Отмеченные водой и пламенем (СИ)

Уже выходя из крохотной темной лавчонки, где сидел вербовщик, Мадельгер оглянулся. На миг, в блеске солнечных лучей, проникающих через единственное окошко, мужчине показалось, что на щеках их собеседника виднеется вытравленное клеймо "Кат". Впрочем, разглядеть ничего так и не удалось.

-Гнилой заказ, - мрачно буркнул Оффенбах, осторожно прикрывая за собой дверь.

Росперт дернулся в сторону, пытаясь ускользнуть от брызг, поднятых с мостовой колесами проехавшей кареты. Не удалось.

Мужчина мрачно принялся отряхивать плащ, не обращая внимания на брюзжание приятеля. Отряхнул, и лишь тогда соизволил ответить:

-Да весь этот Гермершхейм гнилой. Вольный город, тоже мне. Застрял в приграничье между Гарделлегенером и Утрехтом, никому сейчас и даром не нужен, ни тому лорд-манору, ни другому, вот и получил звание вольного. Был бы чуть южнее, загремел бы под власть Либеннау, уже б проще жилось.

-Кому? - фыркнул его приятель.

На что получил широкую улыбку в ответ:

-Нам, конечно. Мы тут намертво застряли, хлебные места при ратуше уже все заняты, вольные наемники местным и даром не нужны, своих кнехтов хватает... Если б не этот вербовщик, пришлось бы точно до столицы подаваться.

Мадельгер мечтательно вздохнул:

-До правления ведьмы в Ругее было столько прекрасных осад... Бароны вольные города захватывают, князьки между собой воюют... А сейчас?

-А сейчас радуйся тому, что мы какой-то караван для сопровождения нашли.

-Думаешь, это караван? - поморщился ландскнехт, хватая за плечо замечтавшегося Кайо, с интересом разглядывающего лепнину на каком-то здании, и вытаскивая мальчишку буквально из-под копыт мчащегося коня.

-А что еще? - удивился Барнхельм, обходя мирно хрюкающую свинью.

-Вербовщик говорил о бароне. Вряд ли дворянин занимается торговлей.

-Может обнищал?

Под ноги кинулась стайка поросят, чудом никого не сбив. Кайо радостно вцепился в полосатого кабанчика - не иначе, как мамаша с диким вепрем загуляла - но тут из-за угла шагнул мрачный хозяин свиней и, дабы не объяснять, что ребенок всего лишь хотел погладить зверушек, хрюкающего пленника пришлось отпустить, а самого ученичка поспешно утащить вверх по улице.

Разговор удалось продолжить минут через пять, уже у ратуши, под мрачными взглядами стоящих у входа в здание кнехтов. Те - одетые в ливреи городских цветов - казалось, только и искали повод к чему-нибудь придраться. Впрочем, это и не удивительно - сами небось вольными наемниками были, конкурентов почуяли.

-А в договоре ничего нет? - осторожно уточнил Барнхельм, так и не дождавшись ответа не предыдущий вопрос.

Оффенбах вытащил из-за пазухи уже порядком помятый контракт, развернул, пробежал глазами и покачал головой:

-Только фамилия нанимателя. Барон фон Мецгер.

-Не знаешь такого?

Мадельгер покачал головой:

-В первый раз слышу. Может, в списках знатных родов Фриссии когда-то и читал, но сейчас ничего не скажу.

Росперт помолчал и вздохнул:

-Ну что, пошли готовиться к походу? Завтра на рассвете выезжать...

Ландскнехт только фыркнул:

-А есть выбор?.. Кстати, - внезапно вспомнил он. - Что с Кайо будем делать?

Мальчишка, шагавший рядом, запнулся о камень и покосился на разноглазого: сердце кольнули воспоминания об оседавшем пеплом колоске.

Барнхельм удивленно нахмурился:

-В смысле? Он с нами едет.

Ученик опустил голову, пряча расплывающуюся по губам улыбку.

-Да это понятно, - отмахнулся мужчина. - Сколько еще денег осталось? На пони хватит?

Росперт только открыл рот, но его перебили:

-Только не надо мне баек про цены на хлеб. У меня кацбальгер был с позолотой и травлением.

-Не у тебя, а у нас! - нравоучительно сообщил шварцрейтар. - Деньги, Одуванчик, пошли на общее дело!

