Иоанниты

Виктория, чувствуя себя неловко, тихо прошептала:

– Мама почти не рассказывала о тебе.

– Да, – провёл я ладонью по разгорячённому лицу, – я не так много успел о себе рассказать. И о ней-то мало узнал.

– Мама лучше всех…

– Если можно, хотел бы о ней не вспоминать.

– Ладно, пап, – согласно улыбнулась она. – Вот от тебя у меня только та книга, учебник. В один прекрасный момент я поняла, что не такая, как все, что я – иоаннит какой-то, вот учебник, занимайся мол, учись.

– Освоила что-нибудь? – нелепо всплеснул я рукой.

Довольная, Виктория обвела руками свой наряд:

– Выучилась трём заклинаниям: лучше всего у меня выходит очищать одежду взмахом руки. Это моя визитная карточка – всегда безупречно белый прикид.

– Погоди, у иоаннитов есть такое заклинание? – перед глазами пронеслись тысячи случаев, когда я таскался в грязной и мокрой одежде, как Арика усердствовала в её очистке.

– Да… – с сомнением покосилась на меня Бестия.

Я уставился на более выученную дочь, как баран на новые ворота. Чувствую себя идиотом. Спасибо Виктории, рядом с ней это доставляет чуть ли не удовольствие.

– Просто я больше носился по Континенту, чем сидел за учебниками – недоучка страшный. Научишь?

– Легко, – она вытянула руку перед собой и навалилась на подлокотник, чтоб мне было лучше видно, – смотри: безымянным проводишь по большому, затем дважды бьёшь по ладони.

– Посыл энергии стандартный? – подобные вопросы я раньше задавал Францу. Выражение лица при этом делал такое же невозможно серьёзное и сосредоточенное.

Виктория вдруг испуганно отстранилась от своей руки, словно поняла, что способна жутко напортачить. Поблеяв растерянной овечкой, она ответила:

– Ммм, я только сейчас задумываюсь про посылы энергии…

– Ладно, – я попробовал заклинание со стандартным посылом, который применяется в двух третьих всех магических вязей. Пальто моментально приобрело здоровый чёрный цвет, каким оно было не дольше получаса после начала пользования.

Я довольно кивнул – оказывается, в моём обучении вышел дико досадный пробел.

– Работает, – не могу я нарадоваться эффекту простенького заклинания.

– А что за посылы? Это вроде количества прикладываемых сил? – сощурилась Виктория, став похожей на пытливую ученицу.

– Вроде того, не только количество, но и… конфигурация, свойство сил. Чаще всего бывает, что заклинания работают сильнее или слабее, но иногда с изменением посыла и вовсе меняется эффект, меняет даже область действия заклинания. Есть и вовсе обратный посыл, он является самым тонким и сложным, с его помощью можно заставить работать заклинание в обратную сторону или исправлять последствия конкретного заклинания.

– То есть, моё заклинание с обратным посылом будет пачкать вещи?

– Да, с вероятностью 99% это и произойдёт, – чтобы лучше вспоминалось, я крепко сжал подлокотники и направил взгляд в потолок. – Но есть заклинание, исцеляющее от лихорадки; с обратным посылом оно уже не затрагивает болезнь, зато вызывает резкое старение органов и тканей.

– Ого, так это опасно…

– Так же опасно, как и пытаться заряжать в пушку куриц или бочку с мёдом – с последствиями разбирайся сам.

Ухнув, дочь вздрогнула, воззрившись в пустоту. Затем в очередной раз сменила положение ног, поджав их под себя.

При очередном вопросе она смешно затрясла головой, отчего пришли в движение косы:

– А сколько всего этих посылов?

– Известно пять посылов: стандартный, двойной, шаговый, цикличный и обратный. Последние два считаются очень сложными, поэтому практически не используются. К тому же они не всегда дают видимых отличий.

– А я могу случайно использовать не тот посыл и, скажем, оторвать себе голову? – скрипнула в голосе Белой Бестии настоящая паника.

– Нет, не сосредоточившись, иоаннит использует стандартный посыл. Чтоб использовать остальные, нужно особо упражняться, фокусировать сознание на специальных символах, помогающих направить энергию. Честно говоря, у меня более-менее стабильно получается применять только шаговый посыл.

