Алмазный трон

— Странно, — пробормотал Спархок.

— Вот почти точное описание занятий практически любого земохца в Лэморканде. Здравый ум никогда не был там в почете, — Келтэн встал. — Я пойду поищу что-нибудь вроде кровати. Притащу сюда, и мы с тобой поболтаем еще о старых временах перед сном.

— Хорошо.

Келтэн ухмыльнулся.

— Например о том, как твой отец поймал нас на том сливовом дереве.

Спархок поморщился как от боли.

— Я старался забыть об этом в течении тридцати лет.

— У твоего отца, насколько мне помнится, была тяжелая рука. На весь остаток дня я потерял всякий вкус к жизни, а от слив к тому же резало в животе. Ладно, я скоро вернусь, — он повернулся и вышел из кельи.

Возвращение Келтэна радовало Спархока. Они вдвоем выросли в доме его родителей в Димосе, отец Спархока взял на воспитание Келтэна после того, как его родители и вся семья погибли, и двое мальчиков провели в доме Спархоков годы до принятия послушничества в Главном Замке Ордена в Димосе, так что они были друг для друга даже больше, чем братья. Правда, Келтэн бывал порой резок и грубоват, но это все было мелочи, а главное состояло в том, что дружбу с ним Спархок считал одной из тех вещей, что ценятся в жизни превыше всего.

Спустя некоторое время Келтэн возвратился, волоча за собой кровать, точно такую же, какая стояла в келье, и они долго лежали в тусклом свете свечи, вспоминая минувшее.

Рано утром они поднялись и облачились в одеяния, которые пандионцы носили в своих обителях — поверх кольчуг — длинные темные хламиды с капюшонами, прикрывающими верхнюю часть лица. Ловко уклонившись от присутствия на утренней службе в храме, они отправились на поиски женщины, обучавшей уже не одно поколение пандионцев секретам премудрости и магии.

Они нашли ее за утренней чашкой чая.

— Доброе утро, Матушка, — приветствовал ее с порога Спархок. — Ты не будешь возражать, если мы присоединимся к тебе.

— Вовсе нет.

Келтэн преклонил перед Сефренией колени и поцеловал ее руки.

— Прошу благословения, Матушка, — сказал он.

Она улыбнулась и мягко взяла в руки его лицо, произнося благословение на языке стириков.

— После этого я всегда чувствую себя просто заново родившимся, — сказал Келтэн, поднимаясь на ноги. — Хотя, честно говоря, я даже не понимаю всех сказанных тобою слов.

— Я вижу, вы решили не посещать храм этим утром? — с укоризной спросила друзей Сефрения.

— Наше отсутствие на одной службе вряд ли будет большим расстройством для Бога, — пожал плечами Келтэн. — Кроме того, я наизусть помню все проповеди Вэниона.

— Какое еще озорство вы запланировали на сегодня? — поинтересовалась Сефрения.

— Озорство? — удивленно переспросил ее Келтэн.

Спархок рассмеялся.

— Действительно, мы вовсе не собирались сегодня озорничать. Мы просто хотели заняться одним неотложным делом.

— Там, в городе?

Спархок кивнул.

— Единственная проблема состоит в том, что нас слишком хорошо знают в Симмуре. Мы надеялись, что ты могла бы нам помочь с каким-нибудь маскарадом.

— Вы что-то не договариваете, — Сефрения строго посмотрела на утренних визитеров, — я все-таки хотела бы узнать, в чем заключается ваша затея.

— Мы думали поискать там одного старого знакомого, человека по имени Крегер. Он знает кое-что, чем просто обязан поделиться с нами.

— И что же именно?

— Он знает, где находится Мартэл.

— Крегер не расскажет вам этого.

Келтэн похрустел суставами, вызвав звук, который невозможно было слышать без содрогания.

— Не хочешь ли ты заключить с нами пари, Сефрения?

— Когда же вы оба повзрослеете? Вы так и остались детьми.

— И, наверное, поэтому ты так нас любишь, Матушка, — улыбнулся Келтэн.

— Так ты можешь посоветовать нам какой-нибудь способ маскировки? — спросил Спархок.

Сефрения посмотрела на них, поджав губы.

— Я думаю, из вас бы получились хорошие придворный со слугой.

— Вряд ли я смогу ввести кого-нибудь в заблуждение, изображая придворного, — возразил Спархок.

