И придет новый день

Пришлось ткнуть приятеля кулаком в бок.

— Гир, приди в себя. Ты что это несешь? Битва окончена, давай делать ноги, пока какой-нибудь из парализованных не оттаял. Что с ними случилось, как думаешь? Они скоро очнутся?

Но Гир проигнорировал мой громкий шепот и размеренным шагом полководца на параде отправился к неподвижным телам. Похоже, шок лишил его способности воспринимать трезво реальность. Мое собственное поведение последних часов не давало шанса считать, что мне в этом вопросе повезло больше, поэтому я решила проявить сдержанность и неуверенно последовала за Гиром.

То, к чему мы подходили, не имело названия. Единственное, что я понимала совершенно точно, жизни в этой застывшей скульптуре ужаса не было. Никаких повреждений или ран на телах. Ничего. Только страх, отпечатанный на лицах, и жуткие гримасы то ли боли, то ли смерти. Никто не выпустил из рук оружие. Побелевшие пальцы слились с металлом, став единым целым. У меня не хватило решимости подойти слишком близко, только наблюдала за Гиром на безопасном расстоянии, пока он бродил среди застывших тел. Наконец поманил меня рукой, желая показать что-то его заинтересовавшее. Нехотя подошла и стала рядом.

— Удивительно. Но похоже, они мертвы по разным причинам. Одни погибли от ненависти, другие умерли от страха. Еще не знаю, что произошло, но мне почему-то кажется, красноголовые сами себя убили.

— Думаешь, такое возможно? Как по-твоему, кто-нибудь из них мог уцелеть?

— Я никого не слышу. Абсолютное безмолвие. Нужно сообщить их старейшине, чтобы забрали тела для погребения. Они умерли достойной смертью, не отступив перед опасностью.

— Гир, я не знаю, что тут произошло, но лучшим для них было бы бежать без оглядки или наложить в штаны где-нибудь в кустах. Прекращай цитировать рукописи. Это здорово раздражает. Меня сейчас стошнит. Хотя я целую вечность ничего не ела. Идем отсюда. Мне кажется, или здесь стало слишком тихо, словно уши заложило? Что с мальчишкой?

— Дарг все видел. Парнишка тебя не послушался, и теперь у нас есть свидетель. Нужно его найти, пока он не исказил легенду враньем.

Мое тело все еще сковывал озноб пережитого страха, да и вид поверженного воинства вызывал далеко не радостные переживания.

Как ужасно, видеть плоть, лишенную жизни. Даже камни вокруг нас выглядели более живыми, чем те, кто еще совсем недавно мог говорить, любить и ненавидеть. Мне даже начало казаться, что над озером витают печальные духи погибших. Совершеннейший бред, потому что орки после смерти стройными рядами топают к порогу, бряцая оружием и распевая песни битвы. По крайней мере, так говорят те, кто еще не умер. Я жаждала покинуть это место. Хотя кто тут дрался и с кем, осталось для меня неразрешимой загадкой. Я понимала свою причастность к случившемуся, но не испытывали ни торжества, ни вины. Скорее облегчение, что спаслись, и печаль, что столько жизней прекратили свой путь напрасно.

"Зачем они жили? Чтобы убивать? Разве в этом есть смысл?"

Мы спустились в город и нашли там Дарга. А с ним и двух воинов Шоргата, задачей которых было охранять рудник. Они получили зов от кого-то из жителей, прежде чем все ушли, и явились участвовать в битве. Хорошо, что не успели вмешаться.

Дарг, единственный свидетель произошедшего, просто лопался от желания сообщить всему миру, что произошло. Он наблюдал битву со стороны, укрывшись за камнями. Видел не очень отчетливо, но пересказав всю историю раз двадцать вошел во вкус и теперь было совершенно невозможно что-либо изменить в рассказе. История Дарга была не менее фантастичная, чем та, которую могла рассказать я сама. И так же мало объясняла, что случилось, как и все наши предположения.

В изложении Дарга, Нэрин, Летописец и Красный Дракон заманили красноголовых к озеру. Когда те завыли от предвкушения легкой победы и ринулись на безоружных, из воды вышло огромное войско непобедимых воинов Хондара и одним ударом уничтожило врага. У меня не было сомнений, что в фантоме зеркала красноголовые увидели себя. Наверное, закатное солнце, слепившее им глаза, не дало рассмотреть, что на самом деле происходит. Но эта идея все равно не объясняла, почему никто из них не выжил.

— Ты действительно видел Дракона? Только не сочиняй, пожалуйста.

