Хижина на берегу моря

Газар рассыпался в благодарностях.

– Я очень люблю, когда ко мне приходят гости да еще приносят от Неморино гостинцы. Мне одному очень одиноко, – он поставил корзинку на скамейку и сделал приглашающий жест на улицу.

Они вышли из церкви, и теперь, на свету, Латте увидела, что Газар не такой уж обыкновенный старичок. Его кожа была светло-зеленого цвета, глаза не имели век, а на его руках Латте увидела перепонки.

– Вы плаваете? Вы водные жители? Ваша планета полна воды? – Латте с удивлением осмотрелась вокруг, но воды не было нигде, не считая мелкого пастбища для скифов.

– Да, мы живем в воде. Пока мы молоды, вода необходима нам, как тебе воздух. Мы выходим на берег лишь ночью, садимся на скифов и едем по домам. А утром возвращаемся обратно. Когда мы стареем, вода нам уже не нужна и мы живем, как обычные люди твоего мира.

Газар улыбнулся, снова зашел в церковь и снял со стены громадную упряжь.

– Ну, поехали, я покажу тебе наш мир!

Они прошли на пастбище. Увидев старичка, скифы направились к нему, протягивая хоботы.

– Хотят прогуляться до моря, и каждый просит, чтобы я выбрал именно его.

Выбор Газара пал на самого рослого скифа, и старичок быстро оседлал его. Скиф обвил Латте за талию мягким хоботом и поднял ее к себе на спину, да так быстро, что она даже не успела испугаться. Затем пришла очередь Газара. Устроившись на спине своего зверя, он что-то сказал нараспев, и скиф двинулся вперед неспешным шагом. Йоль взлетел вверх, а затем нашел уютное местечко на плече у девочки.

Газар говорил и говорил. Он рассказывал о том, как чудесно жить под водой. Рассказывал о рождении своего любимца, скифа Кэрли, который появился ночью из большого кожистого яйца, и о том, как ему тоскливо ждать остальных целый долгий день в одиночестве. Он даже рассказал о своей жене, которая была моложе его на пятьдесят лет и потому жила в воде вместе с остальными.

Быстрее, чем увидела, Латте почувствовала пьянящий запах моря! Они обогнули большой холм, Газар что-то крикнул на своем языке, и скиф вдруг помчался тяжелым галопом. До моря доехали быстро.

В волнах Латте увидела множество огромных рыб. Они ныряли и носились косяками. Приглядевшись, Латте поняла, что это люди!

– Газар, и вы все время проводите в воде? Вы же должны что-то есть! – Латте удивленно взглянула на старика.

– Мы едим рыбу, – Газар потрепал Латте по плечу. – Наш мир живой. Мы купаемся весь день в волнах и едим рыбу и водоросли. Наша молодость беспечна! Лишь под старость, когда мы уже не нуждаемся в воде, мы начинаем страдать от скуки и делать то, что делают в других мирах. Я построил церковь. Кто-то начинает что-то выращивать, кто-то изобретает порой ненужные вещи. У нас нет того, что приносило бы вред природе. Мы ее часть и живем с ней в гармонии.

Латте молчала. Ранрог ей нравился, он был наполнен покоем и радостью.

– А где же скифы, которые отвозят вас обратно домой? – Она удивленно покрутила головой, словно скифы могли вынырнуть из морских пучин или выбраться из песка.

– Они пока пасутся возле деревни, – Газар направил скифа вдоль кромки моря.

Скиф несся по полосе прибоя, поднимая тучи разноцветных брызг, которые переливались в лучах трех солнц.

– Скифы очень умные, они сами бегут к морю, когда наступает вечер, и забирают хозяев.

Латте наслаждалась прогулкой верхом на диковинном звере. Все ужасы, которые она услышала утром в библиотеке, словно растворились в мириадах водных брызг, которые поднимал их удивительный скакун. Возвращаться в Хижину совершенно не хотелось, хотя она и соскучилась по Тале… И по Эллейн. И еще по разноцветной Ксю… И по темно-голубому зайцу, который так трогательно заботился о ней… И по Неморино. И по всем-всем-всем!

– Мне пора, – тихо сказала она, и тут же скиф удивленно зафыркал и попятился. Перед его хоботом начало расти пятно портала.

– Я тоже думаю, дорогая, что тебе пора! – Хозяйка Хижины вышла из портала и поклонилась Газару.

