Предсказание (СИ)

   Я качнула головой, приводя в порядок волосы, и чуть не упала от нахлынувшей боли. Голова взорвалась как от удара, перед глазами затанцевали звездочки. Я поднесла пальцы к вискам и начала медленно их массировать, поминутно вздрагивая и постанывая.

   Слова Златовласки, как окрестила я вторую девушку (первой бы подошло что-то вроде... м-м... - кикиморы), еще не зная ее настоящего имени: "Как ты, все в порядке? Может тебе помочь? Что случилось?!" Не сразу дошли до моего сознания. Но вскоре голова перестала взрываться, правда, все еще не много побаливала, и я вернулась в реальный мир.

   - Что это было? - участливо спросила девушка.

   - Не знаю, - собственный голос казался ужасно хриплым, - голова заболела. Наверное, мне лучше присесть.

   - Конечно, конечно. Может, лучше приляжешь? Сон помогает.

   - Зачем же вы меня тогда разбудили? - удивилась я.

   - Понимаешь, - девушка замялась, - за последние два дня ты ни разу не пошевелилась. Мы думали: мертва. Я даже пробовала щупать пульс - его не было. Так что, когда ты пошевелилась, мы обрадовались и не смогли удержаться.

   - Ты лекарь? - "Вряд ли, конечно, но надо же о чем-то спросить".

   - Нет, просто у меня мать знахарка. А насчет лекарства от головных болей, говорю из собственного опыта, не раз прибегала к этому средству.

   - Неужели всегда помогало? - с хитринкой в голосе спросила я. Хотя, казалось бы, зачем мне это знать?

   - К несчастью, нет. В особо тяжелых случаях приходилось пить разные настойки, а-то и обращаться к матери. Но здесь такой возможности нет, - Златовласка развела руками и вымучено улыбнулась.

   - А здесь, это где? - я наморщила лоб, вспоминая, куда меня могла занести судьба, и обнаружила полный провал в воспоминаниях. Нд-ам.

   - Если бы мы знали?

   - Мы? А ну да, еще Леси, - как я могла забыть про ту, кто нагнал на меня столько страха?

   - И не только она, - Златовласка приподняла одну из свисающих с потолка тряпок, (местный интерьер определенно "вдохновлял"), и я увидела еще троих девчонок. Они тоже улыбнулись. Никогда не думала, что бывают насмешливо-грустные улыбки. Оказалось, на свете можно увидеть абсолютно все. Вот только хорошо ли это? Интересный вопрос.

   Я перевела взгляд на собеседницу.

   - Что все это значит? Кто ты? Кто вы все? - голова и так ныла, а тут еще какие-то загадки. Они мне заранее надоели!

   - Меня зовут Селестин. Я родилась... Впрочем, тебя это не заинтересует.

   - Ну что ты. Я любопытна. Продолжай.

   - Ты права. Хотя бы время скоротаем.

   Не понимаю: мы кого-то ждем?

   - Как я сказала, меня зовут...

   Селестин родилась в небольшой деревушке Заречье. Ее матерью была травница: собирала растения, варила лекарственные отвары. В общем, пользовалась всеобщем уважением и доверием. Случалось, к ней наведывались и дворяне, когда их лекари оказывались бессильны против, нападавших на господ, хворей.

   Травница никогда никому не отказывала. Старалась и дочь приучить к лекарскому делу. Но не лежала душа Селестин к магии природы, не чувствовала она Земли и ее силы. Каждый раз, отправляемая на поиски какой-нибудь более-менее редкой травки, приносила что-то не то. Как же иначе, ведь про себя девушка постоянно называла эти растения, с заумными названиями сеном. Но лекарка не унывала. Такого целеустремленного человека еще поискать. Если уж решила, своего добьется. И вновь отправляла дочь на поиски. Так произошло и в то переломное утро.

   Это был теплый солнечный день. Селестин хотелось подпеть птицам, выразив хоть этим свою, в общем-то, беспричинную радость. Она задорно улыбалась односельчанам и, кажется, даже тихо мурлыкала что-то веселое себе под нос. Девушке нужно было отыскать бельвацер цветущий.

   Бельвацер, офицер, - привычно перевирала заумные названия дочь знахарки. Как говорят в таких случаях: природа, потрудившись над родителями, решила отдохнуть на детях.

