Смерть Хаоса

– Что ж, это было бы славно.

Я так и не выпустил ее руки, хотя моя ладонь взмокла от пота.

– Леррис.

– Да?

– Давай руки поменяем. Я никуда не денусь.

Я выпустил ее руку, обошел вокруг Кристал и взялся своей левой рукой за ее правую. К тому времени, когда нам удалось добраться до мола, мы вспотели и, надо думать, выглядели не лучше демонов ада, но мне было плевать.

Ноги мои болели – по правде сказать, болело все, – и я предложил присесть.

– Кристал, у тебя тоже все болит?

– Нет. Волосы не болят.

Мы рассмеялись, обнялись и сели.

Близ гавани шли восстановительные работы и над водой разносились стук молотков, визг пил и многоголосый гомон. В Кифросе не любили работать молча.

Нас обдало ветерком – в воздухе еще улавливалось эхо смерти и разрушения, и на мол с плеском набежала волна.

– Почему мы это сделали? – спросила она.

– Потому, что мы отчаялись. Потому, что не хотим терять друг друга и готовы рискнуть жизнями, лишь бы этого не случилось.

– Ты хочешь детей? – спросила Кристал, глядя на гавань.

Я сглотнул: честно говоря, никогда об этом не задумывался.

– По правде говоря, я никогда не думал об этом иначе как в том смысле, что со временем они у нас будут.

– И когда наступит это «со временем»?

В самом деле, когда? Вопрос вроде бы был прост, но мы, сжимая друг друга в объятиях, разрыдались. Зная, что это время может не наступить никогда.

Волны плескались о мол, над водой разносился стук молотков, а мы сидели обнявшись и плакали.

Поутру нас разбудил влетевший в окошко порыв прохладного ветерка. Потянувшись было за одеялом, я обнаружил Кристал… и понял, что она мне нужнее, чем одеяло. Встать удалось не скоро, но и после этого я без конца норовил к ней прикоснуться. Правда, когда стало ясно, что она и так никуда не денется, я отвернулся и занялся уборкой комнаты.

На выходе мы встретили Херрельда.

– Доброе утро, – сказал ему я.

Кристал кивнула.

– Берегите себя, – пробормотал страж, глядя себе под ноги. – Оба.

Мы с Кристал теснее переплели пальцы, и я, лишь спустившись на целый лестничный пролет и свернув за угол, рискнул заметить:

– Херрельд стал чувствительным.

– Он всегда бы таким. Просто не хотел этого показывать.

«Как и многие, – подумалось мне. – Даже Тамра».

CXIII

В последующие дни, благодарение Тьме, ничего особенного не происходило, а все время, когда Кристал не была занята по службе, мы с ней проводили вместе. Чтобы видеть ее еще чаще, я взял в обычай постоянно ходить на ристалище, практиковаться с посохом. Иногда мы ловили на себе взгляды друг друга и старались не рассмеяться.

Однажды утром я проснулся раньше нее. Тело затекло и мне хотелось встать, но жаль было ее будить.

Недавняя прохлада долго не продлилась, но утро не было знойным: верный признак того, что осень не за горами. В гавани я приметил несколько рыбачьих баркасов, но никаких кораблей, ни торговых, ни тем более военных, видно не было.

Создавалось впечатление, будто залегавший под Кандаром хаос слегка уплотнился, хотя непрерывный грохот и стоны затрудняли восприятие.

Я снова посмотрел в окно. Рыбацкие лодки уже уходили из гавани, солнечные тени исчезли с восточных холмов, а Кристал все спала. Я молча ее любовался.

– Надо было меня разбудить! – воскликнула она вскакивая. – Я опоздаю.

– Тебе нужно было выспаться, так же как мне нужно размяться. Все тело затекло.

– Надо же… мне снилось, будто у меня затекла спина.

– Интересно… может быть, мы уже начинаем чувствовать…

– Возможно. В таком случае и желания у нас?.. – я попытался ее обнять.

– Я опаздываю! – она увернулась.

