Вампиры девичьих грез. Тетралогия. Город над бездной (СИ)

Он встает. Долго смотрит на меня, не отвечая, что–то ищет в глазах. Но я сказала, что думала. Так, как чувствовала. Может быть, если бы этот разговор состоялся завтра…или через неделю…я бы его услышала. И нашла бы силы поверить. Понять. Но сегодня…не было у меня сил. И только одно желание — никогда больше его не видеть. Никогда больше не узнать, что происходит за закрытыми дверями вампирских кабинетов. Спрятать голову в песок? Да, хотя бы свою. А разве я не человек? Разве я не заслуживаю того, чтобы быть от этого избавленной?

— Ну, значит, зло, — наконец произносит он, разворачивается и уходит. А я еще долго сижу на полу между рядами каталожных ящичков, пытаясь успокоиться, осмыслить, смириться… Если бы не Томка, я б, наверно, и начало лекции пропустила. А впрочем, все равно ни слова не запомнила. Да и записала не много.

Следующие несколько дней его не видела. И хорошо, потому как видеть бы не смогла. А с другой стороны — чтоб я сделала? Так бы и сидела дальше, склонив голову и роняя бессильные слезы. Ну, не боец я. Не воин. В запале могу многое наговорить, а вот действовать потом, последовательно отстаивая свои убеждения… Так и надеюсь каждый раз, что как–нибудь оно само… Глупо. Малодушно. Я знаю. Ну не героиня я романа. Просто девочка. А вы все — как один герои, да? А я вот нет. Так что ж мне теперь — и не жить? А если жить — то как?

Появился он внезапно, однажды после обеда. Я его в этот день не ждала, встреч он никому не назначал, приходить, вроде, не собирался. А пришел.

— Как твои зачеты? — неожиданно поинтересовался едва ли не от двери, — начались?

— Был один, — удивленно отвечаю. С чего такая забота? — Анхен, а с какого числа у меня учебный отпуск?

— Официально с двадцатого.

Интересный ответ.

— А неофициально?

— Не ошибешься. Одевайся, мы уезжаем.

— Куда? — но послушно иду одеваться. Время рабочее. Хозяин — барин.

— Да без разницы. На елочный базар, например.

— А зачем нам на базар?

— Подарок себе к Новому Году выбирать буду, — усмехается. Нехорошо так, неприятно.

— Ты ж не празднуешь.

— Нет. А подарок хочу.

— Ну…здорово. А я тебе зачем?

— А ты мне его дарить будешь. Застегнулась? Идем.

Идем. Меня сажают в машину. Летим. Молча. На его лице замкнутое сосредоточенное выражение, он явно что–то задумал, и сделает, как решил. А я — да просто в недоумении. Никаких предчувствий или догадок. Мало ли он куда меня таскал. Прилетим — скажет.

Летим не далеко. Останавливаемся в центре в одном из переулков. А говорил — на газон не ставит. Ставит, и еще как. Не на газон, правда, нету здесь. Паркует, как обычную машину, к краю дороги. Отходим на несколько шагов и я слышу легкий свист. Оборачиваюсь. Вместо вампирской машины стоит обычная, на колесах. И даже цвет какой–то невразумительный. Как у всех, по–другому не скажешь.

— Иллюзия, — пожимает он плечами. — Глубокое почитание вампиров не избавляет наши машины от повышенного внимания. Как минимум потрогать, а в идеале — так и вовсе сколупнуть хоть частичку краски «на счастье». И все — от большой любви.

Проблемы сохранности вампирского транспорта волнуют меня сейчас не очень. Хотя — интересно, конечно, что они умеют набрасывать такие иллюзии. А если потрогать? Поймешь, что иллюзия? Но спрашивать не стала. Не все ли равно.

Из переулка выходим на площадь. И впрямь елочный базар. Не обманул. Елки живые, елки искусственные, и куча лотков с елочными игрушками. И народ, во множестве. Настроение у всех приподнятое, ну а с каким настроением можно елочные игрушки выбирать? Ожидание праздника и счастья просто висит в воздухе.

И красавец–вампир, гордо вплывающий в эту толпу. Нет, не Лоу, конечно, не сахарный мальчик красы несказанной. Но как он себя нес, каждый жест, каждый взгляд — любому понятно, что вот она, сказка. Живой бог, снизошедший до смертных. Прекраснейший. Несказанный. Воплотившаяся мечта.

— Поможешь выбрать для меня подарок? — снизошел до обращения ко мне.

— Ну…хорошо. А что ты хочешь?

— Девочку.

— Что?

