Чужая корона (Чужое тело-2)

Ждану идея не то чтобы понравилась, но деваться некуда. Некоторые просьбы от короля равнозначны приказу. Газета мне нужна, как же на умы людей‑то влиять, рассказывать им про сытую и довольную жизнь, которая теперь настанет? Где же им про свободу и достаток расскажут, как не со страниц "Королевского вестника"? Телевидения тут ещё нету.

— Раз в день вот такой вот листок должен появляться во всех присутственных местах. Там кратко, что, где, как. Новости жизни двора, новости государства, разные мелочи… Раз в неделю потолще, типа выпуск выходного дня. Пихайте туда что желаете, от героических рассказов до сплетен, которые толкают меж собой дворяне.

— Сплетни? — Переспросил новоявленный барон Ждан. — Ваше Величество, кажется, я знаю, кто вам нужен!

— Кто? И прекрати меня "величеством" называть, пока рядом никого нету — я Седдик, ладно?

Шуго вызвали сразу же, и думал он недолго.

— Ваше Величество, я готов посвятись свою жизни и умения вам! Что прикажете?

— Прикажу набирать материал и показывать мне. А потом рассказывать, что да как, о чем в салонах говорят… Новости будешь делать сам. Сделаем тебе небольшую типографию. И ещё акции надо напечатать, а то уж прям и не знаю…

Так вот Шуго стал главным редактором газеты. К типографии я его решил не допускать, да и вообще, типографию оборудовали рядом с королевским замком, в одном из помещений разрушенной казармы. Слово печатное должно быть целиком и полностью в руках короля! Дабы печатали что скажу, а не то, что хотят.

Мастер Виктор выделил своего среднего сына, тот привел ещё троих рукастых мужиков–подмастерьев, в возрасте уже. Нашли грамотного человека, бывшего учителя каллиграфии из Королевского Университета, алко–дворянина из бедневшего рода, у которого все имения заложены–перезаложены по три раза. С остальной работой и дурак бы справился, дел‑то прижимай одну доску к другой, и откладывай бумагу, да иногда чернилами промазывай. Ещё трое, пацанва из Мастеровых кварталов. Много не умеют, да и многого от них не надо.

Вот и готова типография, издавай что хочу.

От каллиграфических штучек–завитушек я сразу же постановил избавиться. В задницу их, делать сложно, отпечаток дают кривой, и ломаются уже после пятого–шестого нажатия. Короче, газета должна быть официальна и не подвержена влиянию сиюминутных эмоций. Потому и нету всех этих "радость", "грусть", "расстройство желудка"…

А буквы делать‑то сложно! Берется небольшой такой ящичек, в него трамбуется земля, плотно–плотно. По вырезанной деревянной букве делается оттиск. После чего в получившийся оттиск льют металл, и получают таким образом пять–шесть штук букв. Всего на страницу надо таких штук сорок, особо если учесть, что страницы‑то у меня меньше, а шрифт здоровенный.

Ну, да наживное дело‑то, наживное. Рисунки тоже можно делать, резать в дереве, а потом так же с краской прикладывать… Ну да это на усмотрение нового мастера типографского дела.

Для начала провел ревизию в замковой библиотеке, экспроприировал все хранящиеся там книги.

Книги разложили на длинном деревянном столе, стали думать, что да как.

— Барон, сколько за такую книгу можно в Империи выручить? — Показал я Ждану на богато изукрашенную книгу из королевской библиотеки, которую местные крысы жевать не стали, выплюнули.

Тот призадумался.

— Если по пятьдесят золотых продавать, так можно быстро достаточно.

— Так, а сколько она у нас стоит?

— Сорок золотых, Седдик. Не меньше никак…

Чтение — развлечение для богатых. Это я уже давно понял.

— Так, а что у нас с себестоимостью получиться?

Уже привычно, смотрят все непонимающе… Кроме мастера Виктора, он что‑то знает на эту тему, и Ждан вот нахватался.

По себестоимости предварительно получалось, что книга будет стоить с десяток золотых. Но теперь‑то, теперь делать её проще! Не надо вырезать обратный текст на деревяшке, которая, к тому же, портиться часто. Набирай шрифт, прижимай, да и готово… Теперь основная цена — это бумага и переплет, и ещё картинки. Ну, тут тоже что‑то можно придумать. Снизить до пяти золотых и подмять под себя книготорговлю на ближайшие несколько лет. Пока все остальные такие же прессы не наизобретают.

