Продавец снов

– Давайте, наконец, перекусим, раз уж решили устроить привал, – нарушил молчание Максимум.

– Да-а, поесть надо, – согласился Мрак. – Ведь умирать лучше на сытый желудок, не так ли, дружище? – Странники рассмеялись и, доставая из походных мешков еду.

Спустя мгновенье Мрак добавил. – Ещё мой дед говаривал, что голодный мужчина в отряде – плохой воин. Голод ослабляет и даёт шанс противнику победить.

– Можете на меня обижаться, но я вам скажу, ваша работа по сравнению с моей это детская забава, – высказал здоровяк, доедая жареный кусок мяса. – Вот ты музыкант, что ты делал? Дурацкие песни свои распевал! А ты Мэр пару уток подстрелишь, и весь день баклуши бьёшь. А мне целый день замок охранять приходилось.

– Ну, всё-всё мы тебя поняли мученик ты наш, признаём себя полными дармоедами! – пошутил Мэр.

А Мрак, пропустив мимо ушей шутку, с важным видом проговорил:

– Меня одно только беспокоит, если вдруг нам завтра несказанно повезёт выбраться отсюда живыми, то интересно как мы переберёмся через горы?

– Не знаю как, в тех местах не бывал. Но нам придётся через них пройти – это единственный путь, – промолвил Максимум.

– Да ладно вам. Там видно будет… – махнул рукой Мэр. – Ложитесь отдыхать, я вас охранять буду.

– Не сейчас, – возразил здоровяк. – Первым заступит в караул Максимум, а после мы. Ночь долгая, зоркий глаз нужен и острый слух, а он в ответственном деле простак. Музыкант хотел было возразить по поводу его безответственности, но, хорошенько подумав, перечить не стал.

– Дружище, сыграй что-нибудь на своей лютне, порадуй уставшую душу перед сном, – попросил Мэр, ложась поудобнее.

Максимум, кивнув в ответ, с охотой взялся за инструмент и затянул песню про родную Светогорию.

Как только солнце ясное озарило землю, путешественники отправились в путь.

Тёмный лес оказался плохо проходимым из-за обильной растительности. Редкие косые лучи солнечного света, пробившиеся сквозь зелёный купол, радовали глаз, освещая невысокую траву с нежно-розовыми мелкими цветами. Временами путники останавливались, присматриваясь к нехоженым тропам, и молча шли пешком, ведя под уздцы лошадей.

– Проклятье, эта чаща когда-нибудь закончиться? – спросил ворчливо Мрак, которому надоело пробираться сквозь заросли.

– Конца ей не видно, – ответил охотник уныло.

– Вот чего я действительно не пойму, так это почему нам ещё до сих пор не встретился ни один вражина в волчьей маске? – возмущённо проговорил Мрак.

– Ещё не конец путешествия, так что успеем их повидать и не только их, наверное, – заверил охотник.

– Жуткое местечко, – пробормотал Максимум, поглядывая по сторонам.

Шорох. Что-то переметнулось наверху в ветвях. Мэр мигом вставив в лук стрелу, выстрелил почти не целясь в тёмное мечущееся пятно.

– Ты попал, дружище! – воскликнул, обрадовано Мрак, видя как птицеподобное создание, стремглав падало вниз. Троица подбежала к месту падения "животного" и замерла в изумлении. Перед ними лежал ещё дёргавшийся гигантских размеров нетопырь. Его крупные кроваво-красные глаза на уродливой морде озлобленно смотрели на незнакомцев, а с длинных белых клыков капала ядовитая слюна.

Пришедший в себя Мрак ногой вдавил голову летучей твари в землю.

– Это ещё что за чертовщина? – обеспокоено, спросил музыкант.

– Не знал, что тут такие мыши водятся… – пробормотал потрясённый Мэр.

– Я тоже в первый раз такое вижу, – признался воин.

– Ещё бы, у нас-то они размером с ладошку, а тут… – послышался голос Максимума.

– Не к добру это… – заметил охотник, осматриваясь по сторонам.

– Друзья, будьте готовы к бою. У меня такое чувство, будто за нами кто-то следит! – вдруг предупредил Мрак.

Никто не стал задавать ему излишних вопросов. Странники после небольшого путешествия по ночному лесу остановились рядом с низиной. Лес резко уходил вниз и плавно поднимался на тот же уровень высоты приблизительно в четырёхстах шагах.

Теперь им были видны звёзды и огромная жёлтая луна. Спускаться решили пешком, потому что фиолетовый густой туман, стелящийся под ногами словно змея, мог скрывать под собой невидимые преграды.

Лес наполнился шорохами и тенями; кто-то сжимал кольцо над тремя покинувшими отчизну светогорцами. Мэр натянул тетиву своего лука, Музыкант обнажил клинки.

– Послушай, Максимум, ты метать ножи умеешь? – спросил Мрак, вытащив грозный меч из ножен.

– Не очень…

– Тогда вот тебе ножи, постарайся попасть в кого-нибудь, – воин вручил кожаную ленту с оружием Максимуму, тот закинул её на плечо.

Шорохи стали яснее, кони боязливо заржали, беспокойно топтались на месте. За деревьями появились неясные очертания человеческих фигур.

– Ну вот и всё… Держитесь, ребята! – прозвучали напутственные слова воина, когда Мэр выпустил свою первую стрелу в темноту. Она явно угодила в цель: чьё-то тело грузно рухнуло, ломая собой ветки. Через мгновенье с той стороны с рыком выскочили преследователи, кинувшись на своих жертв.

"Проворные же эти уроды в волчьих масках, и как они в них бегают? Почему они все без оружия?" – изумлённо подумал Мрак, глядя на пустые руки несущихся к нему врагов. Его товарищ в эту минуту выпускал стрелу за стрелой. От точного попадания противники с криком падали на землю, хрипя, ворочаясь от предсмертных мук. С самого начала стало ясно, что неприятель берёт числом. Максимум, метавший ножи и попадавший в цель через раз, насчитал про себя больше пятнадцати врагов.

Наступил момент, когда бой перешёл в рукопашную. Мрак, орудуя мечом с ужасом отметил, что на воинах Харамии не маски, а настоящие волчьи морды, их горящие желтизной глаза излучали животную дикость. Жуткие создания, кидались изо всех сил на троих друзей. Звери жаждали их крови. Мэр как-то ухитрялся не подпускать к себе нападающих оборотней, с невероятной быстротой отстреливая их. А вот его попутчикам пришлось иметь дело с огромными когтями хищных тварей. Мрак, что было духу, рубил мечом всё попадавшее под руку, глаза застелила пелена, он уже словно машина, не соображая, кромсал врагов направо и налево. Во все стороны летели кровавые куски мяса, отрубленных лап, ног и голов. Удивительно, как при этом здоровяк умудрялся не поранить друзей. Максимуму приходилось хуже всех. Одежда его была безнадёжно порвана острыми когтями, из ран текла горячая кровь, но музыкант, отвлечённый боем, не чувствовал сейчас боли, он остервенело, охаживал двумя клинками рычащих волков. Борьба шла не на жизнь, а на смерть, поэтому для страха не оставалось места, и Максимум, прыгнув на спину встречного зверя, обоими руками воткнул в волчью шею стальные лезвия и затем переключился на следующего, правда, неудачно вцепившись за спину врага.