Долгое лето (СИ)

- Мрря... - согласно откликнулся Алсаг и прижался к Речнику. Хинкассе город не нравился.

За рядами опустевших фундаментов начинался лес. Так показалось Фриссу, когда он поднял взгляд от мха на мостовой. Деревья вошли в город, разворотили мостовую и переплелись ветвями, и гигантские мхи скрылись в их тени. Гхольмы, рыжие, красные и золотистые, засыпали пурпурный мох лепестками, зеленели на низких ветвях округлые мелкие плоды Чинпы, и не меньше плодов валялось под ногами, и летучие мыши, перепутав день и ночь, объедались на дереве и только лениво косились на прохожих, шевеля ушами. Жалкие остатки улиц терялись в моховых дебрях. То и дело приходилось пригибаться, проползая под жёсткими побегами холга, сросшимися воедино.

- Умм... Мыши знают, что съедобно, - пробормотал Нецис, раскусив плод Чинпы и выплюнув семена на ладонь. - Ешь, Фрисс. В припасах одна солонина, лепёшки засохли... Ешь Чинпу. Пробовал когда-нибудь?

- У нас не растёт, - отозвался Речник, осторожно откусывая от крупной ягоды. Чинпа была куда слаще и сочнее, чем казалось на вид. Фрисс даже предложил очищенный плод Алсагу, но кот презрительно фыркнул.

- С собой надо набрать, - подумал вслух Речник, ссыпая плоды в пустой тюк из-под припасов. - Вечером доедим. Нецис! А ещё что-нибудь есть можно?

Некромант не ответил, только поднял руку, призывая к молчанию. Он отложил недоеденный плод, прикрыл глаза и вдохнул полной грудью, а потом часто засопел, будто принюхиваясь к чему-то.

"Что?!" - Фрисс выхватил мечи и завертел головой, высматривая угрозу.

"Аххсса... Мы в этом городе не одни, Фрисс. Тут есть ещё живые," - с явным удивлением ответил Нецис, перестав принюхиваться. "Мало того... это Некроманты."

- Уф-ф... Нецис, хватит уже пугать! - рассердился Речник и затолкал мечи обратно в ножны. - Кому ещё и бродить по этим развалинам... Зайдём к ним в гости?

- Непременно, - прошептал Нецис и смущённо улыбнулся. - Это необычайно интересно, Фрисс... несколько магов, и нежить с ними. Я слышал раньше о таких отрядах, но сам не встречался... как-то не пересекались. Они раскапывают древние города, чтобы узнать о прошлом. Это очень почётно... и очень опасно.

- Некроманты-изыскатели! - хмыкнул Речник. - Почти как ты, Нецис... Где они?

- Сейчас найдём, - колдун вытянул руку перед собой и сделал странный загребающий жест, а потом выкинул семена Чинпы под куст и пошёл дальше по тропе. Фрисс переглянулся с Алсагом и направился за чародеем.

Лес поредел и расступился задолго до первых домов. Их окружала голая площадь, только мох осмеливался расти в трещинах камней. На площади стояли длинные невысокие здания из чёрного камня, под чёрной черепицей, почти не тронутой временем. Это были скорее не дома, а навесы... в проёмах меж колоннами, поддерживающими крышу, что-то возилось и сверкало глазками. Некоторые здания рухнули и валялись грудой камня, некоторые сплавились в огромный ком обломков от страшного жара, обломки иных валялись по всей площади. На её краю, почтительно склонив лысую голову, стоял скелет в тёмно-буром балахоне по колено. На груди был аккуратно вышит склонённый стебель тростника.

"Это их Квайет," - оглянувшись на Фрисса, пояснил Нецис. "Значит, они из Тиалгикиса... Слышишь?"

Откуда-то из-за каменных навесов, из-за угрюмых ступенчатых башен, по углам украшенных резными мраморными черепами, доносился гудящий звук, изредка сменяющийся дребезжанием. Как будто жужжала огромная пчела, больше даже тех, красных и мохнатых, что роем кружили над каждой Гхольмой.

"Флейта-гзеними," - усмехнулся маг. "И то... время обеда, в такую жару даже нежить ленится. Идём, Фрисс. Тут недалеко."

Скелет в балахоне молча вёл их по запутанным проходам между навесами и башнями, останавливаясь, если они мешкали. Флейта гудела всё громче, и Фрисс уловил в воздухе запах дыма, горелых лепёшек и печёных фруктов. За покосившимся навесом показался край зелёного полога, сооружённого из широких листьев Самуны. На платформе, оставшейся от полуразрушенного здания, среди обломков колонн, стояла большая хижина, а рядом, вокруг нещадно дымящего очага, устроенного в груде каменных плит, собрались люди. Раздался недовольный окрик, и флейта смолкла. Нецис кивнул мертвяку на хижину, и тот послушно подошёл к костру, к десятку таких же Квайет, столпившихся у огня.

