Иллюзия обмана (СИ)

— Я уже говорил тебе, что сбиться и сам сумею! — цыкнул Император на Советника.

Брат Мренд на мгновение поднял голову от альбома. Неопределённо усмехнулся и снова уткнулся в работу. Арнит, тем временем, продолжил:

— Так вот, кем и каким бы я там ни был раньше, сейчас важно другое. Несмотря на то, что Цервемза научил меня обращаться с оружием, я так и остался человеком светским. Поэтому, вступив во владение мэнигским дворцом, я не стал там ничего особенно менять. Это касалось и тюрьмы, казавшейся мне в то время как неприступной, так и бесполезной. Мой воспитатель, дядюшка, или кто он там ещё — опытный воин, а его Советник — сильный Колдун. Можно не сомневаться, что один набрал себе в помощники отъявленных головорезов, и теперь тюрьму охраняют те, кому самое место в её камерах. Другой же наложил на коридоры и казематы новые более действенные чары. Одно я знаю совершенно определённо — из этого крыла на перемещающем коврике не выбраться. И потом, никто не гарантирует, что Хаймера не казнят прямо в тюрьме. Ни опытность Отэпа, ни проворство Таситра не помогут.

— Кажется, у нас есть шанс… — всё так же негромко промолвил бывший Командир Квадры. — Насколько я знаю, Его Наизаконнейшее Величество не в ладах со своим Советничком, да и тот не упускает возможности насолить Правителю. Вот, если бы нашёлся человек, который сможет уговорить Грейфа Нюда перевести пленника из тюрьмы просто в охраняемые покои… Только вот кто? Большинство из нас он знает в лицо…

— Я! — одновременно вскинулись Арнит, Кайниол и Рёдоф.

— Вы оба и не думайте! — как на маленьких прикрикнул на Соправителей Отэп.

— Ваше время придёт позже. Или полагаете, что вы должны стать бесславными мучениками? И ты, Рёдоф, сядь! Твоя битва тоже впереди, — мягко сказала Прорицательница и, не мигая, уставилась на каминный огонь. — Я чувствую, что среди вас есть человек, который сумеет всё сделать правильно…

— Есть, — неожиданно твёрдо сказал Лекарь. — Кажется, я знаю, как уговорить почтеннейшего господина Нюда. И Хаймера выручить. Не спрашивайте как — знаю!

Он потихоньку слез со своего громадного кресла. Прошёлся пару раз по комнате. Вернулся на место и, усмехаясь, продолжил:

— Только, хорошие мои, дайте мне коврик поцелее, уважьте старика. А то, не ровен час, прорвётся где-нибудь между провинциями. И нечего на меня так смотреть! Изо всех присутствующих я самый старый, — он глянул на насупившегося Рёдофа. — Хотя и не самый старший. Вернусь — хорошо. Нет — я успел достаточно. Даже ученица у меня есть. Я полагаю, Оканель, ты присмотришь за домом в моё отсутствие? Когда вернусь, мы продолжим занятия… Кстати, на случай, если мне придётся… задержаться… Если кто, хорошие мои, не знает — меня зовут Оценрол Тарб.

VII

Совершенно измотанный очередным разговором с Цервемзой, Грейф Нюд брёл в свои покои. Он привык быть хозяином положения, мог приказывать и заставлять, но не умел идти на компромиссы. Между тем, дело не терпело отлагательства. Пленник, состоявший в Советниках при Наследнике, близкий друг Императора, безусловно, знал, где скрываются оба. Но молчал. Причём тем упорнее, чем цервемзины костоломы пытались развязать ему язык. Колдун потратил не один час, втолковывая своему бывшему рабу, что этого самого Первооткрывателя необходимо не пытать, а лечить, кормить, всячески ублажать, и незаметно подтачивая его волю, по капелькам вытягивать из него информацию. А вот, когда Хаймер потеряет бдительность и выдаст своего повелителя и его ублюдка, тогда можно будет отдать его Лопцеду и Доуру, если у них так руки чешутся. И огненным зельем всласть напоить. Но только потом… А то довели здорового парня до того, что он уже не только говорить, но и писáть не может…

"Этого ещё не хватало!" — успел подумать Старик, глядя, как буквально в двух шагах от него начал разматываться перемещающий коврик, по которому семенил весьма пожилой человечек, распространявший вокруг себя пьянящий запах летнего хвойного леса.