Они перекинулись парой неизвестных фраз, пока скиф снимал хоботом Латте со спины. Йоль взлетел с плеча девочки и сел на руку к Неморино. Она привычно пощекотала его пальцем, и пискун вновь запел.

– Фи-тю-тю! Фьють! Фьють! Фьють! – заливался йоль.

– Я еще приду к вам, не скучайте! – пообещала Латте, а Газар улыбнулся и помахал рукой.

– Я буду очень ждать! – крикнул он, разворачивая скифа к деревне.

– А можно, я возьму пискуна? – спросила Латте.

– Пиииииииинь? – йоль вопросительно посмотрел на Хозяйку Хижины, но она покачала головой.

– Мне очень жаль, но пока нельзя. Он еще очень мал. Не переживай, это будет твой пискун, они хорошо запоминают тех, кто им понравился. Вот увидишь, в следующий раз он найдет тебя здесь.

Она легонько подбросила йоля в воздух. Пискун быстро догнал Газара и устроился у него на плече.

Неморино пропустила Латте в портал впереди себя, и они вышли в родную уютную Кухню, где многочисленные Хранители Мироздания уже сидели за столом.

5

– А вот и мы! – радостно воскликнула Неморино, появляясь с Латте из портала. – У нашей малышки появился свой пискун, и вы ни за что не угадаете, какого он цвета!

– Ха! – фыркнул Злой. – Красный в полоску, какой же еще!

Неморино замотала головой.

– Следующий!

– Зеленый в клетку? – промурлыкала Китья.

– Нет!

– Нуууу, значит, желтый в белый горошек, – Риммель вытянула длинный нос в сторону Неморино.

– Нет!

За столом воцарилась тишина.

– Ты же не хочешь сказать, что сиреневый в полоску? – удивленно спросила черно-белая медведица Ивариша.

– Нет! Нет! И нет! – Неморино подняла вверх палец.

– Такого не может быть! – воскликнула Лягушалка. – Остался лишь сиреневый в желтую крапинку!

За столом дружно захихикали.

– А вот и да! – торжествующе сказала Неморино, и смех прервался.

Все замолчали и уставились на Латте так, словно увидели ее впервые.

– Невозможно, – наконец нарушил молчание Зоар. – За все время ни к одному Хранителю не подошел даже сиреневый в полоску, а уж крапчатые просто улетали!

– Похоже, наша Латте непростая девочка, – сказал заяц Бо. – Но даже непростые девочки должны хорошо кушать.

Он выдвинул стул рядом с собой и постучал по нему лапой. Латте села за стол. Темно-голубой заяц поставил перед ней тарелку с овощным рагу и придвинул большую чашку ароматного чая.

– Сиреневые в полоску – необычные пискуны. Они могут летать по Мирам, – сообщила Таля, садясь по другую сторону от Латте.

– А сиреневые в желтую крапинку найдут своего Хранителя не только в любом Мире, но и в прошлом, и в будущем. А еще сиреневые могут становиться невидимками. Это отличные разведчики и почтальоны. У Эллейн – пискун сиреневый в полоску. На то она и Ангел. Но крапчатый… – Таля удивленно повысила голос.

Все посмотрели на Латте с нескрываемым восхищением, а она засмущалась и закрыла лицо ладонями.

– Хватит, оставьте девочку в покое, – строго сказала Неморино.

К счастью для Латте, в стене загорелся портал, из которого появился очень большой пушистый ярко-рыжий зад, по всей видимости, кошачий. Зад сильно дергался, хвост ходил то вправо, то влево, существо отчаянно упиралось задними лапами и что-то тянуло в кухню.

– Ну, Сема! Как всегда! – воскликнула Неморино.

Она подхватила создание за задние лапы и дернула. В кухню ввалился большущий, размером с доброго медведя, рыжий кот, который зубами втянул за собой колоссальный, туго набитый мешок. От последнего рывка мешок лопнул, и пол кухни усеяли яркие желто-красные плоды, формой напоминающие песочные часы.

– За плодами часового дерева можно не идти, – сказала Неморино, оглядывая фруктовый склад.

Она защелкала пальцами и забормотала что-то тихонько себе под нос. Все фрукты поднялись в воздух, а затем дружно, стайкой, полетели в кладовку. Два длинных бархатистых хобота отловили по большому сочному плоду, Эльза спикировала сверху и, довольная, снова повисла на окне, сжимая в лапках добычу. Ксю резко подпрыгнула вверх и, вцепившись в лакомство, свалилась в большую тарелку с бутербродами.