Торопливо одевшись, – я даже не прибрал постель, – мы наскоро подкрепились в столовой хлебом и водой, после чего отправились на ристалище. После учебных боев Кристал пошла на совещание с Еленой и Субреллой, а я собрал инструменты, оседлал Гэрлока и поехал на побережье, где вовсю шли восстановительные работы. Со строевым лесом дело обстояло не лучшим образом, но один контрабандист, обойдя все хаморианские патрули, доставил в Расор целый корабль древесины. Правда, он запросил за лес втридорога, но самодержица заплатила ему из казны, после чего стала продавать строительные материалы своим подданным по обычной цене.

– Хочешь, помогу? – спросил я курчавого малого, ремонтировавшего лавку.

– Денег нет.

– И не надо. Я на службе у самодержицы, она кормит меня и платит деньги. Я хочу помочь в обустройстве портового района: тебе, например, мог бы сделать оконные рамы. Меня направила сюда самодержица.

– С чего бы это? – спросил другой мужчина, еще молодой, но уже лысеющий.

– Она… ну, не она сама, а женщина по имени Кристал сказала, что чем быстрее восстановят порт, тем скорее сюда поплывут корабли, а в казну самодержицы – денежки от сбора пошлин.

– А… тогда понятно. Вот с этой штуковиной сладишь?

Он показал покореженную, вывороченную из кирпичного проема раму.

– Попробую.

– Валяй.

С рамой я, благо она была из мягкого дерева, справился, потом сделал и другую.

– Аккуратная работа, – заметил седой бородач, скреплявший раствором кладку соседней лавки. – А мне потом не поможешь?

– Если получится. Меня могут отозвать в любой момент.

– Ну… если сможешь.

Я кивнул.

– Не поймешь, что творится, – промолвил бородач, вытерев лоб, – цены словно спятили, так и скачут. Но лучше уж жить так, чем под властью солнечных дьяволов.

Я кивал, сосредоточившись при этом на прорезании пазов для стекла.

– Мой дед едва выбрался оттуда, – продолжал словоохотливый собеседник, – в корабельном трюме, обманув стражу. От хорошей жизни люди не бегут, рискуя оказаться выброшенными в море. Ну да ладно, что-то я разболтался, а кирпичи сами на место не встанут. Как тебя звать-то, парень?

– Леррис.

– Имя не кифриенское.

– Это точно.

– Ты плотник?

– Нет, столяр. Вообще-то мастерю мебель на заказ. Но могу и плотничать, а раз уж оказался здесь, то почему бы и не помочь людям?

– Столяр, говоришь…

Я пожал плечами: врать я не умею вовсе, да и говорить правду наполовину тоже не великий мастер.

– Если кому это важно, так я еще и консорт командующей. Но что столяр – это точно.

– Слушай… но ведь не может быть, что ты тот самый маг?

– Ну, мне случается заниматься и магией. Но больше работаю по дереву.

– Кончай ты к нему цепляться, Гудса, – крикнул курчавый. – Мне наплевать, кто он да откуда, ежели у него руки на месте. Я бы с этими рамами весь день возился, а у него они уже готовы.

Гудса вернулся к своей кладке, но продолжал поглядывать на меня с любопытством.

Ближе к полудню темноволосый кровельщик, спустившись попить воды из фляги, спросил:

– Слушай, ты что, и вправду маг?

– Да, мастер гармонии.

– А чего ж ты тогда этак потеешь с рамами? Вставил бы их волшебным манером.

Я рассмеялся.

– Волшебным манером оно и дольше, и труднее. И не так надежно: случись что со мной, и все мною наколдованное может пойти прахом. А хорошая столярная работа не развалится, и она может противостоять хаосу не хуже любых чар.

Он кивнул.

– Эй, вы только гляньте! – крикнул курчавый лавочник, указывая на гавань.

У причала, словно из ниоткуда, возник черный стальной корабль обтекаемой формы, в сравнении с которым гигантские броненосцы Хамора выглядели неуклюжими.

Я узнал этот корабль, ибо видел такой в Найлане еще до того, как отправился на гармонизацию.

На гюйс-штоке поднялся черно-белый флаг, на палубе выстроилась дюжина бойцов в черных мундирах.

– Черные дьяволы…

– …принесла нелегкая… неизвестно, кто из них хуже…

– …хорошо еще, что они не сговорились…

– Эй, не поможешь ли вставить рамы? Одному неудобно, – окликнул я темноволосого.