Отмеченные водой и пламенем (СИ)

К полудню кареты въехала под своды расположенного неподалеку от Бирикены и Бруна леса Зинтерштодер. Мягкая тень укутала экипажи, раскидала солнечные блики по гладкому дереву...

Кенниг на миг выглянул из окошка и вновь откинулся на спинку дивана. Казалось бы, все тихо, мирно, едем чинным шагом, нет необходимости трястись в седле... А на душе неспокойно, словно буря надвигалась. Внутри все словно переворачивалось и завязывалось таким жутким узлом, что казалось, рот открой - и жабы на землю посыпятся.

Да еще и лес этот... Вот от него уж точно не самые лучшие воспоминания остались...

***

Пять лет назад.

Со дня побега из Бруна прошло уже больше недели, а у Винтара во рту до сих пор стоял привкус горького пепла. Замок пал. Сгорел под ударами разбушевавшейся саламандры, убившей Аурунд... Пусть Кенниг лишь мельком видел огненную тварь, мчащуюся по коридорам, а тела ведьмы так и не нашел - да и не искал, если честно, не до того было - но боль, пронизавшая с ног до головы, вонзившая клыки в сердце, принесла с собой ясное осознание, что правительница Ругеи мертва.

Ветхая, вросшая от времени в землю охотничья сторожка, спрятавшаяся в Зинтерштодере, приняла беглецов. Может, стоило найти что-то более приспособленное для жизни, но, честное слово, всем было совершенно не до этого. Водяному колдуну самому сейчас хотелось просто лечь и умереть. Адельмар Сьер был немного не в том состоянии, чтобы что-то решать. Бертвальд Шмидт был занят только им, судорожно пытаясь подобрать травы, способные выцарапать жизнь раненного из когтей Того, Кто Всегда Рядом. Ну, а Селинт Шеффлер постоянно спала, одурманенная сонным зельем, составленным все тем же травником по указанию Винтара - у ледяного мага не было никакого желания выяснять, насколько обширны способности первой ученицы Аурунд.

В сердце колдуну словно ядовитую иглу загнали. После событий в замке Кенниг действовал на автомате. Отдавал короткие приказы лекарю, нес бесчувственную Селинт, седлал коня...

И сейчас, сидя на пороге сторожки, старался не думать ни о чем.

Просто потому, что в голове вновь и вновь бился один и тот же упрямый вопрос: "Когда я свернул не туда?"

Когда зачем-то остановил Селинт, мертвой хваткой вцепившейся в руку раненому пленнику? Или, когда зачем-то пошел за упрямо бредущим по коридорам Сьеру? Или, когда, подчиняясь приказам Аурунд, участвовал в боях? Или, когда вообще начал ей подчиняться?

Когда он ошибся? Когда он свернул не туда?

Периодически, правда, посещала здравая мысль, что сейчас он находится в лесу, деревьев вокруг предостаточно. Осталось только найти достаточно крепкую веревку, и все проблемы будут решены.

О том, что Единый не пускает в свои чертоги самоубийц, можно не беспокоиться. За свои неполные тридцать пять Кенниг уже столько натворил, что ему уже прямая дорога на сковородки к Тому, Кто Всегда Рядом, вымощена.

За домом недовольно заржал Уголек, и Кенниг медленно встал. Нужно заняться конем, а то со вчерашнего вечера к нему не заходил.

Чуть слышно скрипнула дверь. Винтар бросил мрачный взгляд через плечо: опять травник раненного бросил. Глаза выпученные, носится, как мартовский кот, а все туда же! "Милорд!" "Господин Сьер!" Только болтает, а пользы никакой.

Резкое слово застыло на губах: на пороге стоял, вцепившись в дверную колоду, как утопающий в бревно, Адельмар Сьер.

Изможденный, худой... Он сейчас выглядел старше своих двадцати шести лет. Шрамы и раны - застарелые и свежие, появившиеся вновь благодаря Селинт - покрывали тело, в карих глазах застыла боль, а спутанные темные волосы давно требовали ножниц и расчески.

Винтар внезапно поймал себя на мысли: удивительно, что у Сьера вообще не было бороды до пояса. Видно, перед тем, как Аурунд при помощи Селинт и огненных близняшек выясняла, какой же у младшего сына правителя дар, пленника привели в порядок.

