Тебе только в Тамтоже и жить (СИ)

Вот только на этом его приключения на участке Мартины Белетони не закончились. Не успел он сделать и десятка шагов, как его догнала хозяйка. Вопреки ожиданиям Уилтона, не для объяснений.

- Ты ведь пришёл для какого-то дела? - получалось, что она сразу узнала в нём чужака.

Четвёртый сын рассказал про письмо и готов был слинять, но госпожа Белетони подтащила его к постаменту недалеко от входа в особняк. Её интересовало, что он думал о чудаковатом произведении искусства в виде закрученного Древа. Мартина позвала ещё какого-то человека не то послушать слова растерянного Уилтона, не то поучаствовать в дискуссии. Парню хотелось откусить себе язык, но деваться было некуда.

- М-м… Это… безумно простая идея в сложной оболочке. Замысел создателя ясен сразу, но при этом так мало понятно, что хочется и дальше изучать изгибы и переплетения. Тут можно открыть что-то большее, я думаю.

Чем больше пояснений Уилтон давал, тем бледнее становился человек напротив. Если бы парень сразу догадался, что дядечка был знатоком искусства и разделял его мнение, а госпожа Белетони нет, он ответил бы иначе.

- Я же говорила, - Мартина небрежно дёрнула рукой. - Выкинь эту гадость.

Она ушла, высосав остатки радости из души Уилтона. Некоторые всё же оказались правы насчёт её характера. Исчез и знаток искусства, забрав недооценённое Древо. Понёс на помойку, если точнее.

Хозяйка не стала прощаться с Уилтоном и вообще, наверное, позабыла о его существовании. С этой точки людей за углом не было слышно. Тухлая у них вечеринка, ничего не скажешь. Парня внезапно посетила безумная идея, которая обязана была поднять ему настроение. Да и невольным соучастникам хуже не будет, так что попробовать стоило.

Четвёртый сын нащупал в кармане Смешную Штучку, выпускавшую веселящий газ, и затрусил к углу дома. Учитывая, как долго его появление игнорировали в первый раз (и заметили разве что из-за сервиза), он пришёл к выводу, что и сейчас вряд ли кто-то посмотрит в его направлении. Главное, рассчитать силу замаха и правильный угол падения. Уилтон прицелился и, вытянув затычку, запустил округлую ёмкость в воздух. Она должна была упасть рядом с лавкой и закатиться под стол, но перелетела намеченную грань и угодила между блюдами. К счастью, за столом тогда сидел только нетрезвый дядечка, да и он витал в далёких мирах.

Сначала дым списали на пожар, но заметили его слишком поздно, чтобы мигом определить источник. И многим, вдохнувшим клубившиеся завитки, было уже не до того. Паника сменилась хохотом и сдерживаемым хихиканьем. Смеявшимися все эти деловые личности уже не выглядели такими серьёзными и грозными, больше походили на молодых себя, ещё когда они не утратили детскую непосредственность. Госпожа Белетони зажимала нос и рот ладонью, но по дёргавшимся плечам было видно, что и она с трудом сдерживает рвущееся наружу веселье. Прекрасная картина!

Уилтон убрался оттуда до окончания действия газа, а то, чего доброго, ещё застанут на месте шалости. Схватил калоши, выскочил на дорогу и заторопился домой.

Он насвистывал под нос песню и беззаботно шагал по улице. Именно тогда господин Случай и втянул его в загадочную историю с домом, куда уже давно не ступала нога его хозяина. Прокравшись следом за фигурой в тёмно-фиолетовом плаще, парень имел удовольствие быть оскорблённым живой дверью и едва не лишиться головы. И ещё он познакомился с инициативной девушкой Шушум из Тамтоже. Она проникла в чужой дом, чтобы встретиться с котом, а затем и вором, отобравшим у неё особый предмет - Ключ, что отпирал любые двери. Уилтон скептически отнёсся к волшебным свойствам пропажи, но чем больше он узнавал, тем сильнее ему нравилась вся эта катавасия. Парень загорелся желанием помочь девушке, чтобы и самому разобраться в происходящим, и утереть ей нос, доказав, что он не бесполезен, и как следует искупаться в этом подобие приключений, от которых внутри вместо привычной пустоты горело пламя. Что он там думал о том, будто в городе ничего интересного никогда не происходит? Получите, распишитесь!