— Я предполагала поделить роли как раз по-другому. Я постараюсь сделать тебя похожим на доброго честного слугу, а Келтэна мы оденем в шелковый камзол и уложим его длинные светлые волосы, так что он вполне сойдет за придворного.

— Да, я буду неплохо смотреться в шелке, — скромно потупив глаза, проговорил Келтэн.

— Почему бы нам просто не переодеться парой обыкновенных рабочих? — спросил Спархок.

Сефрения покачала головой.

— Простолюдины обычно теряются и услужливо ведут себя раболепно и услужливо при встрече с кем-нибудь из знати. Сумеете ли вы это?

— Да, это Сефрения верно подметила, — кивнул Келтэн.

— Кроме того, рабочие не носят мечей, а вы же не собираетесь выйти в Симмур безоружными, я надеюсь?

— Ты успеваешь подумать обо всем, Сефрения, — уважительно сказал Спархок.

— Хорошо, — произнесла волшебница, — посмотрим теперь, что мы можем сделать.

Несколько служителей были разосланы по Замку за необходимым реквизитом. Сефрения тщательно осматривала каждую принесенную вещь, отбирая некоторые и откладывая другие.

Спустя что-то около часа в комнате стояли два человека, имевшие лишь отдаленное сходство с вошедшими в нее пандионцами.

Спархок был одет в незамысловатый наряд (непохожий, правда, на одеяние Кьюрика) и вооружен широким коротким мечом. На лице его появилась свирепая черная борода. Среди прочих украшений в глаза бросался широкий багровый шрам, пересекавший сломанный нос и уходивший под черную повязку на левом глазу.

— Эта штука слегка мешает, — пожаловался Спархок, пытаясь почесать подбородок под фальшивой бородой.

— Держи руки подальше, пока клей не подсохнет, — Сефрения слегка ударила его по руке, — и надень перчатку, иначе, боюсь, твое кольцо может вызвать нездоровый интерес у окружающих.

— А это действительно необходимо, чтобы я носил эту игрушку? — спросил Келтэн, помахивая легкой рапирой. — Я хочу иметь при себе меч, а не вязальную спицу.

— Придворные не носят широких мечей, — напомнила Сефрения, критически осматривая его.

Келтэн был наряжен в ярко-голубой шелковый камзол, изукрашенный красным галуном. Такого же, как и галун, цвета панталоны обтягивали его ноги. Костюм довершала пара мягких коротких сапог, так как не нашлось достаточно огромных башмаков его размера, модных в это время при дворе. На голове Келтэна красовалась широкополая шляпа, осененная белым пышным пером.

— Ты выглядишь прекрасно, Келтэн, — наградила его комплиментом Сефрения. — Я думаю, тебя вообще невозможно будет узнать, особенно когда я нарумяню тебе щеки.

— Нет, это абсолютно невозможно! — воскликнул Келтэн, испуганно отскакивая от волшебницы.

— Келтэн! Садись, — твердо сказала она, доставая коробочку с румянами.

— Это и правда так уж необходимо? — жалобно спросил ее Келтэн.

— Да, и сиди, пожалуйста, спокойно.

Келтэн взглянул на Спархока.

— Если ты только посмеешь засмеяться, я вызову тебя на поединок, так что даже и не помышляй об этом.

— Кто, я? — переспросил Спархок, ядовито улыбаясь.

Пока Сефрения наводила Келтэну румяна, в комнату вошел Вэнион. Поскольку за Замком постоянно наблюдали шпионы Энниаса, то он решил совместить одну из хозяйственных потребностей Замка с хитрой уловкой.

— Нам необходимо перевезти некоторые вещи в гостиницу, — объяснил он. — Энниас знает, что гостиница принадлежит Ордену, поэтому спрячем Келтэна в фургон, а этого доброго честного сквайра превратим в возницу, — он указал глазами на бородатого Спархока. — Сефрения, где ты сумела раздобыть бороду, настолько сходную с его настоящими волосами?

Сефрения улыбнулась.

— В следующий раз, когда пойдешь в конюшню, не рассматривай слишком пристально хвост своего коня.

— Моего коня?

— Да, ведь это единственный вороной в нашей конюшне, и я не так уж много позаимствовала у него.

— У моего коня? — расстроенно протянул Вэнион.