И заодно, повелел… Хм, звучит, а? Король повелел… Заодно повелел печатать не только газету, но и королевские указы. При мне же вызванный резчик по дереву получил картинку–эскиз. Корона, пара лавровых листьев, все просто и воспроизводимо. Под ним текст будет… Текст уже набирать будем нормальным способом. Оттиски Шуго получил лично в руки, сыновья мастера Виктора зайдут к нему позже, установят сейф с королевским замком, и чтобы ни–ни–ни! Ибо документ это государственный.

Шуго уже прикидывал, кого же он с собой взять может. Чувствовалось, что идея ему понравилась. Как и оборудование. А уж ореол причастности к делам государственным, столь желанный многими не только в этом мире, но ещё и в моем…

Так что вот появилась у меня газета. "Королевский вестник". Выходит каждый день с утренним колоколом, раз в семидневье толстая версия, на четырех листках. Продается недорого, в присутственные места отдаётся даром.

Короче, пусть делают. Хоть бюллетени о здоровье короля печатать будут, все глашатаям меньше работы. Будем повышать в королевстве грамотность и культурность. А то страшно это, среди угрюмого быдла жить.

Глава 5

Если уж мне досталась доля такая, своё королевство, то надо сделать так, чтобы потом не было стыдно его другим показать. Сады в столице разбить, трущобы вычистить, порт в порядок привести, людей умыть–приодеть, грамоте обучить, суп даже тот же варить научить — и то надо!

Кстати, о супе.

— Ваше Величество! — Ирина чуть на колени не упала первая. Она же первая меня и заметила, около входа стояла. Чуть позже заметили троица гвардейцев, взяли на караул.

Работа в кухне встала. Степенные поварихи в цветастых повязках на голове, подмастерья, поварята — все отрывались от своего текущего занятия и кланялись, кланялись, кланялись. Кто на колени, кто в пояс.

— Не отвлекайтесь, не отвлекайтесь! — Взмахнул я рукой. — Ирин, привет. Поди‑ка сюда, а?

Виктор за моей спиной нахмурился.

Ну да и ладно.

— Ирин, слушай, а где тут главный повар, а?

— Ну…

Матушка Ивонна. Самый главный на кухне… Главная, точнее. Женщина средних лет, крупная. Скорее полная, чем толстая. Среди простого народа, Низших сословий, жирных маловато, пойди разъешься, когда вокруг то голод, то неурожай. Белое платье, цветной поварской платок на голове, румяное лицо и руки с въевшейся в них мукой.

Поклонилась.

— Ваше Величество!

— Здравствуй… — Как же назвать‑то её? Мастер? Нет, мастера тут — только мужчины, а женщины такого же примерно статуса… Ну, не бывает такого тут. Нету, нету тут фенимизмы ещё, как и не бывало. Все называют "матушка", но вот прилично ли то сказать принцу? А, гори оно все!

— Здравствуй, матушка. Шел мимо, да решил заглянуть вот к вам. Хочу кушанья заморского…

— Ваше Величество…

Супа хочется, короче. Борща‑то фиг у меня получится… А вот ухи бы хотя бы! Или щей там, капуста‑то есть, вроде бы? Короче, решил я добраться до поваров и приготовить хотя бы суп. Желудок‑то тоже беречь надо!

Итак. Ревизия посуды. Что у нас есть‑то?

Сковородки. Разных были размеров, от мелкой–мелкой, на которой жарили специи, до пары совсем уж здоровенных. Раньше три были, но одну забрал себе граф Урий. Видел я там его сковородку, почти что центральный экспонат, приделали к краям по четыре цепи, и поставили над очагом… Уродцы…

Тарелки были, глиняные. На них выкладывались овощи–фрукты. Не мыли, кстати, ни разу! Хотя тут вода такая, что ещё неизвестно, что лучше, мыть или не мыть. В городе у меня из‑под крана воду пить невозможно, хлоркой несет, но уж лучше хлоркой, чем тем, что тут может оказаться.