Вдвоём они поднялись на второй этаж, и Шушум вскрыла замок полученной у кота отмычкой. Приметив фортепиано в центре открывшегося помещения, Уилтон тут же устремился к нему, дабы продемонстрировать спутнице навыки игры. Идея рассыпалась прахом, когда парень увидел человеческие пальцы вместо клавиш. Шушум не испугалась и даже не вздрогнула, хотя и скривила милое личико.

- Могу поспорить, что это сделал не хозяин дома. А вот и клавиши! - она показала глубокую тарелку с важными для музыкального инструмента деталями.

- А к рукам неизвестных, получается, прикрутили зефирки?

Девушка хихикнула и закрыла крышку. Ну их, эти секреты дома. Уилтон представил, как ужаснётся хозяин после возвращения. Что только не заведётся в тёплом и родном гнёздышке, если забывать о нём время от времени.

Парень отвлёкся всего на секунду, и когда вновь повернулся к знакомой, в комнате кое-что изменилось. Волосы на затылке встали дыбом.

- М-м… Ты только не волнуйся, - предупредил четвёртый сын, и Шушум тут же сделалась испуганной. - А если не шевелиться, она же примет тебя за мебель, да?

Девушка обернулась и уставилась на дверь, стоявшую просто так, прямо посреди комнаты. Дверь тут же отворилась, и чёрное пространство внутри придвинулось. Она натурально заглотила уроженку Тамтоже и захлопнулась. Уилтон спрятался за фортепиано, предлагая двери поиграть с ним в догонялки, но та осталась неподвижной. А когда парень моргнул, то вообще исчезла. Он позвал Шушум, которая, само собой, не ответила, и запоздало вспомнил о выбрасываемом дверью топорике.

В этот раз сюрприз был другим. Довольно тяжёлая люстрочка огрела его по голове, и у парня подкосились ноги. Голову пронзила боль, а в ушах загудело. Это разбившаяся люстра наделала столько шума, или из-за удара Уилтону кажется, что его оглушил бы и писк мыши?

К звукам умиравшей люстры примешались чистые ноты фортепиано. Уилтон потёр макушку и повернулся на звук. Возле инструмента стоял мужчина в полосатом смокинге. Его лысая голова блестела на солнце, а подбородок покрывала белая щетина, как иглы кактуса. Не то прищуренные, не то просто маленькие глазки раскраснелись, и ловить на себе этот буравящий взгляд было неприятно. Одежда господина покрылась пятнами и помялась, выглядела как будто… жёванной. Парень вспомнил недавние впечатления от кресел, и подумал, что лишь такой непривлекательный и неопрятный человек и мог довести мебель до столь плачевного состояния.

- Вы не Уильям Фростр, - четвёртый сын, наконец, вспомнил полное имя хозяина дома.

- Наблюдательный, - ядовито изрёк мужчина, и голос его оказался таким же неприятным, как и сам он.

Другое имя Уилтон уже забыл и теперь корил свою избирательную память. Музыкант закашлялся, и на пальцы-клавиши полилась обильная слюна. Парень ожидал, что и она будет иметь какой-нибудь отвратительный цвет или запах, но в этот раз обошлось.

Мужчина с силой ударил по клавишам, и пол под ногами зашатался. Волшебник, не иначе! Дрожь унялась, а пакостное настроение господина нет. Уилтон как раз вспомнил, что Шушум называла его “Мидгишом”, когда музыкант извлёк из внутреннего кармана предмет и с силой зашвырнул его в парня. В плечо четвёртого сына каким-то чудом воткнулась… вилка! Боль пришла уже после изумления.

- Вон из моего дома! - пророкотал Мидгиш, и Уилтон попятился. И заметил торчавший из кармана господина ключ. Вернее, Ключ. Значит, перед ним и в самом деле стоит вор. Уилтон помахал ручкой страху и поприветствовал стремление. Хотя в действительно он даже не думал, что и зачем делает. Ему захотелось вернуть Ключ Шушум, и всё тут.

Четвёртый сын с шипением выдернул вилку и бросил её под ноги мужчине. Тот с презрением проследил за её движением, а затем зашёлся таким сильным кашлем, что согнулся почти пополам. Воды натекло много. Слюна попала даже на пол, образовав лужи. Тело господина при этом сотрясалось от неудержимого приступа, и Уилтон посчитал этот момент удачным. Он рванул к Мидгишу, чтобы выхватить Ключ, но поскользнулся и едва не впечатался в крышку фортепиано.