Карми

— Это крепко.

Они молчали, когда с большой коробкой в руках появилась Карми.

— Что это? — обернулся к ней Стэрр.

— Разные женские премудрости для обмана мужчин. — Она открыла коробку и показала косметический набор.

— Так ты подружилась с Ритой? — спросил Кениг.

— Ты против?

— Нет, — сказал Кениг и, чуть помедлив, продолжил: — Я хочу поговорить с тобой.

— Я слушаю. — Карми закрыла коробку и положила ее на стол.

Кениг молчал.

— Или… — Карми оглянулась на Стэрра, — ты хочешь поговорить наедине? Стэрр мешает?

— Не в этом дело. Я хочу показать тебе кое-что. Ты не против пойти со мной погулять?

— К твоим услугам, господин, — чуть поклонилась Карми.

— Тогда, прежде чем мы выйдем, мне нужно переговорить с коллегой.

— Пожалуйста, мой господин. — Карми плавно повела рукой в сторону интеркома.

Разговор был короток и велся по-немецки, специально, чтобы Карми и Стэрр ничего не поняли. После этого они с Карми вышли из «майярского посольства».

Кениг начал говорить не сразу, Карми терпеливо ожидала. В ее молчании чудилось живое сочувствие.

И Кениг рассказал ей историю о том, как много лет назад человек по имени Эрих Кениг — его отец — исчез в глубинах космоса. И как совсем недавно перехватили его сигнал. И как нашли планету. Как обнаружили глайдер.

Но судьба Эриха осталась неизвестной.

Карми не задала ни одного вопроса. Больше смотрела в землю, потом вдруг быстрый, неожиданный взгляд в лицо Томасу — и вот она снова опустила голову.

Он показал ей предметы, найденные в отцовском глайдере. Карми выдала свой интерес к ювелирному изделию в виде цветка — она зачарованно протянула руку и коснулась цветка, потом отдернула руку.

— Что это за брошь? — спросил Кениг.

— Это не брошь, — сказала она медленно. — Это драгоценнейший Оланти.

Томас Кениг не очень хорошо знал государственные символы Майяра, но об Оланти слышал. Знак высшей в стране власти, дающий право войти в Высочайший Союз.

— Чей это Оланти? — оторопело проговорил Кениг.

— Твой, — сказала Карми голосом слишком размеренным, чтобы Кенига могла обмануть ее невозмутимость. — Разве не ты наследуешь вещи своего отца?

— Как моему отцу мог достаться Оланти? Карми молчала.

— Как?!

Вероятно, его порывистое движение обеспокоило Карми. Она отступила на шаг.

— Ты полагаешь, я должна знать?

— Кому знать, как не тебе? — Томас был слишком взволнован и, пожалуй, говорил так, как говорить не следовало. — Позволь спросить, кто тут у нас выдает себя за представителя Высочайшего Союза?

Он схватил ее за плечо и тут же получил удар в солнечное сплетение. Пока он ловил ртом воздух, Карми отошла к стене.

— Не смей меня трогать, — глухо проговорила она. — Будь ты хоть трижды высокий принц…

В это время Томаса вызвали по интеркому. Он сел и выслушал известие. По его просьбе говорили снова по-немецки. Выключив интерком, он помолчал. Потом поднял глаза:

— Ну что ты теперь скажешь? Рита любезно одолжила подаренное тобой ожерелье. Бусины сравнили с камнями из друзы.

Карми только пожала плечами. Ее совершенно не волновал тот факт, что одну из бусин определили как являющуюся частью друзы.

— Ты будешь молчать? Карми кивнула.

На этом разговор и закончился. Кениг попробовал побеседовать со Стэрром, но юный хокарэм прямо заявил, что в историю со знаком Оланти вмешиваться не может.

— А сказать хоть что-то о моем отце? Стэрр только развел руками.

— Может быть, это именно ты проходил медицинские процедуры в глайдере?

— Высокий принц, — с искренним выражением лица сказал Стэрр, — я в глаза твоего глайдера не видал.

Он даже позволил Кенигу произвести необходимые исследования, но, как и следовало ожидать, исследования только подтвердили слова Стэрра — нет, это не его лечили в глайдере. А хокарэм, покидая лабораторию, заметил:

— Да иначе и быть не могло. Если бы я переболел этим вашим энцефалитом, я бы стал хэймом. А хокарэм не может быть хэймом, ты ведь знаешь, господин.