   Село, наконец, закончилось, и девушка вышла к сосновому бору. Именно в нем, она планировала провести поиски бельвацера. Но зайти в него Селестин не успела. На дорогу выехал всадник. Никакой черной одежды, длинных волос и прочих атрибутов сказочных злодеев не наблюдалось. Да и выражение лица было безобидным, а глаза так и вовсе светились добротой.

   - Не подскажешь дорогу к Вольному, красна девица, - спросил человек. Кстати, лет ему было около двадцати пяти. Это-то Селестин подметила прежде всего.

   - Отчего ж не подсказать, - село Вольное находилось где-то в двух милях13 от родного для Селестин Заречья, - вам нужно сейчас повернуть Северо-восток. Поезжайте через лес, но не углубляйтесь в чащу. Доедите до подснежной поляны, там свернете на заячью тропу...

   Незнакомец глядел на Селестин с все возрастающим удивлением по мере возникновения новых названий.

   Селестин прервала саму себя, не дожидаясь пока это сделает собеседник.

   - Вы не местный?

   Всадник усмехнулся.

   - Определенно нет. Так что ваши слова ничего мне не говорят.

   - Но как же, - Селестин удивилась, - названия ведь говорят сами за себя.

   Мужчина вздернул брови.

   - А, ну да, - дошло до девушки: подснежников, ради которых дали название поляне: очень уж там всегда много их было, да и какие красивые, уже нет. Поздняя весна, как ни как. А заячью тропу можно легко спутать, скажем, с лисьей.

   - Давайте, я вас проведу, - наконец, решилась Селестин.

   - Ну что вы, - начал отказываться всадник, - не хотелось бы причинять столько неудобств такой молодой красотке.

   Селестин покраснела. Не каждый день удается получить комплимент, который, к тому же, ни к чему не обязывает.

   - Прекратите! Сами вы до вечера не доедете. А мне все равно нужно в лес: одну лекарственную травку отыскать.

   - Как же вы одна? - с изумлением воскликнул собеседник.

   "Кажется, меня перепутали со знатной дамой", - подумала Селестин. Девушке было безумно приятно.

   - Вот вы и защитите меня, - усмехнулась она.

   - Ну, если только так, - незнакомец засомневался, - садитесь-ка на коня. Вы сказали две мили, а это путь не близкий.

   Селестин подошла ближе. Лошадей она не боялась. Конечно, стать хорошей наездницей девушке было не суждено, но пару раз крестьянка довольно удачно ездила верхом. Недавний собеседник с легкостью поднял Селестин, и посадил на лошадь перед собой. Они въехали в лес, радостно обсуждая что-то. Первое время с опушки еще слышались голоса и смех, а потом все стихло. Видно, молодые люди отъехали достаточно далеко.

   - Последнее, что я помню, - говорила Селестин, - заячья тропа, которая ведет прямо к Вольному. Я сказала спутнику, что необходимость в моем присутствии отпала: нужно ехать все время прямо, никуда не сворачивая, а с этим справится каждый. Но он ничего не ответил. Просто ударил чем-то тяжелым по голове. Так я оказалась здесь в обществе еще десяти, похищенных днем ранее, девушек. Это случилось восемь дней назад. Мы не имеем ни малейшего представления, где мы. Только так - догадки.

   Я поддалась вперед, выказывая вспыхнувший, от ее последних слов, интерес.

   - Нас всех пленили на Севере Сиеры. Вряд ли одиннадцать девушек специально потом перевозили куда-то. Ведь нас мог увидеть кто-то знакомый и поднять шум. Хотя, все возможно.

   Я облизала языком пересохшие губы. Куда я вляпалась?

   - С тех пор доставили еще пятерых: двоих - в течение следующих трех дней, а позавчера - тебя с подругами.

   - C подругами? - переспросила я, - как чудесно! - у них и узнаю, как я, точнее ми, сюда попали. Не может же быть амнезия одновременно у троих?!

   Лицо Селестин как-то странно потемнело (как будто она растерялась, или разозлилась?), когда я выразила свою радость от присутствия в этом м-м подвале ... помещении для прислуги - не знаю точно, подружек. Но мне было уже не до нее. Я вскочила на ноги с вопросом: