Нити Данталли (СИ)

Ладонь аркала загорелась расплывчатым для взгляда данталли алым сиянием, и Дезмонд отпрянул, приподняв руки.

— Нет, нет, — поспешно отозвался он. — Все в порядке, Бэстифар. Благодарю.

Чувствуя прожигающие взгляды малагорского царя и его любовницы на своем затылке, данталли поспешил покинуть комнату, уповая лишь на то, что аркал поверил в наскоро сочиненную ложь женщины.

Оставшись наедине с Карой, Бэстифар качнул головой.

— Ушам своим не верю! — всплеснул руками он. — Чтобы Дезмонд! Отказывался от моей помощи? Я уж думал, что разучился удивляться.

— Все когда-то бывает в первый раз, — осклабилась Кара.

— Ты хорошо на него влияешь, — кивнув на дверь, улыбнулся аркал, убирая прядь волос за ухо женщины. — И, надо сказать, у тебя хороший удар.

Не отводя взгляда от темных глаз Кары, Бэстифар взял ее правую руку и прикоснулся к ней губами.

— Техника отличается от ударов кнутом, конечно, но опыт оказался полезным, — заговорщицки произнесла женщина.

— Ай, — качнул головой аркал, не переставая улыбаться. Обнимая любовницу за тонкую талию, он повлек ее к постели. — Удовлетвори мое любопытство, дорогая. За что Дезмонд на самом деле схлопотал по носу?

— А здесь, между прочим, не обошлось без тебя, — хмыкнула Кара, заглядывая в темные глаза аркала. — Представь только: этот страдалец вообразил себе, что я питаю к нему какую-то одному ему понятную нежность, и попытался продемонстрировать ее в ответ.

Бэстифар нервно усмехнулся, приподняв бровь.

— Боги! С чего он это взял? И как же я тому поспособствовал?

— Он сделал этот вывод на основании того, что мне приходилось проводить с ним его два часа ожидания после представлений, — Кара присела на кровать, увлекая аркала за собой. — Так что смело можешь считать это помутнение рассудка своим влиянием.

— С ума сойти! — воскликнул Бэстифар, засмеявшись в голос. Когда улыбка, наконец, сошла с его лица, он серьезно посмотрел в глаза женщины и нехорошо прищурился. — То есть, он позволил себе распустить руки, потому что решил, что ты влюблена в него?

— Выходит, что так.

— Хочешь, я его казню?

На этот раз рассмеялась Кара. Она легла на спину и положила голову на колени аркала.

— Ты такой милый, когда ревнуешь, — улыбнулась женщина, ухватив Бэстифара за ворот красной рубахи, и поцеловала его.

Сонный лес, Везер

Двадцать третий день Матира, год 1489, с.д.п.

Возможность убрать нити появилась лишь спустя полчаса, когда Аэлин и Мальстен покинули Фрэнлин и углубились в Сонный лес в направлении границы Везера и Карринга. Трактир «Старый серп» к тому моменту, пожалуй, вовсю полыхал, и некоторое время городская стража и местные жители должны были быть заняты тушением огня, а не поиском поджигателей.

По дороге Мальстен думал, что, когда с пожаром будет покончено, обезглавленные тела хаффрубов наведут стражников на мысль о том, что эта расправа была делом рук подготовленных людей, а не новичков. Однако у данталли оставалась надежда, что никто не догадается привлечь к этому делу Красный Культ, так как все будут ориентироваться на двух охотников — неких чужаков, Грегора и Беату — а не на охотницу Аэлин Дэвери в компании анкордского кукловода.

Стоило отпустить нити, как расплата не заставила себя ждать. В минуты первой и самой сильной волны Мальстену чудом удалось не потерять равновесие, двигаясь при том через лес почти в полной темноте.

Плотно стиснув челюсти, данталли продолжил движение, однако бежать с прежней скоростью уже не смог.

Аэлин обернулась, заметив, что спутник отстал, и замерла.

— Мальстен… — качнула головой она.

— Не останавливайся, беги, — выдавил данталли.

Губы охотницы сжались в тонкую линию, и она нехотя согласилась. Еще четверть часа — заметно медленнее — беглецы продолжали продираться сквозь Сонный лес.

Тем временем расплата и не думала заканчиваться. Резкая боль накатила вновь, заставив колени данталли предательски подогнуться. Мальстен, издав отрывистый стон, схватился за ветку близстоящего дерева и вновь заставил себя подняться.

— Так, все, хватит, — Аэлин неслышно оказалась рядом и поддержала спутника под локоть.

— Я могу идти дальше… — проскрипел данталли.

— Нет, не можешь, — нахмурилась охотница. — А даже если можешь, это не нужно. Мы достаточно далеко ушли. Какое-то время городская стража будет занята пожаром в трактире, а не нами. Можем переждать.

— Хаффрубы… в страже тоже… — переводя дыхание, произнес Мальстен.

— Догадалась, — улыбнулась Аэлин. — Но не те, с кем мы говорили, когда пришли во Фрэнлин. Те были людьми, раз твои глаза на них никак не среагировали. Поначалу меня запутало именно то, что ты сумел разглядеть хаффрубов с твоим уникальным талантом. Ох, если б мы вовремя придали значение твоему жжению в глазах, могли бы сразу понять, что к чему и избежать атаки этих тварей! На будущее будем прислушиваться к твоим чувствам внимательнее.

Данталли натянуто улыбнулся.

— То есть, берешь меня в напарники?

— Присядь-ка, — охотница поджала губы, помогая спутнику сесть под деревом.

— Аэлин, правда, я смогу идти, — виновато улыбнулся кукольник. — Этой расплате нужно еще не больше четверти часа.

— А нам нужен привал, — усмехнулась охотница, устраиваясь рядом с данталли и кладя голову ему на плечо. — Поспать нам так и не удалось. Каждый раз, когда мы надеемся на отдых, что-то случается. Надеюсь, у тринтелл нас не ждут никакие напасти?

Мальстен прислонил голову к дереву.

— Не знаю, — честно отозвался он. — Но тоже на это надеюсь.

Около минуты прошло в молчании, которое первым нарушил данталли.

— На площади, где хаффруб попытался напасть… никого не было, никто не обратил внимания… — Мальстен прерывисто вздохнул. — Ставни все были плотно закрыты… в домах. Горожане знают, что творится во Фрэнлине.

Охотница отстранилась от спутника и округлила глаза.

— Ты думаешь?

— Уверен, — кивнул данталли. Женщина поморщилась.

— И отделение Культа в городе, по-твоему, в курсе? Почему они ничего не делают?

— Это не их направленность, — на лице данталли появилась вымученная печальная усмешка.

— То есть, ты считаешь, что у фрэнлинцев своеобразный договор с хаффрубами?

— Удобный город для этого. Ежегодный карнавал, куча странников — чужаков, до которых никому нет дела. А хаффрубы при этом сильны, быстры… они хорошие защитники, пока не пытаются тебя сожрать…

Аэлин сокрушенно покачала головой.

— Вот так дела. Если ты прав, то Культ только что упал в моих глазах ниже всяких возможных уровней. Интересно, Колер знает?

Мальстен приподнял брови.

— Ты серьезно об этом сейчас?

— Прости, — пожала плечами Аэлин. — Просто, мне кажется, при всей своей фанатичности Колер вряд ли оставил бы это так.

— Не будем о нем, хорошо? — поморщился Мальстен.

— Не будем, ты прав, — согласилась охотница, оставив свои мысли при себе. На несколько минут вновь воцарилось молчание, нарушаемое лишь звуками ночного леса, в котором, как ни странно, было куда уютнее, чем в комнате трактира.

Аэлин вновь положила голову спутнику на плечо и глубоко вздохнула.

— Как ты? — заботливо спросила она.

— В порядке, — бегло отозвался Мальстен. Охотница усмехнулась.

— Стало быть, еще не прошло.

— Но я ведь…

— Слишком быстро отозвался. Ты не любишь, когда о тебе заботятся в моменты твоей слабости, поэтому так себя ведешь. Пытаешься отвадить. Но именно этим ты и заставляешь справляться о твоем самочувствии с бо̀льшим усердием. Бэстифар никогда не говорил тебе об этом?

Мальстен бегло качнул головой и продолжил разговор, намеренно игнорируя вопрос о старом друге.

— То есть, чтобы исключить эту заботу, я должен… жаловаться? — нервно усмехнулся данталли.

— Чтобы исключить эту заботу, ты должен исключить своих близких, Мальстен, — со снисходительной улыбкой отозвалась охотница. — Они будут беспокоиться о тебе, неважно, как ты себя при этом держишь.