Только ввысь (СИ)

Сопливая я трусиха, раз подойти ближе, меня пришлось уговаривать.

С пустой целью я наведалась туда во второй раз и приключился вот такой вот диалог:

- Девушка. Не первый раз вас здесь вижу. Зайти что-то мешает? - окликнул меня дворник по ту сторону ограждения, вспахивающий почву для клумбы. Престарелый на вид мужчина, смотрел на меня до невозможно юношеским взглядом. Его голубые глаза вдохновляли, располагали дружелюбием, их не перекрывали возрастные морщины, седоватые причесанные волосы, как и легкая не однотонность кожи, подверженная акне.

- Так частная клиника же,- робко ответила я, стесняясь бросать оглядку по местности позади него.

- И все? Клиника может и частная, да вот взрывчатку и через забор закинуть можно. Вход по разрешению только в само здание,- доверительно кивнул мне он. С аналогией не поспоришь.

- А что же людей так мало? - глупо тяну я время, пока невольный собеседник, не закатив глаза, уверенно ответил:

- Ну, не каждый задерживается у забора как вы. Да и атмосфера, как вы можете себе представить не уютная, хоть и красивая,- намек на недешевый официоз был принят. Да и больничная местность не шибко радушна.

- Да, были бы такие парки у окраин города.

- Ой, да заходите,- кивает в сторону ворот.

- Спасибо.

Будучи уже на территории я продолжала неловко себя чувствовать. И когда вошла, и пока направлялась к нужному крылу, и когда села на лавочку, так удачно стоявшую далековато, но почти что напротив его новой комнаты. Удачно..., удачно. Не будь ее, было бы проще. Обстоятельства..., оправдывающие обстоятельства.

Долго я сидела на одном месте. Странно это, нестранно.... Наверное тот дворник и мог бы меня в чем-то заподозрить, увидь он ту же девушку не меняющую место дислокации около двух с половиной часов.

На моей памяти Глеб не часто подходил к окну, я не знала в какой момент, мое присутствие могло привлечь его внимание. Но, я все равно должна была сказать:

- Привет. Давно уже не виделись. Знаешь, я нахожу занимательной эту ситуацию. С точки зрения человека конечно. Навещала и ранее я тебя не часто. А ход времени у нас всегда воспринимался по разному. И я думаю, что по-другому произойти не могло. Или...,- говорить было тяжело, я часто дышала. Выпустить воздух, успокаивая нервы, пришлось и в этот раз. - Формулировать мысли стало проблематичней, вернувшись к критическому мышлению живой. Ну, я спасибо хочу сказать. Тебе может и сейчас нет дела, и я ничем почти не могу отплатить. Но я желаю выразить признательность, уважение. За то, что не отвернулся от меня. Благодаря тебе я быстрее выросла, благодаря твоим наставлениям, пусть те и являются первоосновой жизни. До того я не осознавала их. Спасибо, я очень благодарна. И за тот страх, который ощутила. Я назвала тебя холодным, мне неудобно из-за этого, но это то, о чем я думала, я не жалею. Ты сказал мне о риске, и боясь того больше смерти, конец путешествия приблизился. Память со мной. Теперь я воспользуюсь всем, что получила, всем что имела. Я серьезно занялась музыкой. Ты знаешь, с какой целью. И у меня получается, я верю, хочу верить, что получается. О, и еще одно. Эгоизм вернулся, с ним много чувств всплывать начали. Сейчас, я хочу попрощаться. Мне важно, чтобы ты слышал меня. Так, ты слышишь? - тепло объяло мою ладонь. - Прощай.

***

Знаменательных событий в моей жизни больше не происходило. Она продолжалась постепенно меркнув. Я не останавливаясь, воплощала свою единственную цель в реальность. Только новые чувства продлевали мои дни.

Когда появилась собственная семья, усилилось желание провести с ними больше времени. Я не жалея проявляла тепло, любовь, заботу, получая в ответ столько же дорогих эмоций в двукратном размере. Люблю своего ребенка, мужа, внуков.

Однажды, меня вновь посетили мысли, отнюдь не часто охватывающие вязь подсознанья. В прошлом золотого разгара возрастных лет. В момент так бесценного счастья, они пронеслись мгновенно:

"Мне нравится, как внимательно наблюдают за мной твои глаза, как томится там блеск, обещает любить. Мне нравится, как со вздохом ты, отводишь взгляд, смущаясь открыть мне улыбку, тем время даруя, позволяя влюбится сильней. Мое сердце пускается вскачь, так я желаю снова увидеть, наблюдать как сверкает твое лицо, смехом нежным лучась. И вновь, и вновь улыбаться тебе, наслаждаясь тем чувством волшебным, туманящим разум. Мои слова не полны правдой. Я боюсь признаться себе, что желаю все чаще, возвращаясь домой, твой образ встречать. Скрашивать день одинокий, проведенный вдали.

Верить ли в то, что твердит мне твой взгляд? Как ясен он, как нежен. Как смело ты протягиваешь руку, привлекая к себе, желая обнять. А готов ли поверить, что я не уйду? Ты можешь обидеть, ты можешь кричать, я не исчезну. Только если прогонишь, и тогда я поверю, что спокойней тебе без меня...

И вдруг вижу, как грустно смеются твои глаза. Что ты прочел в моих? Что ты узнал? Почему так тепло в твоих объятьях стало, внушая уют? А ты ведь все ближе. Я слышу оборванный вдох. Не знаю, что делать, желаю лишь податься вперед и близко так стать, забыть обо всем. Забыть, как дышать, как тяжело бывает порою, забыть и о мире, округе. Побыть эгоисткой и дурой хоть раз, запираясь от всех, кроме того, кто передо мною сейчас.

Легкое касанье шероховатых губ, я чувствую твой вкус. Как сладко прикосновение твоих уст. Я останусь еще ненадолго, ведь ты, обещаешь быть рядом всегда. Удержишь, я верю".

Мне нравились эти редкие перемены.

***

Сестра до моих лет не дожила. Я не плакала на ее похоронах, как и на родительских. Мне и в голову не пришло пустить слезы сожаления, горя. Я была и до сих пор рада, что они имели возможность жить. И верю, что все еще могу поддерживать их своей душой, чувствами, музыкой, посвященной дорогой мне памяти всему живому и близким когда-то людям, душам.

Глеб, возможно, просуществует дольше, чем я. После его телесной смерти, я иногда наведывалась к нему на могилу. Ухоженная, огорожена малым заборчиком. Я смотрела не на надгробный бюст, олицетворявший его красивые черты. Присутствие друга ощущалось неестественной переменной погодой вокруг могилы. Только там, рядом с ней было теплее, даже в прохладу осени. Мой взгляд всегда пронизывал землю, то место, рядом с которым он сам, душою оберегал собственную плоть, провожая ее, не разлучаясь с единственным символом своей жизни. Думаю, когда его кости истлеют, тогда он сам и отступит. К чему эта привязанность мне не известно. Возможно, ему просто не нужно большего.

Бескорыстность. Мне ее не познать.

Возможно после смерти, от меня уже ничего не останется.

Я изнуряю себя день за днем. Пусть еще и не столь стара, как сказали бы многие, но знаю, что уже не обладаю теми силами, способными поддерживать организм, только тонус для отвода глаз.

Скоро все закончиться. Я не жалею о провалах, о переживаниях и прочей чуши, обычно неприятной знати. Возможно это прощанье, но нет..., не так сразу. Еще остались силы увидеться с семьей.

Может, и не вернусь душою, нечему будет перерождаться, но я верю, что стремление жить поглотится миром. То чем он так дорожит, останется живо и передастся людям.