Сеть созвездий (СИ)

   - Это она? - Переспросил Идлар, решив, что ослышался.

   - Ее зовут Буртшулла, и она на нашей стороне.

   - На нашей стороне в чем? - Не спешил Дронг опускать свой тесак.

   - Она может помочь нам в Мертвом мире.

   - Ты с ума спятил?! Это же демон, Регнор! - Начал он, словно бы объяснял еще несмышленому ребенку простейшие прописные истины. - Это жуткие и кровожадные твари! Ты же видел на что они способны! Рядом с ними нельзя чувствовать себя в безопасности! Даже если она тебе подконтрольна, это не прирученный ручной зверек, которого можно сдержать поводком и ошейником! Она опасна, и ты не сможешь сдерживать ее постоянно! Стоит ей вырваться на свободу и мы все можем оказаться разорванными на части!

   - Я не сдерживаю ее, Мрак. Буртшулла помогает по собственной воле, и она уже дважды спасла мою жизнь. Ты сам видел, как она набросилась на собрата, и вытащила меня из пожара.

   - Это даже не обсуждается, малыш. - Сурово отрезал глодар. - Демону в команде не место.

   - Ты отрубил мне руку, смертный. - Неожиданно заговорила сама демонесса, чем снова смогла повергнуть всех в ступор от удивления. Глядя на сцепившихся посреди пожара тварей, рычащих словно дикие звери я, как наверное и все прочие, даже и представить себе не могла, что они могут оказаться вполне разумны, и способны на осознанную и осмысленную речь. - Ты почти что убил меня, но я сумела вернуться обратно. - Не отрывала Буртшулла взгляда от Дронга. - И если бы я желала отомстить, или убить вас всех для Повелителя, то не стала бы мешать Вырджусту, и уже давно самолично оторвала твою голову. Можешь оставить меня прямо здесь, но я не отстану, пойду следом и все равно отыщу вас где бы то ни было. Регнор не останется без защиты.

   -Удивительная преданность. Чем же ты ее заработал? - Не смогла сдержаться я от вопроса.

   - Кровью. - Туманно ответил подросток, продолжая сверлить взглядом глодара ожидая решения, но Дронг остался непреклонен, и я была полностью на его стороне.

   - В Бездне и без того хватает желающих отведать моей плоти тварей, и если ты так дорожишь ее обществом, малыш, то останешься здесь вместе с ней.

   - Ты не понимаешь всего, Мрак. Буртшулла не просто демон, она ищейка. - Регнор замолк, словно это должно было сказать Мраку, и нам что-то, от чего мы должны были мгновенно передумать, и приняв демонессу с распростертыми объятьями, начать носиться вокруг нее воздавая всевозможные почести. Но ни сам Дронг, ни кто бы то ни было еще, так и не понял к чему клонил подросток, и тому все же пришлось пояснить. - Эта очень редкая порода, глодар. Они обладают особым чутьем и способны отыскать все что угодно. Понимаешь, как тебе повезло Мрак? Она способна отыскать то, что ты так жаждешь найти в Мертвом мире, и не воспользовавшись этой возможностью, ты упустишь самый щедрый из всех подарков судьбы, который ты когда либо получал.

   Глодар замолк, обдумывая слова юнца, и на мгновение мне показалось, что он уже готов согласиться, но Мрака оказалось не так то и просто уговорить.

   - Она не пойдет с нами, но если бы я согласился, даже демон не смог бы выжить в Мертвом мире без защиты. Об этом ты не подумал?

   Регнор не стал отвечать. Он молча поднял в верх сжатый кулак и показал всем зажатую в нем цепочку амулета.

   - Ты снял его с моей сестры?!

   - Ей он больше не понадобиться.

   - Ты и твоя тварь могли вытащить и ее!

   - Келла была уже почти мертва, Элис.

   - И ты бросил ее умирать! - В моей руке, словно само собой зажглось заклинание, но Буртшулла тут же загородила собой подростка и злобно оскалилась на меня широкой пастью.

   - Я и сам только чудом успел выбраться из пожара.

   - Жаль, что все же успел, но это вполне поправимо!

   - Не хочу вмешиваться в ваши дела, но разве это и должно быть так? - Перевел всеобщее внимание Идлар, указав на туман междумирья.

   Еще совсем недавно привычно желтоватый, легкий и слегка колышущийся, словно от дуновения не существующего в его недрах ветра, он неожиданно потемнел и налившись чернотой, стал похож на тяжелую грозовую тучу. Туман висел словно непроглядная серая и глухая стена. Казалось, что протянув к нему руку, можно будет почувствовать его плотность всей кожей, а пройти сквозь него вообще не представлялось возможным.

   - Тьма побери! - Тут же выругался глодар, и подхватив с земли свой заплечный мешок, первым бросился к краю острова. - Уходим отсюда! Быстро! - Приказал он, и больше не оборачивался.

   Еще раз смерив подростка лютым и полным ненависти взглядом, я решила отложить его наказание на потом, и первой бросилась в след за Мраком. Мне, как и ему, было прекрасно известно чем чреваты бури в Междумирье. Не успев проскочить сейчас, не успев до ее шквального начала, мы могли остаться на острове очень на долго, или вовсе никогда не выбраться из мглы в мир.

   Покидая ставшим уже ненавистным город и землю, что держала его на своем хребте, я еще раз обернулась взглянуть на него на последок, и отыскав взглядом поднимающийся над крышами черный дым, тихо прошептала себе под нос, так чтобы никто не сумел расслышать ни единого слова, тихое обещание.

   - Я еще вернусь, Ласса. Клянусь, что найду это проклятое сердце, чего бы мне это только не стоило и верну вас с Диором обратно.

   Альбер, послушник братства.

   За переменами во мгле междумирья я наблюдал с легкой толикой восхищения, от столь невероятного зрелища, и явной злостью на Обилара. Поступок главы нашего братства поверг меня в дикий ужас, и ни как не желал укладываться у меня в голове. Он не только был подлым и низким сам по себе, лицемерным по отношению ко всему братству разом, но еще и противоречил всем нашим правилам и обетам. В наших клятвах, которые давали все без исключения послушники, вступая в ряды братства, очень четко говорилось о ценности любой жизни, и о том, что ее следует защищать и оберегать всеми возможными силами. Мы должны были быть миротворцами, оберегающими мир и порядок, мы хранили покой всей безграничной Сети, и никогда не должны были убивать даже собственных кровных врагов. Сам Обилар был одним из тех старших братьев, которые учили нас, что силу следует применять лишь для защиты, и никогда не пускать оружие в ход без должной необходимости. Оступившийся, вне зависимости от причин, которые вынудили его пойти на это, был недостоин высокого звания члена братства, и в самом лучшем из всех возможных исходов, должен был быть изгнан из Храма с позором. В случае с Обиларом, когда он обрек сотни ни в чем не повинных людей на верную гибель, вызвав бурю во мгле Междумирья, наказание и вовсе должно было быть смертью, но старейшину это похоже ни сколько не волновало.

   Он ответил мне о собственных жертвах с холодным равнодушием, сохраняя невозмутимую маску спокойствия, и я не увидел в его лице ни единого намека на раскаяние и сожаление. Старик словно бы даже не задумывался о всех тех жизнях, что оборвутся по его вине, сгинув в бушующей стихии, и это злило меня до яростной дрожи, когда хотелось наплевав на все нормы, звания, и просто хорошенько приложиться кулаком об его равнодушную физиономию. Это желание было столь сильным, что я даже сделал шаг к Обилару, и застывшему рядом с ним брату Карму, но все же сумел удержать себя в руках, и обуздав праведный гнев, не наделал столь глупых ошибок, за которые меня могли мгновенно вышвырнуть из послушников, или вовсе лишить головы прямо на месте.

   Стиснув зубы от злости, я отвесил старику быстрый и резкий кивок, вместо положенного обязательного поклона, и поспешил отправиться прочь, словно неожиданно вспомнил о важных и неотложных делах.

   Рассказывать кому бы то ни было о подслушанном разговоре я даже и не подумал, отлично осознавая, что скорее всего меня тут же поднимут на смех, все кому только не лень. Среди абсолютного большинства послушников Храма и братьев, магистр считался чуть ли не святым человеком, который просто по природе своей не способен на подобные злодеяния, и убийство невинных. Он и мне всегда казался умудренным годами, образцом праведности и благородства, и если бы кто-то в моем присутствии неожиданно начал поливать его грязью, я бы счел все обвинения клеветой, и не побоялся бы вступиться за его честь, орудуя кулаками.