Радиант

— Да, я слышала...

— Вот и отлично, — сказал Сварог. — Именно такую я намерен и устроить в вашем флигеле. Никто ничего не заподозрит: мои люди умеют держаться так, что их не видно и не слышно. И декорация убедительная: обыкновенный дворец, где молодая красивая хозяйка принимает гостей, устраивает балы и вечера Ассамблеи Боярышника... Вы не имеете ничего против?

— Ну что вы, ваше величество! Простите, что я вылезаю со своими бытовыми делами, но мне кажется, так будет даже безопаснее...

— Уж это наверняка, — сказал Сварог. — Поместье, битком набитое моими людьми, — одно из самых безопасных мест на Таларе, я так думаю... Учитывая, к тому же, что ваш бывший муженек очень скоро покинет столицу и ничего скверного предпринять не сможет... Да и куда ему против моих людей... — он широко улыбнулся — Ну, а медведей бояться не следует, правда?

— Правда, — сказала Вердиана, улыбаясь чуточку смущенно. — Честно говоря, я в первые дни все же боялась выходить на крыльцо в сумерки — там, в поместье, об этом столько сплетничали слуги, некоторые чем угодно клялись...

В самом деле, со старинных времен кружило поверье, что два огромных каменных пещерных медведя тонкой работы, стоящие по сторонам парадного входа, иногда в безлунные ночи оживают, спускаются с лестницы и подстерегают на ближайших улицах невезучего прохожего, от которого остаются рожки да ножки. В свое время Сварог, давно заимевший привычку на всякий случай не проходить мимо необычайного, предпринял короткое расследование (памятуя о кошке из черной бронзы и пантерах в собственном Вентордеране). Однако Яна в качестве главного эксперта не усмотрела в мишках никакой магии. А чуть позже Интагар через барона Фатеруса раздобыл любопытные пожелтевшие бумаги чуть ли не вековой давности — следственное дело, давным-давно отправленное в архив.

Тогда, почти сто лет назад, показалось, что легенда и в самом деле оказалась правдой: в окрестностях замка за какой-то месяц подняли не менее дюжины трупов, растерзанных так, как это мог сделать только дикий зверь. Моментально поползли жуткие слухи, как водится, стократ преувеличенные молвой, с наступлением темноты тот район пустел (и наоборот, нашлись лихие головушки из отчаянных молодых дворян, решившие ночью поохотиться на оживающие статуи — и двое из них погибли столь же страшной смертью). Дошло до того, что толпа горожан из низших гильдий, вооруженная в основном кузнечными молотами, нагрянула ко дворцу, твердо намереваясь статуи разбить в щебенку, — но была отогнала конной полицией протектора и драгунской алой (правда, тогдашний герцог на всякий случай уехал к себе в имение, оставив замок под сильной охраной — человек был крайне суеверный и во многое готов был поверить).

А вот в те времена начальник тайной полиции Латераны суеверным не был нисколечко. Анализируя и сопоставляя, он пришел к выводу: все без исключения убитые были загулявшими дворянами, и небедными, причем с трупов исчезло все, представлявшее хоть какую-то ценность. А это уже наталкивало на размышления. Сыщики, приставленные ночью следить за парадным входом во дворец, заверяли: во время очередного убийства медведи с места не сдвинулись, так и простояли смирнехонько до рассвета. Так что работать стали в более реалистическом, так сказать, направлении, выслали тайные патрули, пустили «подсадных уток» — и уже через несколько дней сграбастали шайку человек из шести, вооруженную приспособлениями, отлично имитировавшими клыкастые медвежьи пасти и когтистые лапы. А там и остальных подгребли, отыскали укрытые драгоценности — главарь оказался человеком крайне умным, не толкал добычу перекупщикам, а старательно копил, рассчитывая потрудиться еще с месяц, а потом сбежать с добычей подальше, куда-нибудь на Сегур или в Лоран, предварительно устроив своей шайке торжественный ужин с подмешанным в вино настоем ядовитого ратагайского болиголова... Тогдашний король голубиным нравом не отличался — а потому, учитывая обстоятельства, повелел применить казнь нестандартную и побросать всю банду в загоны к пещерным медведям в своем зоопарке. Что и было старательно исполнено при большом стечении народа.