Кениг спросил в спину Стэрру:

— Можно ли заставить Карми рассказать то, что она знает?

Стэрр обернулся:

— Нельзя. Жди. Время придет.

Глава 22

Темной ночью Смирол и Асти переправились сквозь невидимую защитную стену, окружавшую поселок чужаков. Асти поудивлялся, но вопросов не задавал. Он полагал, что все узнает со временем, а пока его больше интересовало, каким окажется молодой принц Руттул. Накануне Стэрр свистом сообщил, что Карми подыскивает для Томаса Кенига хокарэма, и Асти предложил свои услуги, — возможно, служба предстояла не очень денежная, но уж нескучная наверняка.

Стэрр встретил их у крайних домов и отвел в «майярское посольство».

Карми ожидала в гостиной. Со Смиролом она только поздоровалась, к Асти же у нее был разговор. Стэрр решил, что их надо оставить одних, и потащил Смирола к себе в комнату. Прежде всего рыжего хэйма следовало как следует отмыть от грязи, краски и масла лисянки, применяемого против насекомых. Запах лисянки беспокоил Стэрра более всего: пообщавшись с чистенькими землянами и приобретя привычку каждый день принимать ванну, Стэрр стал внимательнее относиться к ароматам. Отмыть Смирола с первого раза оказалось трудно; все же, когда он несколько порозовел, Стэрр счел его состояние вполне приемлемым и выдал полотенце и пакет с одеждой.

Смирол оделся и подошел к зеркалу. Из зеркала смотрел на него худощавый молодой человек со взъерошенной рыжеватой шевелюрой.

— Прическа, — проговорил задумчиво Стэрр. — Надо будет чуть поправить. Лицо… Улыбнись!

Смирол улыбнулся.

— Немного не такая улыбка, но это мелочи. Вот походка, осанка… Держишься ты не так.

— Сильно бросается в глаза?

— Нет, — покачал головой Стэрр. — Подозрений ты вызывать не будешь. Зато будешь привлекать внимание. Тебе этого хочется?

Смиролу не хотелось привлекать внимание, и первое, чем он собирался заняться после сеанса гипнообучения, был просмотр фильмов. Однако пока Стэрр погрузил его в сон. Мальчишка сделал это уверенно и без душевных колебаний: он знал, что не совершит ошибок. Но поскольку вся процедура выполнялась им впервые полностью, он на всякий случай остался рядом со Смиролом.

Часа два спустя, обсудив с Асти все, что она хотела, Карми поднялась наверх. Она посмотрела на спящего Смирола:

— Мне не нравится то, что он задумал. От Рыжего несет лисянкой, ты чувствуешь?

— Не беспокойся, — ответил Стэрр. — Я его еще несколько раз как следует вымою.

— Займись пока Асти. Ему тоже не мешает хорошенько помыться. Я не могу представить его принцу в таком виде.

— Хорошо, госпожа моя, — согласился Стэрр. — Гони ею сюда.

— А я пока внизу посижу, чтобы Кениг не застал нас врасплох.

Она напрасно волновалась: Кениг поверил словам Стэрра. Он посоветовал ждать — и Томас ждал.

Эти несколько дней, пока Смирола приводили в соответствие с обликом землян, Карми из «посольства» не выходила — ей не хотелось ни с кем встречаться. Стэрр, напротив, почти все время слонялся по поселку, заводил знакомства, искал приключений. Асти тоже набирался впечатлений, но ему скоро наскучило общение с видеотехникой, и он развлекался тем, что днями напролет играл в камешки сам с собой или с Карми. Впрочем, Карми камешки быстро надоели — не тот у нее был темперамент, Асти этим не смутился — он продолжал играть один.

— Тоже способ сходить с ума, — заметил Смирол однажды, стоя за его спиной.

— Ну, тебе-то с ума сходить не надо, — ответил, не отрываясь, Асти. — Ты уже рехнулся, раз задумал такое.

— Ничего особенного, — возразил Смирол. — Можно подумать, я первый разведчик среди хокарэмов.

— В таком деле и правда первый. Ты только вспомни — кто еще пытался надеть маску человека с другой планеты?

Смирол не отвечал. Асти наконец-то оглянулся и посмотрел ему в глаза:

— Хэйм — он и есть хэйм. Рассудительности в тебе ни на грош.