– Да, мы с отцом – недоучки! – самодовольно воскликнула Виктория.

Не знаю, не знаю, скоро никудышные познания в магии могут выйти мне боком. Зацикливаться надо на чём угодно, кроме этого:

– А что ещё за заклинания ты знаешь?

– Могу ставить метки и увеличивать вес предметов, – задрав нос, похвасталась дочь.

– Эти мне известны. Это, в самом деле, неплохо. Самоучки уже встречались, но даже с учебниками не могли хоть чему-то выучиться. Ты молодец!

– Спасибо, пап.

Она оглянулась, взглянув сквозь стекло на своих ребят, украдкой косящихся в нашу сторону. Банда в полном составе бодрствует, как и сказала Виктория.

Убедившись, что шансов подслушать нет ни у кого из подчинённых, Белая Бестия вернула внимание ко мне и постаралась сделаться прежней серьёзной бандиткой. Взгляд её внезапно стал строгим и требовательным. Это сильно неуютно.

– Ну, полагаю, ты не просвещать меня по части магии приехал.

– В самом деле, – словно извиняясь, ответил я.

– Ты сказал, что тебе нужна помощь. Так что случилось?

Да, решиться рассказать всё дочери и впутать её оказалось значительно труднее, чем я думал:

– Я говорил, что считаюсь последним иоаннитом. Это не так, и речь не о тебе. Выжил кто-то ещё, он искусен и силён. Он нарушает Кодекс, поэтому должен быть остановлен. Ты же читала Кодекс?

– Ага, согласно ему, я вне закона, – растянула улыбку Виктория. – Ты тоже нарушил Кодекс, почему вдруг решил останавливать другого?

– Это было всего одно нарушение, и то мне было нелегко на него пойти. А этот иоаннит, его называют Монархом, он задумал распустить щупальца очень далеко. Представь себе иоаннита, ставшего международным преступником, диктатором… Последствия могут быть страшными, в том числе и для того, что осталось от Ордена.

– И для тебя это важно?

– Виктория, я живу больше века, и почти вся моя жизнь была связана с Орденом. Я теперь не терплю, когда на него просто косо смотрят. Этот же Монарх решил между делом развязать войну, так что я боюсь, завершится его беспредел страшным…

Дочь спросила, и я рассказал всё. Всё с того момента, как случайно коснулся аронакеса Отфули, и до того, как убил в подворотне другого аронакеса. Детали, которые я и не надеялся запомнить, всплывали одна за одной в густых красках, таких же густых, как мазут неопределённости, в который мне предстоит лезть.

Рассказ занял много времени. Часто приходилось задерживаться и растолковывать всё на пальцах, особенно когда мы увязли в беспределе профессоров Университета Шроленсоуна. Я в них и сам не силён.

И так, под несмолкаемый шумовой фон членов банды, мне удалось вооружить Викторию всем, что знаю сам.

Хотя сомневаюсь, что эти знания – оружие, а не обуза.

– Теперь я должен добраться до Монарха, зная лишь то, что около недели назад он отправился в Фанек за профессором Андре Ремапом.

– Это тебе сказал тот аронакес, которого ты убил? Мог врать, – раскритиковала бандитка мою доверчивость.

– Он этого не говорил никому, – сглотнул я. – Только слышал.

– Не понимаю…

Разумеется. Оберегая Викторию от страшного дара и чудовищного соблазна, я самолично вырвал из учебника страницы про чтение мыслей. Не заглядывай в чужой дом, как говорится…

– Виктория, послушай, то, что я сейчас расскажу, очень важно, – я нервно выдохнул. – Дело в том, что иоанниты умеют читать мысли. Но они этого не делают, потому что это очень опасно: прочитав чужие мысли, иоаннит сходит с ума, его сознание не выдерживает ещё целой жизни.

– То есть, все до единого мысли и эмоции переходят в твою голову? Ужасно-то так… А почему нельзя прочитать совсем немного?

– Когда-то иоанниты это умели, сейчас же нет. Поверь, читать мысли очень легко, этому даже учиться не надо. И это очень опасно, так что, пожалуйста, даже не думай пробовать!

Испуганный тон убедил девчонку – та интенсивно закивала и даже сделала крестообразное движение левой рукой (наверно, знак клятвы).