— Да уж, какие там медведи... — сказал Сварог. — Люди бывают в сто раз опаснее... Ну вот, все устроилось. В ближайшие дни мои сотрудники займутся всем необходимым. А в остальном, как я уже говорил, — вы там полная хозяйка.

— Значит, я могу пригласить на Ассамблею Аленту Вольмер? Канилла говорила, вы не против...

— Ну, конечно, — сказал Сварог. — Я ее вовсе не держу взаперти. И полностью ей доверяю. Что вы так странно смотрите?

— Конечно, это совершенно не мое дело — давать вам советы, особенно в столь деликатном предмете...

— А вы попробуйте, — сказал Сварог. — Ничего не имею против, когда мне дают советы, если они толковые.

— Ваше величество... А почему бы вам на ней не жениться? Она чудесная девушка, я это поняла за три месяца знакомства...

Сварог ухмыльнулся про себя: ну большинство женщин прямо-таки горят желанием женить и выдавать замуж... Ну, в конце концов, вскоре и так тайна перестанет быть тайной...

— Не могу, — сказал Сварог. — По весьма существенной причине: мы и так уже женаты. По всем правилам. В Хелльстаде.

Вот теперь он поразил девушку до глубины души. Глаза у нее прямо-таки округлились:

— Но ведь... Получается... Выходит... Алента — королева Хелльстада... Многие уже знают, что в Хелльстаде вы обвенчались с какой-то девушкой...

— Ну да, — сказал Сварог. — На сей раз я вам не выдаю никаких государственных тайн. Можете рассказывать об этом, едва выйдя отсюда. Просто... Просто нынешнее положение дел какое-то время сохранялось по весьма веским государственным соображениям. А теперь об этом можно и объявить широко — что и будет сделано через день-другой.

— Ой... — сказала Вердиана, прижимая ладонь к губам. — А я к ней обращалась по имени, вообще держалась, как с подругой...

— Вот и продолжайте, — сказал Сварог. — Коли уж она не имеет ничего против. Скажу вам по секрету, в ней нет ни капли спеси, так что...

Он с неудовольствием почувствовал, как «портсигар» в кармане явственно завибрировал — и вибрация была довольно сильной, что далеко не всегда случалось. Выругался про себя: в кои-то веки удалось отрешиться от всех забот и безмятежно поболтать с милой девушкой, к которой к тому же не испытываешь ни капли мужского интереса...

Однако рассиживаться не стоило. Он торопливо встал:

— Извините, я отлучусь, вызывает секретарь...

Вышел в приемную и открыто достал «портсигар» из кармана: в приемной были только свои, люди надежные, видевшие и не такое — статс-секретарь и двое ратагайцев. Нажал соответствующий «самоцвет», над «портсигаром» вспыхнул небольшой экран — видимый, правда, только с его стороны.

Лицо у профессора Марлока выглядело спокойным. Вот только глаза...

— Белая Тревога, лорд Сварог, — сказал он, четко и бесстрастно выговаривая слова. — Вимана в Латеранский дворец за вами уж вылетела. Поспешите.

И исчез с экрана. Сварог длинно и затейливо выругался про себя — но ничего тут не поделаешь...

Глава III КОГДА ПОЛЗАЮТ КАМНИ

Сварог неотрывно смотрел вниз. Обзор оказался великолепным — высокое окно виманы наклонено наружу под углом в сорок пять градусов.

Отсюда, с высоты примерно в пол-лиги, зрелище не представало ни пугающим, ни опасным и больше всего походило на большое пятно серой, почти черной краски, выплеснутой на прекрасно выполненную рельефную карту местности — с крохотными деревьями, малюсенькими домиками, неправильной формы распаханными полями, узкой речушкой с мельницей на ней. По форме оно больше всего напоминало чуточку неправильный овал, одним узким краем упиравшийся в густолесье — другой уже переполз через речушку и захватил край деревни, часть крестьянских домов. Можно было и с такой высоты рассмотреть неяркие сиреневые вспышки, то и дело мелькавшие по всему периметру овала.