— Какое счастье, почтеннейший господин Нюд! Какое счастье! — подобострастно зачастил тот, не давая Колдуну опомниться. — Я так искал вас по всей Империи, искал…

— Зачем? И кто ты такой?

— Меня зовут Оценрол Тарб. Я Лекарь. И как бы поточнее? Да вот, осведомлённый человек. Кроме того могу предвидеть будущее, — тараторил старичок, теребя в руках небольшой тускло поблёскивающий кусочек металла. — И у меня к вам дело. Секретное. Важное-важное дело!

Советник видел на своём веку немало безумцев и заговорщиков, и ему не составило бы труда вызвать стражников, чтобы те по душам поговорили с незваным посетителем, но то, как старичок представился и нечто в его манере показалось знакомым и располагающим к себе, поэтому Грейф Нюд решил, что избавиться от визитёра он всегда успеет, и снизошёл до разговора:

— Какое же дело могло заставить человека столь солидного возраста так рисковать и являться только что не в мои личные апартаменты? Кто ты такой?

Вместо ответа Лекарь протянул Старику прямоугольную чеканную фибулу с гербом рода Нюдов:

— Не помните ли вы эту вещь, почтеннейший господин?

— Откуда она у тебя? — совершенно опешил Колдун.

…Он всё-таки загнал лошадь насмерть. Она споткнулась и упала почти на ровном месте, придавив седока. Выбраться самостоятельно всадник не мог. Дотянуться до отлетевшей в сторону сумки, где лежала фляга с водой и некоторые зелья, тоже. Звать на помощь было бесполезно — вокруг бесконечно тянулась пустынная скалистая дорога. Да и сил хватало лишь на слабый стон. Конская туша, прижимавшая его к земле, становилась всё тяжелее… Раскалённый воздух перекатывался в лёгких острыми камнями… Время шло… Надежды таяли. Сознание меркло…

…Впервые за несколько часов он глотнул воздуха и смог пошевелиться…

— Потерпите-потерпите, почтеннейший господин! — раздался над ним молодой голос. — Вы в безопасности.

По губам потекла пахучая живительная влага. Он почувствовал, что лошадь оттащили. Продышался и осторожно попытался сесть. Была уже ночь. Вокруг него суетились какие-то люди с факелами. Лиц их он не мог различить. Да имело ли это значение, раз он выжил. Повелитель не солгал: ему не грозит ничто. По крайней мере, пока…

— Да ты с ума сошёл! — зашептал кто-то испуганно и брезгливо. — Зачем нам спасать Грейфа Нюда? Страшнее человека во всём Сударбе не сыщешь. Не на благодарность же его рассчитывать…

— Не хочешь его убивать — оставь здесь. Жажда сделает своё дело… — раздался второй голос.

— Я — Лекарь, а он — больной! — последовал незамедлительный ответ. — Мне абсолютно безразлично, кто он и чем заплатит за мои услуги. И я помогу ему, не будь я Оценрол Тарб! Кто не хочет участвовать, пусть отойдёт! Потом доставим его на ближайший постоялый двор. Когда Колдун окончательно придёт в себя, мы будем уже далеко. Хотя… обезопасить себя стоит… и в качестве охранной грамоты мы возьмём вот это…

Колдун прикинулся, что снова впал в забытьё… Тонкие ловкие пальцы отстегнули гербовую застёжку, скреплявшую его плащ…"

— Я не вор, почтеннейший господин! Возьмите свою вещь обратно.

— Только не говори, что пришёл лишь за тем, чтобы вернуть мне фибулу.

— Не только, почтеннейший господин… Я принёс её лишь затем, чтобы вы убедились в чистоте моих рук и намерений.

Тревожный запах зноя, пыли и скал, сопровождавший воспоминание, снова сменился радостным лесным.

— Тебе понадобилась плата за моё тогдашнее двойное спасение? Сколько ты хочешь?

— Моё дело совсем другого рода…

Хвойный аромат, окружавший старичка, усилился, обволакивая обоих собеседников.

— Может ты моё будущее собираешься предсказать? — с изрядной издёвкой спросил Колдун.

Оценрол Тарб поклонился и заискивающе произнёс:

— Вам грозит большая опасность, почтеннейший господин! Один из ваших слуг возомнил себя едва ли не равным вам… Он даже оружием обзавёлся таким, которое не хуже вашего! — Лекарь говорил наобум, но судя по реакции собеседника, попал в самую точку. — Он не успокоится, пока не избавится от вас.