-Зачем вы встали?.. - зло обронил Винтар и, не дожидаясь ответа, оглянулся по сторонам: - Где этот идиот Шмидт?! Я же сказал ему следить...

Бледные губы раненного сжались в тонкую полосу:

-Он пошел за травами... Почему мы здесь? Теперь я - ваш пленник?..

Что можно было ответить на эти вопросы? Рассказать о той боли, что ударила по всем, кто был связан с Аурунд, в момент ее смерти? Или может - о том, как почему-то не бросил эту странную компанию подыхать в пылающем Бруне? Или может - о той тоске, что уже который день вонзает зубы в сердце?

Кенниг смог лишь тихо обронить:

-Аурунд мертва. Вы законный правитель Ругеи.

В повисшей тишине крик сорокопута, прыгающего по деревьям, казался оглушительным.

Пальцы Адельмара с такой силой стиснули дверную колоду, что казалось, она сейчас треснет:

-Я... Я младший сын. У меня были... У меня есть братья.

Винтар, наконец, повернулся к собеседнику:

-Господа Магрих и Хенно Сьер погибли во время взятия Бруна. Их тела опознал лично лорд-манор Конберт Сьер. Он выжил во время штурма, - голос колдуна был ровен и чуть флегматичен. - Для того, чтоб через месяц его казнили на главной площади Бирикены. Палача не нашли. Голову отрубил я, - Кенниг поднял ледяные глаза на раненого. - С седьмого удара.

У Адельмара подкосились ноги. Парень рухнул на колени, отчаянно цепляясь рукою за дверную колоду и хватая ртом воздух.

Да, Бертвальд еще три года назад сказал, что отец и братья мертвы, но все это время, пока юноша находился в темнице, в душе еще продолжала теплиться надежда, что это какая-то ошибка, что Хенно и Магрих живы, что отец, может, ранен, может, болен, но все равно - не умер!

Кенниг шагнул вперед, легко подхватил хрупкое, изможденное тело на руки и занес уже почти сползшего в пучину обморока юношу в сторожку. Опустив раненного на грубо сколоченную лежанку, и покосившись на сидевшую в дальнем углу одурманенную Селинт, уставившуюся пустым взглядом в потолок, маг тихо обронил:

-Отдыхайте, я пришлю к вам Шмидта.

Водяной колдун уже перешагнул порог, когда Адельмар вновь подал голос:

-Что вы собираетесь делать дальше, господин Кенниг?

-Утопиться в ближайшем болоте, - зло буркнул маг. Это больше всего подходило к его нынешнему настроению.

Но в спину внезапно ударило тихое:

-Я согласен принять вас на службу.

***

Одно из основных правил в работе наемника - не переносить свое недовольство вербовщиком на нанимателя, читай, заказчика. Так что, если вербовщик - косой, хромой, с золотым зубом и рваными ноздрями - тебе не понравился, не стоит сразу же бить кулаками по столу и кричать, что ты разрываешь контракт.

Хотя сейчас, когда Мадельгер смотрел на того, кто, собственно, и дал ему кружку пива с монетой, искушение повернуться, сказать, что он не рейтар, а просто так, мимо проходил, и спокойно уйти, оставив Барнхельма самого расхлебывать получившуюся кашу, было очень велико. И как ландскнехт вообще вчера с таким вербовщиком за один стол сел? Тайна сие великая есть...

Вербовщик потеребил ухо - Оффенбах автоматически отметил, что у него еще и мочки нет - и флегматично сообщил:

-Отъезд завтра. Кроме вас двоих...

-Троих, - поправил его Росперт, а когда вербовщик поднял на него флегматичный взгляд, пояснил: - С нами еще ученик рейтара.

-Да хоть ученица травника, - отмахнулся его собеседник. - Кроме вас троих будет еще десяток. Заказчик просил больше, но пока не нашли, возможно, в Утрехте присоединится еще несколько.

-А заказчик не сказал, на кой скримсл мы премся из Гарделлегенера в Борн? - не выдержал ландскнехт.

-Вот у него и спросите, - отмахнулся вербовщик. - Если господин барон соизволит снизойти до объяснений. А теперь вон отсюда. И чтоб завтра на рассвете были у южных ворот.