На этот раз, как ни странно, Мадельгер проглотил издевку. Лишь нахмурился и нетерпеливо бросил:

-Ну?

Барнхельм только отмахнулся:

-Да хватит, конечно!

До темноты кареты из леса так и не выехали. Впрочем, это и не удивительно: если Винтару не изменяла память, Зинтерштодер протянулся на множество раст во все стороны. На западе он вообще выходил за пределы Ругеи, переходя в земли Либеннау. Во время правления Аурунд на закатной части лорд-манорства постоянно проблемы с границами были.

Как бы то ни было, пришлось останавливаться в лесу. Лошади свернули с тропки, благо, неподалеку виднелась поляна, на которой можно было разбить лагерь. Еще несколько минут и слуги ратмана споро принялись устанавливать шатры для господ. Судя по кислому лицу самого Таузига, он рассчитывал, что подчиненные инквизитора тоже займутся делом. Мужчина даже собрался с силами и попытался заикнуться об этом Винтару... Кенниг пониже опустил капюшон плаща и ледяным тоном бросил:

-Мои слуги нужны мне для других дел. Вы пригласили меня в это путешествие, господин ратман, вы и должны решать все проблемы...

Честно говоря, бросая в лицо своему собеседнику такие оскорбления, водяной колдун понимал, что он ходит по лезвию ножа. Таузигу достаточно возмутиться... А с другой стороны, что он сможет сделать? Сдернуть с нахала капюшон? Он слишком боится инквизитора. Приказать своим слугам "убедить" мужчину? Но инквизитор зачем-то нужен ратману. Нужен для каких-то своих целей... И, похоже, эти цели предполагают, что инквизитор будет действовать добровольно...

Интересно, лорд-манор имеет отношение к этой странной игре, которую пытается вести простой бюргер? Точней, нет, не так. В той игре, которую затеял господин Таузиг, есть место для правящего лорд-манора, и на чьей стороне он должен будет выступать?

Почему-то Кенниг был уверен, что вся эта прогулка в Утрехт затеяна вовсе не для того, чтоб подышать свежим воздухом.

Ужинал "господин инквизитор" в личной палатке, вместе со своими слугами. Ратману Таузигу это, конечно, не понравилось. Ратман Таузиг, когда Кенниг заходил в шатер, потрясенно охнул и попытался сказать:

-Но господин инквизитор! Я надеялся, что мы с вами сможем обсудить вечером...

Винтар остановился на пороге, оглянулся... Ему очень хотелось сказать, что ратман может сделать со своими надеждами, и куда их следует засунуть. Сдержался с трудом. Благостно опустил голову и елейно протянул:

-Мне необходимо перед едой помолиться Единому. И лишь мои слуги могут присутствовать при этом.

Кажется, сработало, ратман поверил.

Только вот секретарь его как-то странно косился на шатер.

Ужин прошел в молчании. Эрменгильда, правда, попыталась что-то сказать, но Кенниг зло прошипел, почти не разжимая зубов:

-Замолчите, могут подслушивать, - и девушка, испуганно ойкнув, прикрыла рот ладошкой.

Кровать, кстати, была предусмотрена только одна. Стянутая цепями деревянная основа стояла возле полотняной стенки шатра.

Видимо, предполагалось, что слуги будут спать прямо на земле, укрывшись своими плащами.

Менрих, пожалуй, вполне мог так и сделать, а вот Эрменгильда... Юная ведьма явно не была готова к таким испытаниям. После того, как молчаливый иллюзионщик вынес грязные тарелки из палатки - слуги ратмана разберутся, как их почистить, - девушка медленно встала, оглянулась по сторонам и глазами несчастного побитого щенка уставилась на Винтара.

По большому счету - это была не его проблема. По большому счету - ее вообще не надо было вытаскивать из дома инквизитора. По большому счету - Кеннигу всего лишь надо было добраться до Лундера...

-Ложитесь, - водяной колдун мотнул головой в сторону кровати. - Менрих и я спим на полу.

Эрменгильда поспешно, как болванчик, закивала.

Что ни говори, а ничего хорошего от этого путешествия ждать было нельзя...

Гермершхейм перевидал за свою историю многое. Когда-то его пытались поделить Утрехт и Гарделлегенер - город выдержал по нескольку осад с каждой стороны - потом городской совет не мог разобраться, кому же все-таки принадлежит власть, потом по лорд-манорству поползи слухи о ведьме, захватившей далекую горную Ругею...