Царица воинов (СИ)

- Да. Ты хочешь сказать "Зена", - кивнула дочь Ареса. - Под этим именем я известна.

- И стала страшной сказкой, которую детям рассказывают на ночь.

- Уже? - улыбнулась воительница. - Надеюсь, не ты рассказываешь. Ты всё также красива, Киро. Я помню тебя в восемнадцать лет, и никто из юношей не мог отвести от тебя взгляда. Это твой сын? Очень хорошо.

- Ты стала воином, как и хотела, - сказала женщина. - Когда мы росли вместе, я ещё не верила, что эти твои мечты осуществятся, хотя уже тогда ты наводила ужас на округу. Что привело тебя сюда?

- Расскажи, что случилось с моей матерью.

- Она ушла из этого мира страданий три года назад. Очень скоро после смерти моей матери, они с Мириной очень дружили... Я участвовала в подготовке погребения Селены, на северном холме, что за городом, ты можешь найти её могилу.

Зена опустила взгляд, но ничто из своих чувств она не выпустила наружу, лишь сильнее обычного вздохнув, и лицо её оставалось спокойным. Габриэль хотелось приблизиться и обнять её, но она не решалась, видя, как любимая сдерживает себя.

- Что с ней было? - спросила воительница.

- Тихая и быстрая смерть. О таком говорят, что человека поражает внезапной стрелой Артемиды, будто боги дарят такой конец, избавляя от мук. На дом её не оказалось претендентов, ибо никто не назвал себя наследником, так он и стоит до сих пор.

- Я не успела повидаться с ней.

- Ты долго не возвращалась домой.

- Я хотела вернуться... Ладно, Киро, не буду тебя больше задерживать. Мы скоро уйдём, лишь несколько дней проведём здесь.

- Постой, Меланфо, - сказала женщина. - Я видела Селену в последние дни перед тем, как смерть похитила её. Я знаю, что она отреклась от тебя и сказала, что ты не её дочь, однако это было много лет назад. В последние дни она говорила о тебе, она сказала, что простила тебя в своём сердце, и ты плоть от плоти её. Она слышала рассказы о том, что ты помогаешь эллинам, и ей хотелось верить, что это правда, это нравилось ей. Помни, что мать всё же любила тебя.

- Спасибо, Киро. Ты хорошая женщина.

Они вернулись в заброшенный дом, оставив лошадей во дворе, и Зена сказала расстелить спальные мешки в одной из комнат. Не зажигая огня, они легли, и только теперь Габриэль смогла обнять и утешить любимую.

- Плачь, если хочешь. Так может быть легче, - прошептала девушка.

- Не надо. Завтра сходим к ней, я куплю всё необходимое для жертвы, - ответила воительница, - нужно будет коней пристроить, давно они не получали нормального корма. Долго нам нельзя задерживаться, уже послезавтра утром отправимся на север.

- Хочешь поговорить о ней?

- Не сейчас...

Утро встретило их прекрасной погодой, и они отправились пешими к некрополю, что раскинулся восточнее города на невысоких горах у подножия могучего Пангея, изрытого шахтами, где добывали золото. Скоро стены Амфиполя остались позади, по правую руку от них, в устье Стримона виднелся порт Эйон, впереди высились горные массивы. Тихий мир обиталища мёртвых принял их в себя, на холмах, в зелени деревьев стояли разнообразной формы каменные надгробия, образуя неровные ряды, а то и вовсе хаотичное нагромождение. Некоторые были велики, на вершинах саркофагов покоились статуи воинов и зверей, на два человеческих роста поднимались стелы с изображениями, другие же представляли собой лишь простые отёсанные камни с именами.

Зена шла к месту, которое указала ей Киро, и довольно скоро обнаружила необходимую группу надгробий в северо-восточной части некрополя. Они остановились перед небольшой стелой, где было выбито имя Селены, под ним затаилась вырезанная змейка.

- Вот она, - сказала воительница. - Я совершу возлияние, поможешь мне принести жертву.

- Красивое место, - огляделась девушка. - Здесь совсем не хочется думать о плохом.

Они совершили всё необходимое и просто сидели рядом с камнями. Зена указала рукой на возвышавшуюся рядом большую гробницу с изображениями львов, сказав:

- Это, вот, могила моего деда, фракийца Туреса. Он был из царского рода, но лишился права на власть, впрочем, отец мой тоже не худой крови, и его также иногда называют фракийцем.

