Райское Местечко

Тем временем образовалось несколько групп, которые собрались прогуляться по верфи. Я присоединился к группе Главного инженера.

Мы вышли в один из широких радиальных коридоров, разместились на двух гравиплатформах и отправились в поездку по тоннелям и переходам. Главный инженер объяснял, мимо чего мы проезжаем, и кратко комментировал происходящее.

Из того, что мы увидели, наибольшее впечатление на меня произвели сборочные цеха, занимающие по нескольку этажей каждый в огромном цилиндре, соединенном двумя транспортными тоннелями с производственной зоной верфи. Внутри цилиндра была труба центрального ствола с грузоподъемниками, трубопроводами и кабелями. В каждом сборочном цехе на многокилометровых транспортерах, обвивающих многоэтажной спиралью центральный ствол, ползли, казавшиеся издалека совсем небольшими, конструкции, которые по мере продвижения обрастали аппаратурой и деталями. На финише эти конструкции превращались в готовые к полету катера, боты, крейсеры и другие модели космических судов…

К концу поездки все были переполнены впечатлениями и мечтали только перекусить и выспаться.

На следующий день после завтрака началось формирование групп для отправки на базы отдыха. Я спросил у Мелиссы, куда летим мы, чтобы собрать вещи, соответствующие предполагаемому типу отдыха. Мелисса осторожно задала мне встречный вопрос:

– А куда хотел бы отправиться ты?

– Лично я предпочел бы отдохнуть на берегу озера, на Базе-3, но полечу туда, куда ты скажешь.

– Отлично! Наши желания совпадают! Летим в «Озерный край»!

– Мелисса, в твоем видении было озеро? Почему ты мне сразу не сказала?

– Нет, озера не было, однако все было очень похоже на территорию Базы-3. Но я тебе уже пыталась объяснить, что с проскопическими видениями надо обращаться очень осторожно, ничего нельзя специально «подгонять» под картинку, все должно сложиться естественно. Никого из тех, кого я «видела», я не приглашаю специально лететь с нами. У каждого должна быть свобода выбора.

– Мелисса, я не понял, а что такого особенного было в той картинке? В тот момент что-то случилось? Или чувствовалась какая-то опасность?

Мелисса пожала плечами:

– Да нет, совершенно ничего особенного… Абсолютно ничего! Я видела ничем не выдающийся момент из повседневной жизни. Но видела я его многократно! И поэтому мне кажется, что эта картинка важна. Вот и все. Ничего больше не знаю! Поживем – увидим!

Я быстро побросал в кофр минимум вещей, необходимых для отдыха в средней полосе, и отправился на причал.

Как только группы собрались, нас пригласили на посадку в шаттлы. Шаттлов было четыре, по одному до каждой базы. Эти шаттлы представляли собой военные катера, приспособленные для пассажирских перевозок на малые расстояния, так что места там было много и они свободно принимали по пятьсот пассажиров, располагавшихся с полным комфортом.

Оказалось, что в нашем шаттле часть мест уже занята работниками верфи, но мест хватило всем желающим. На самом деле катер легко мог принять и полторы тысячи человек, просто тогда там было бы тесновато.

Майкл с Олегом устроились в стороне ото всех, они и сегодня продолжали обсуждать какие-то свои проблемы, а я сел рядом с Мелиссой. Среди местной публики преобладала молодежь, летевшая отдыхать большой компанией, которая, судя по их экипировке, не собиралась сидеть в коттеджах на одном месте, а предпочитала отправиться в туристическую прогулку с романтическими ночевками в палатках. Естественно, у нескольких юношей при себе были гитары и банджо, и они, не дожидаясь старта, начали петь песни, которые с энтузиазмом подхватывали их друзья и подруги. Пели они совсем неплохо, и репертуар их был довольно разнообразен. Не обошлось и без традиционной «По рукавам Галактики скитаясь…».

Когда ребята запели эту песню, Мелисса повернулась ко мне и тихонько сказала:

– А ты знаешь, что эта песня не совсем оригинальна? Ее слова – перефразированное стихотворение Блока, русского поэта XX века.