— Я хочу девочку. Я же зло, верно? И тебе не хватает последнего штриха, чтоб убедиться в этом окончательно, — он смотрит на меня…с легким презрением, что ли. Ничего не забыл. И, видимо, не простил. Я не поняла его благородных порывов. И теперь что, мне покажут неблагородные?

— Анхен, нет, пожалуйста, не надо. Я не то имела в виду. Я просто не всегда могу понять. И принять. Но ты не зло, не надо так говорить.

— Это не я, это ты говоришь. А я лишь пытаюсь соответствовать. Все никак не можешь сделать выбор? Ну, так давай я сделаю его за тебя, и мы не будем больше мучиться. Тебе хотелось, чтоб я оказался абсолютным злодеем, верно?

— Нет!

— Да, ты была довольно искренна в своих желаниях. Чего ж теперь испугалась? Все, как ты хочешь. Все только так, как хочешь ты.

Он огляделся.

— Смотри. Выбирай. Кого ты подаришь мне вместо себя? Монстров надо кормить, не правда ли?

— Я не собираюсь ничего выбирать! Прекрати. Пожалуйста. Давай уедем. Или, если тебе уж так надо — отпусти меня и делай что хочешь.

— Ну, значит, я выберу сам. Мне не привыкать, я все всегда выбираю сам. И ответственность за свой выбор тоже несу сам. На других не перекладываю. И потому в моей жизни происходит то, что я выбрал и допустил, а не как у некоторых — «оно само случилось».

— Так выбери уехать отсюда. Пожалуйста.

— Уедем. Чуть позже. Смотри: какая больше нравится? Вон три подружки смеются, явно подарок выбирают. Их, наверное, в гости позвали. Может, одну из них позовем в гости ко мне? Они согласятся. Любая из них согласится. Так какую позовем?

— Никакую. Пожалуйста, Анхен.

— Поздно, милая. О чем ты пытаешься просить монстра? Ладно, эти не нравятся. А вон, смотри, парень с девой елку выбирают. Как думаешь, они уже живут вместе? Или еще только мечтают об этом? А если я попрошу, он отдаст мне свою деву?

— Анхен, нет, ты не можешь, ты же не станешь…

— Могу. А он — отдаст. Но ты права, дева у него не очень… Вот. Смотри, какая прелесть.

Смотрю, куда показали. И не могу не согласиться, что действительно — прелесть. Она выглядит очень юной. Возможно — из–за выражения лица. Искренняя, наивная, восторженная, я такой и в десять лет не была. Она стоит с родителями возле лотка с елочными игрушками, и выбирает шарик. Шариков там много, и они все, действительно, очень красивые, авторская работа, и надо выбрать только один, или один последний, и она все рассматривает их, поочередно поднимая, и оборачивается то к маме, то к папе, советуясь, и все не в силах ни на каком остановиться…

— Идем, поможем, — Анхен решительно берет меня за локоть.

— Нет! Ты что, она ж молоденькая совсем! Ей наверняка еще восемнадцати нет!

Он чуть прищуривается, рассматривая.

— Половозрелая, физически развита. Даже если ей нет восемнадцати — она уже не ребенок, так что я в своем праве. Да и родители при ней, есть, с кем договориться.

— Ты что, собираешься…

— Идем, я сказал. Покажу, как ведут себя злые монстры.

Он тащит меня прямо к выбранной деве. На губах — легчайшая улыбка, глаза сияют приязнью.

— Добрый день. Ваша дочь столь прекрасна, что я не мог пройти мимо.

Разворачиваются. В глазах — потрясение. Вампир. Настоящий. Да с комплиментами по поводу их ребенка.

— Спасибо. Ваши слова — большая честь для нас, — наконец находится с ответом отец.

— Как зовут тебя, прекрасная дева?

У девы огромные восторженные глаза, она, похоже, забыла, как дышать.

— Елена, — лепечет она и мило краснеет.

— Какое волшебное имя. Я, правда, не Сэлисэн, но очарован тобой с первого взгляда, совсем как мой предок твоею тезкой.

— Он был вашим предком? — дева смущена, но любопытство сильнее.

— Дальним. Но разве это важно? — а взгляд такой проникновенный, а голос… Хуже, чем Лоу на Горе, честное слово! Неужели ж они не понимают, не чувствуют? Нет, смотрят с обожанием ему в рот и верят каждому слову. — Важно то, что я увидел тебя и понял: без тебя Новый Год не будет мне праздником! Ты должна отпраздновать его со мной. В моем доме, в моем Городе. Ты ведь хочешь увидеть Город? Со мной?