— Клянусь своей жизнью! Рядом с тобой стоял огромный Красный Дракон и из ноздрей его вырывалось вот такой длины пламя! — и Дарк раскинул руки, явно сожалея, что не может изобразить нужный размер. — Ужасный Красный дракон, взгляд которого убивает.

— Почему ты тогда жив остался?

— Я что дурак смотреть Дракону в глаза? Для этого есть красноголовые.

— Главная битва началась? Нет? Вот и хорошо. Можете передать, я не открою портал, пока Хондар не победит. Кому не нравится, может топать отсюда пешком. Я в вашем геройстве больше не участвую.

Заставить орков молчать может только их непосредственный начальник. Еще до того, как мы спустились в город, Дарг успел разболтать родне и всем своим приятелям, что здесь произошло. Ему бы не поверили, но два взрослых воина подтвердили слова ненадежного свидетеля. Слух в мгновения ока облетел ряды не только нашего войска, но каким-то образом проник в головы противника и там разросся до совершенно фантастических и неправдоподобных размеров. Подробности стали известны намного позже.

В этих лживых измышлениях Нэрин самолично порубила мечом половину вражеского войска и, стоя по колено в крови, хохотала над поверженным противником. Больная фантазия ослабевших духом перед боем превратила мой глупый поступок в эпический подвиг. Но результат все же оказался положительным. Колеблющиеся дрогнули и отступили.

Оставшиеся сотни красноголовых жаждали мести, но менее устойчивые их сторонники, узнав, что воины Роскхана действительно мертвы, здорово струхнули. К началу битвы силы почти сравнялись. Кого интересуют подробности, отсылаю в сочинениям Гира. Скажу только, что в переломный момент битвы хитрющий Урганд, наблюдавший за всем происходящим со стороны, проявил недюжинный ум и хватку истинного политика. Когда стало очевидно, что Хондар побеждает, великий интриган ввел в бой свою элитную сотню и повел войска к победе недрогнувшей рукой.

Битва закончилась в считанные минуты. Преданные воины ревели от восторга, видя двух непобедимых героев рядом. Урганд громогласно объявил Хондара своим единственным и бесспорным наследником, а поскольку сторонников старой власти оставалось еще слишком много, Хондар предпочел сделать вид, что благодарен за оказанную ему честь. В конце концов он еще слишком молод и неопытен, чтобы править целым народом. Пусть поучится сначала у старших, более искушенных в интригах товарищей.

Из-за неспособности видеть и слышать битву на расстоянии я с чистой совестью позволила себе расслабиться и немного вздремнуть. Мне нужно было избавиться от стресса. Жаль, выспаться не дали, разбудили радостными победными воплями и потребовали немедленно открыть портал, чтобы присоединиться к ликующей толпе.

Я подчинилась, но в отместку отправила орков сторожить рудник. Нечего было покидать пост без разрешения… Гиру ничего приказывать я не могла, а несознательный Дарг впрыснул мне втихаря немного адреналина в кровь, пользуясь тем, что я перед ним беззащитна.

Так что мне не удалось досмотреть сны. Попробуйте спать, накачавшись двуми литрами эспрессо. Пришлось открывать портал. С первого раза у меня ничего не получилось. Оказывается, колдовать сподручнее, если тебе в спину дышит враг. После нескольких неудачных попыток махнула рукой и, спотыкаясь в темноте, побрела к водопаду. Может там дело быстрее сладится.

Как я ни терла глаза и ни зевала, жалобно посматривая на моих вредных спутников, пришлось повторить попытку на новом месте. Поднапряглась, восстановила в голове, как должен выглядеть портал, и произнесла слова заклятия, забыв положить Од на землю. Поскольку я все равно ничего не видела, то не сразу поняла, почему Гир ругается, а Дарг хохочет.

Портал открылся там, где сам захотел. Прямо под струей воды. Ехидно заметила, что нечего привередничать. Если кто не желает купаться, может оставаться в Годруне. Сама я в воду, ясное дело, лезть не собиралась. Но полуорки ничем не лучше орков. Гир втащил меня под ледяную стену воды, и мы с ним очутились среди празднично вопящей толпы победителей мокрые и жалкие, как два кота после попытки утопиться. Нас не узнали, так что пришлось Гиру вызывать Шану. Потратив минут десять на мысленный треп с моей нетрезвой уже подругой, Гир протащил меня еще через два пространственных перехода, и мы наконец добрались до королевского дома, где победители праздновали победу за накрытыми столами.