Ненависть

вполне способные вдвоем влезть в штаны великана, не испытывая при этом ни малейшего физического неудобства, попытались повторить заправский жест, но, поскольку один из них имел лишь жиденькое подобие роскошных усищ своего товарища, а второй и вовсе брился начисто, жест получился довольно жалким.

Винс, тактично игнорируя тщетные потуги господ, вежливо наморщил лоб.

— О ком милорд изволит говорить? — недоуменно спросил он. — Все мои девки тут… кроме одной, но ее и вчера не было.

— Ну, высокая такая, тонкая, волосы темные, рожа красивая, но уж больно наглая, словно госпожа какая, — со значением сказал гигант, и трактирщик хлопнул себя ладонью по лбу — описание было исчерпывающим, потому что такую «красивую, но больно наглую рожу» в их поселке имела лишь одна женщина.

— Так это ж Клирис! — сказал он. — Да только она не моя девка.

— Ну! Не твоя! А чего ж вчера тут околачивалась?

— Да по делу зашла, — объяснил Винс.

Эта хорошенькая сучка и правда заходила вчера, узнать, не нужно ли ему дров — ее сожитель нарубил столько, что хватит на полдеревни, и она была готова поделиться за умеренную плату. Трактирщика не удивил ее визит — они жили в основном за счет заготовки дров, покупая на вырученные деньги то, что не могли вырастить на поле и огороде. Он сказал, что подумает, чтобы набить цену, — дрова Клирис были самыми дешевыми в округе, потому что их было слишком много, и женщина могла не заламывать втридорога. Ее сожитель, похоже, был слегка помешан, и работал больше и упорнее любого местного дровосека.

— А можно ее?.. — поинтересовался господин, прервав течение мыслей Винса.

Трактирщик опасливо покачал головой, боясь рассердить отказом.

— Она не моя девка, милорд, — повторил он.

— Так что ж, коли не твоя, — фыркнул другой господин, тот, что безусый, — что, ее поиметь нельзя? Она замужем, или как?

— Вдова. Овдовела лет десять назад, почти сразу после замужества.

— О! Люблю вдовушек, — прогнусавил жидкоусый господин, недобро поблескивая маслянистыми глазками. — Они уже всему научены и не так стеснительны, а подчас даже и развратны.

— Боюсь, милорд, Клирис не из тех будет, — огорченно сказал трактирщик и сжался под суровым взглядом гиганта.

— Что ж так?

— Да из знатных она, — встрял кузнец, сидевший за столиком рядом и внимательно слушавший разговор.

— А ну молчать! — взревел гигант, круто развернувшись к нему, но тут же сменил гнев на милость под влиянием неподдельного удивления. — Из знатных, говоришь?

— Так точно, сударь, — стягивая шапку, кивнул кузнец. — Дворяночка, леди там какая-то, кажись, графская дочка. Влюбилась в местного маляра, зеленкой еще будучи, годков семнадцать ей было, ну и убегла из отчего дома. А маляр-то меньше чем через год под телегу попал, ну и помер.

— И что ж она, не вернулась к отцу? — изумленно спросил безусый господин.

— Не такая девка эта Клирис. А впрочем, кто ж ее назад пустил бы?

— Это точно, — презрительно кивнул гигант. — И что, она уже десять лет вдовеет и ни-ни?

Кузнец