- Куурмейа! - сердитый голос принадлежал человеку, только что выбравшемуся из переулка и усевшемуся на плиту у очага. - Ты уснул?!

Второй, сидевший со странной двойной флейтой на краю бывшего фундамента, растерянно вскрикнул и спрыгнул к костру, обугленным шестом разгребая золу. Поднялся дым, недовольных голосов стало больше. Из маленькой толпы скелетов выбрался, пожимая плечами, ещё один живой и остановился у огня, скрестив руки на груди.

- Чтоб тебе всю жизнь личинок ловить, - с тоской выдохнул он. - Куурмейа, ты хочешь уморить нас голодом? Что у тебя сгорело на этот раз?

- Нейнор, не злись, - потупился флейтист, поддевая шестом что-то в золе и выкидывая на большое блюдо. - Я вам Чинпы набрал... и вот, ещё принёс многоножек...

- Опять шатался по городу?! - тот, кто сидел у очага, медленно поднялся на ноги. - Совсем жить надоело?!

- Только по роще, - Куурмейа втянул голову в плечи. - Там цветёт Гхольма... я собирал лепестки. Ты сам говоришь, Глайен, что на раскопе я пока не нужен.

- Но в отряде ты нужен живым, - поморщился Глайен и махнул рукой, опускаясь обратно на камень. - Нейнор, я ничего не могу поделать. Ты его здесь заменишь, а он тебя там - нет. Та-а! Квелгин, ты где?! Куурмейа, раздавай свои горелые лепёшки. Откуда ты взял гзеними? Я же просил Квелгина убрать её подальше...

- Пахнет печёной Чинпой, - за углом громко засопели. - Куурмейа, сходи-ка вечером к воротам. Фамсы летают стаями, а мы давимся солониной...

- Квелгин! - Глайен, поправив налобную повязку с птичьим черепом, снова поднялся с камня.

Из-за поворота, тихо цокая костяными лапами по мостовой, выполз огромный ёж. Его морда - клыкастый череп какого-то большого зверя - была слегка прикрыта багровой чешуёй, крупные пластины брони покрывали тело, по спине проходила гладкая панцирная дорожка, а по бокам покачивались длинные - с локоть - алые иглы. Они медленно втягивались под расходящиеся пластины панциря. На спине ежа стоял воин в странной броне из костей и чешуи. Шлем - маску дикого кота - он снял и держал в руке. Рядом, поджав ноги, сидел ещё один живой - одетый, так же, как и весь отряд, в чёрное, с яркими перьями в тёмных волосах.

- Еда! - Нейнор подошёл к костяному ежу и постучал пальцем по его черепу. - Надо было брать две тхэйги. Наш склад припасов копает и ворочает камни, а мы едим пепел и угли. Шинкайоцин! Ты не знаешь, как и с чем едят нерадивых поваров?

Воин в костяной броне покосился на него, но промолчал. По его тихой команде костяной ёж лёг на мостовую, втянув иглы до упора. В боку голема открылись дверцы. Куурмейа уже рылся там, доставая свёртки и фляжки.

- Нейнор! Не злись так, у нас есть еда! - Куурмейа на мгновение приложил руку к груди. - Вот, и вот... Солонина, и лепёшки, и печёная Чинпа... вот нийоматла! Глайен, держи фляжку...

- Фамсы стаями летают... - мечтательно вздохнул Квелгин, поставив блюдо на плиту рядом с собой, и стряхнул с лепёшек пепел. - Шинкайоцин, ведь наверняка в озере есть рыба! Сходим вечером, проверим?

Воин между тем стоял неподвижно, положив ладонь на череп костяного ежа. Фрисс не сразу понял, что смотрят оба на пришельцев - на красную броню Речника и песчаную шерсть Хинкассы, в чёрно-серых развалинах заметные, как на ладони.

- Ман шикитта! - негромкий возглас утонул в щёлканьи и шелесте расправляющихся костяных игл. Голем перемахнул через костёр и остановился между отрядом и чужаками, пригнув голову к земле.

- Та-а! - Нецис показал живым и нежити пустые ладони. - Ман шиккауа!

Голем странно всхрюкнул, воин щёлкнул языком. Иглы поднялись дыбом и очень медленно начали втягиваться. Фрисс встал рядом с Некромантом, стараясь выглядеть дружелюбным.