Я очень удивился:

– А разве в то время могли представить себе путешествия по Галактике?

– Конечно, представляли. Но данное стихотворение было совсем о другом, его просто переделали, сохранив размер стиха и некоторое общее настроение. Видишь ли, в нашей современной культуре немало более или менее прямых заимствований из прошлого, но большинство об этом даже не подозревает. Впрочем, заимствования в искусстве имели место всегда. Даже автора, известного нам как Шекспир, современники обвиняли в плагиате. А лет шестьсот назад вообще существовало очень популярное направление в искусстве, когда брали старинные произведения и адаптировали их к восприятию современного человека. Вот, например, известный каждому землянину гимн косморазведчиков был написан еще в середине XX века, за несколько лет до того, как люди впервые оставили свои следы на поверхности Луны.

И другой довольно популярный в Космофлоте марш «Космодесант, наш Маршал дал приказ…» был написан тоже в XX веке. Но вспомнили и переделали его совсем недавно, во время очень неприятных событий, о которых мы стараемся не упоминать. Ты знаешь, что сто сорок лет назад была проведена реформа Вооруженных Сил Земли, в ходе которой изменилась их структура, и даже были ликвидированы некоторые воинские звания. Так вот, главной целью, замаскированной другими изменениями, была ликвидация маршальского звания и связанного с этим званием определенного двоевластия в ВС.

А причиной реформы явилось то, что Маршал, естественно, один из селферов, захотел стать Императором Земли и всех ее владений. Из самых лучших побуждений конечно же. И он действительно отдал некий приказ подчиняющемуся ему тогда Космическому Десанту. К счастью, необратимых смертей удалось избежать, и Маршала мы вовремя остановили. Но момент был довольно острый.

– А что случилось с Маршалом?

– Мы его наказали.

– Как? Как можно наказать селфера?

– Он лишен имени.

– Как так? Кто же это?

– Ты с ним заочно знаком. Это – Камильич.

– Да, мне еще тогда показалось немного странным, как его называют, но я думал, что это – прозвище.

– Нет, это – отчество, от имени Камилл. Так зовут селфера, который сумел остановить Маршала. Камилл сейчас в дальней разведке, но когда-нибудь ты его увидишь и познакомишься с ним.

– А как же Камильича звали раньше?

Мелисса усмехнулась:

– Мог бы и догадаться. Камильич, становясь селфером, взял себе имя Александр!

– А нет опасности, что Камильич не смирился с тем, что его планы провалились? Вы ему доверяете?

– Видишь ли, Камилл остановил Маршала не физически. Он сумел… переубедить Александра, и тот… изменился.

Мне показалось, что Мелисса чего-то недоговаривает, но не потому, что стремится что-то скрыть от меня, а потому, что не знает, как мне объяснить нечто, пока мне недоступное.

Тем временем ребята перешли на местный фольклор и продолжили в том же духе до самой посадки.

Мы вышли из шаттлов и ступили на поверхность Зарины, вернее, на покрытие посадочного поля. Я вдохнул воздух этой планеты. Легкий запах озона, всегда сопровождавший посадку на антигравах многотоннажных судов, не мог перебить витавшие в воздухе запахи сосновой хвои и вечерней сырости.

Все прибывшие вразнобой двинулись к выходу с посадочного поля, на ходу натягивая дыхательные маски. Через несколько шагов маску надел и я, все-таки кислорода в воздухе было маловато. Конечно, селферам маски были не нужны, я знал, что они довольно длительное время могли обходиться вообще без дыхания, так что восемь-девять процентов кислорода их более чем устраивали.

Оказывается, с нами в шаттле прилетела и Марта. Она прошла вперед и теперь поджидала, когда группа с «Суворова» подойдет к ней.

Марта стояла на широкой лужайке перед длинным зданием, в котором располагались магазины, ресторан, пункты проката и залы различных назначений, от боулинга до голорамы.

Лужайка спускалась прямо к воде, к заливу большого озера.