, обменивающиеся страшными ударами и не обращающие никакого внимания на рушащуюся из-за их схватки башню. Когда он вышел из портала в центре Бурграда, от нее уже осталась лишь куча обломков. Таким образом, судьба Ивана оставалась неизвестной. Честно говоря, по мне, лучше было бы точно знать, мертв он или жив. Неизвестность – это самая неприятная вещь.

В глубине души у меня все же теплилась надежда на то, что сын жив. Это подтверждало то, что мы выиграли битву. Если бы он был мертв, то Ноднол захватили бы орды некромансеров.

Андра записала для себя Ивана в мертвецы и не хотела о нем говорить. Солавар тоже предпочитал не распространяться на эту тему, окончательно решив для себя, что Таурон, вмешавшись, откорректировал свое пророчество, а значит, теперь Иван потерял свое значение для Шандала, сразу перестав быть интересным для повелителя Краага. В общем, похоже, что судьба сына волновала лишь меня.

Сам Бурград не сильно пострадал, так как «Вечная башня», находилась достаточно далеко от города. С нашей помощью Университет магии, захваченный некромансерами Йониха, Краан освободил довольно легко. Враги, лишившиеся своего непосредственного руководителя, не особо сопротивлялись.

Также без труда город был очищен от род-носцев, которые, несмотря на отсутствие Саена, пытались сопротивляться, но благодаря войскам, стянутым в столицу из всех концов острова, перевес сил был на стороне бурградцев, и враги поспешно бежали на оставшихся кораблях.

Насчет дальнейшего развития событий в Черном королевстве прогнозы Солавара оказались верны. Саре засел в Кендаре и Ротсе и отвечал на наши предложения о встрече грубым отказом.

Лишь с помошью Стэлле нам удалось договориться с ним о перемирии. Почему ей удалось то, что не удалось нам, для меня осталось тайной. Естественно, Саре и не думал освобождать захваченные им города, прекрасно понимая, что выбить его войска из них мы вряд ли сможем. По крайней мере в ближайшее время.

Также он понимал, что пока и сам не сможет вести активные военные действия против нас. Мир, если это можно было назвать миром, все-таки был заключен.

Шандал постепенно возвращался к мирной жизни. Но я не обманывался таким затишьем. Пока миром правят Великие маги, любое перемирие будет лишь затишьем перед бурей.

От предложения Солавара поселиться у него в Крааге я с благодарностью отказался. У меня было лучшее место. Два дня назад мне пришло сообщение, что там меня ждут. И это, наверно, было бы для меня хорошей возможностью забыть об этих Великих магах, которые мне уже успели сильно опостылеть.

Место называлось Феерград. И ждала меня Верховная фея Стэлле. Гном вызвался сопровождать меня. Среди собратьев его никто не ждал, а он, как сам говорил, уже отвык от привычной жизни гномов «Красной сотни».

– Значит, ты в Феерград? – спросил у меня Солавар. – Не передумаешь? Мое предложение в силе.

– Нет, извини – ответил я, – все уже решено.

– Понятно. Что ж, тогда мне остается пожелать тебе удачи.

– Присоединяюсь к этому пожеланию, – заметил Краан.

– Спасибо, – поблагодарил я. Эти двое магов были мне наиболее симпатичны из всей шайки Великих волшебников.

– Солавар, ты обещал… – напомнил я магу – Да, конечно, – ответил тот, и перед нами с гномом появился портал. – Это до Очарованного леса. Как я понял, тебя там встретят.

– Конечно, – ответил я, – еще раз спасибо. Прощайте!

С этими словами мы с Гниммером шагнули в портал.

– До встречи! – донеслись до меня прощальные слова мага.

Ну уж нет! На скорую встречу пусть не надеется. Может быть, в другой жизни. Как мне хотелось верить в эти слова. Но в глубине души я чувствовал, что волшебник скорее всего прав.

Книга 4. Последнее пророчество Таурона

Глава 1

СОЮЗ С БОГОМ

Это произошло рано утром, когда начавшее свое восхождение солнце только показало тонкой оранжевой линией зари, что готово к наступлению на темноту ночи.

Гулкий рокот взрыва и постепенно нарастающая дрожь земли заставили проснуться всех обитателей Скела, столицы королевства Некромансеров. Хотя жители его были привычны ко всему, но в этот раз произошло что-то явно из ряда вон выходящее!

Тысячи глаз испуганно высыпавших из своих домов людей были устремлены на восток. Туда, где три года назад при непосредственном участии Главы королевства Некромансеров Йониха на примыкающем к городу большом горном плато был сооружен испытательный полигон, сразу лишивший местных жителей покоя.

Но такой силы взрыв прозвучал впервые. Из города было видно, как, прорезав темноту неба, вверх взметнулись четыре огненных столба.

Они разгорались все ярче и ярче, и вскоре на них невозможно стало смотреть. Прогремел новый взрыв. Он был поистине ужасающей силы. Взрывная волна, сопроводившая яркую оранжевую вспышку, в считанные секунды докатилась до города, вызвав в горах несколько обвалов.

Скел строился с учетом постоянной опасности схода снежных лавин и камнепадов, но его магические защитные поля не смогли справиться с этой атакой. Ломая дома и разбрасывая камни из изуродованных стен, взрывная волна достигла океана и, раскидав напоследок несколько десятков разномастных судов в порту, затихла в холодных водах.

Над полигоном повисло облако черного дыма. Горожане начали потихоньку выбираться из уцелевших домов, чтобы помочь тем, кто оказался жертвой неизвестной силы, разрушившей по меньшей мере десятую часть города.

В недрах горы, непосредственно примыкавшей к полигону, в надежно защищенном и комфортабельном убежище находились двое. Черноволосый молодой человек с надменным и холодным лицом и красивая девушка лет пятнадцати. Через небольшое окно, прорубленное в камне и закрытое мощными защитными заклинаниями, они превосходно видели все происходящее на полигоне.

На изящном, словно выточенном из мрамора лице девушки застыло странное выражение. Смесь ужаса и восхищения.

– Значит, это правда? – Она повернулась к своему спутнику. – Кто же я, Йоних?

– Я тебе говорил, Мэлл. Ты не верила. В тебе кровь короля демонов и повелительницы фей! Ты видишь, на что ты способна?

– Да…

Йоних сдержал ехидную улыбку. Эта девушка была столь же упряма и своенравна, как и ее мать, – Верховная фея Нэлле.

Он помнил последние слова, которые она произнесла двенадцать лет назад на смертном ложе. Так и не смогла волшебница оправиться от ран, нанесенных ей погибшим Иваном, сыном рейнджера.

Умирая, она просила Главу Некромансеров за свою дочь. Но могла этого и не делать. Йоних сам был готов сдувать пылинки с Мэлл – так назвала малышку мать. Ее кровь представляла собой настолько взрывоопасный коктейль, что вряд ли кто решился бы предсказать судьбу этой девочки, постепенно превратившейся в высокую стройную красавицу.

В ней было очень много от матери и почти ничего от отца. От Главы Некромансеров не мог укрыться иногда мелькавший в глазах Мэлл в минуты раздражения красный огонек наследственного безумия.