- Да, Арес... - кивнула Габриэль.

- Я как-то хотела вернуться домой. Это было почти десять лет назад, - неожиданно начала рассказывать Зена. - Я была тогда на вершине своей тёмной славы, и мой Коринф во фракийской земле у многих был на слуху. Мы встали с отрядом недалеко от Амфиполя, пользуясь нерасторопностью римских властей, и я поехала лишь с пятью спутниками, чтобы не пугать людей. Они уже знали, что мы придём, и они вышли нам навстречу. Больше тысячи человек стояли сплошной стеной, и она была в первом ряду. Все были без оружия, понимая, что война со мной принесёт им лишь беды, но они не хотели меня пускать, кричали мне, чтобы я убиралась. Я подъехала совсем близко, и мать смотрела на меня в упор, но она не дрогнула и тогда, только сказала, что меня здесь никто не ждёт. Так я и уехала ни с чем. Они были смелы, когда встали против меня, ибо знали, чем это грозит... Она была смелой. Встала против дракона...

Воительница больше не сдерживала себя, она закрыла часть лица рукой, но всё же было видно, как серебрятся слёзы. Габриэль прижалась к ней, упёрлась лбом ей в подбородок и так замерла, потом быстро заговорила:

- Ты же знаешь, они должны были сохранять верность Риму. Не вини их за это. Та женщина сказала, что твоя мать простила тебя, она всё поняла...

- Я не виню их. Лишь я одна виновата в том, что было. Многим приходится платить за мою гордыню, и мать в их числе.

- Ты больше всех платишь.

- Не думай, что она была плохой, или, что я гневаюсь на неё. Нет, я любила её. Немало было между нами сложностей и ссор, но я не хочу этого помнить, только хорошее хочу сохранить в сердце, - Зена прилегла, поддавшись изнуряющему солнцу, и потянула девушку за собой. - Помню, как мы с братом Лисимахом, а он был на год младше меня, впервые сели на коней и выехали прогуляться. Это были не наши лошади, конечно, мы просто помогали владельцу табуна пасти его живность, и он разрешал нам кататься. Мать шла с рынка в сопровождении служанок, нагруженных плетёными коробами, и мы попались ей навстречу. Она осмотрела нас и сказала: "вы у меня будете героями, прославите наш род, померкший сейчас". Она не забывала никогда, что по линии отца происходила из царского рода, и растила нас с чувством гордости, словно готовя к чему-то большему. Я только сейчас понимаю, что мы не ценили её усилий, не замечали, как тяжело она работает ради нас. Она любила нас, не смотря ни на что.

Когда они возвращались в город, уже миновав ворота, и воительница на ходу обдумывала, какой дорогой следует воспользоваться для грядущего путешествия, какой-то человек внезапно бросился к ним, вскинув руку. Зена уже потянулась за оружием, но тут узнала под капюшоном Александра, который весело налетел на них, не думая о скрытности.

- Осторожней, не привлекая внимания, - остановила она его. - Что ты здесь делаешь?

- Когда я узнал, что вас ищут, и глашатаи всюду произносят твоё имя, то сразу решил не сидеть дома, но отправиться к вам на помощь. Подозреваю, что ты хотела избавить меня от опасности, отправив на Пелопоннес, но я выбираю другое для себя. Подумав, я решил, что в Амфиполе скорее всего найду тебя, ну, или хотя бы твой след. Мы тут уже семь дней сидим.

- Мы? Кельты тоже здесь?

- Конечно. Я же не мог оставить их дома. Они понравятся тебе - уже знают некоторые важные слова, а Амбиориг и вовсе неплохо говорит на нашем языке, отлично сражаются, я пытаюсь приучить их пить по нашей манере.

- Где вы остановились? - спросила Габриэль.

- В местной гостинице. Я собрал дома все деньги, что было возможно. Хватило и на морское путешествие сюда, и на пару комнат.

- Не могу сказать, что я довольна тобой, ведь ты не выполнил моего приказа, - покачала головой Зена, - однако теперь уже поздно что-то менять. Я возьму тебя, да и галаты могут пригодиться. Только помни, что мы должны быть осторожны. Я путешествую под другим именем, и тебе следует называть меня Меланфо.